Дэвид Уэллс - Реальные люди, реальные прошлые жизни Страница 4

Нынешняя моя жизнь относительно спокойна и успешна, а я вполне счастлива, поэтому меня огорчило то, что я столкнулась с двумя жизнями, полными страданий и одиночества. Интересно, удалось ли мне тогда вынести какие-то важные уроки, и помогли ли мне в настоящей жизни успехи прошлого? Возвращение к прошлому поставило передо мной множество вопросов, поэтому мне бы хотелось еще несколько раз пережить подобный опыт.

Многих слушателей моей программы эта тема привела в восторг, других же глубоко оскорбило то, что я вообще собралась так «поверхностно» подойти к возвращению в прошлое. Этот вопрос так и остается спорным — трудно найти правильный подход.

Жаль, что Пиппа не смогла вспомнить имя актера, но иногда такие подробности ускользают от нас, и мы, как и Пиппа, остаемся разочарованы. Конечно, решение есть: нужно сделать именно то, что предложила она сама, — пройти еще через одну (или пару) сессий.

Несмотря на то, что в жизнях Пиппы было не так уж много радостного, нужно отметить, что у них есть кое-что общее, и в данном случае это — время. Обе жизни были прожиты недавно, и создается впечатление, что они следовали четко одна за другой. Могло ли случиться так, что те две тяжелые жизни стали причиной, по которой нынешняя полна счастья, спокойствия и успеха? Дается ли нам время от времени отдых — жизнь, в которой не все так плохо? И не значит ли это, что в следующий раз душа Пиппы попадет туда, где когда-то оставила свои дела, и страдания снова вернутся к ней? Возможно, это и не так, но я полагаю, что нам предназначено проживать некоторые жизни с чуть большей легкостью, чем другие. Быть может, душа иногда хочет отдохнуть. Разве можно ее в этом винить?!

Пиппа также упомянула, что некоторые ее слушатели пришли в восторг от рассказа о прошлых жизнях, а некоторые разозлились от того, что она так поверхностно подошла к подобному вопросу. Мой опыт подсказывает мне, что возвращение в прошлые жизни — личный выбор каждого, но мы живем в таком мире, где каждый думает, будто имеет право вмешиваться в мысли и действия остальных. Конечно, такого права у них нет, но им нравится думать, что это так. Что касается меня, то я в любом случае уважаю ваш выбор, однако если вы не желаете вернуться в прошлую жизнь, то позвольте мне делать то, что я делаю, и не критикуйте меня.

Чтобы поделиться своим опытом, со мной связалась Элис Поттер. Она — психотерапевт, владеющий техникой гипноза… Но предоставим слово ей самой!

Мне пятьдесят три года. Я замужем, и у меня шестеро детей в возрасте от одиннадцати до тридцати одного. Живу я на северо-западе Англии, но раньше много путешествовала и жила в Венгрии, Бельгии и Египте. Поскольку в семье у меня почти все учителя, да и у меня самой много детей, то, вернувшись из Египта в графство Кент, где мы прожили восемь лет, я решила стать педагогом. Я специализировалась на обучении детей с ограниченными возможностями и продолжала работать в этом направлении даже после того, как вернулась на северо-запад. Впрочем, мне всегда казалось, что это не мое, и как только представился шанс выучиться на профессионального психотерапевта, специализирующегося на гипнозе, я ухватилась за него.

Я практикую уже пять лет, и мне безумно нравится эта работа. Одна из моих любимых сфер — возвращение в прошлые жизни, хотя я занимаюсь и «обычными» проблемами, как, например, курение, тревога, стресс, укрепление доверия и так далее.

Мне бы хотелось рассказать вам об Элизабет. Она обратилась ко мне с просьбой провести для нее сессию по возвращению в прошлую жизнь, поскольку с самого детства ее беспокоил повторяющийся сон. В этом сне она стояла на коленях перед могильной плитой на продуваемом ветром кладбище, которое находилось, как ей казалось, у вершины утеса. Элизабет не покидало чувство ужаса, кроме того, она слышала, как кого-то зовут по имени: «Энни». Повзрослев, Элизабет стала видеть этот сон еще чаще, и тогда она заметила, что ей удается четче разглядеть местность. Кто-то по прежнему произносил имя «Энни», но никаких новых подробностей не возникало. Чувство страха и замешательства переполняло Элизабет, и это стало угнетать ее.

Года три назад она впервые отправилась в Уитби, в графстве Йоркшир, и была поражена, когда узнала то место — монастырь и кладбище на вершине утеса. Она немедленно помчалась к той самой могильной плите, где все начинало вызывать у нее те же чувства, что и во сне. Конечно, было бы замечательно, если бы надпись на памятнике гласила «Энни», но она была слишком старой, чтобы ее можно было прочесть!

Элизабет была уверена, что разгадка кроется в ее прошлой жизни, и обратилась ко мне, чтобы я провела ее туда. Безусловно, даже если вы думаете, что знаете кое-что о своей прошлой жизни, все же ваше подсознание может привести вас куда угодно, и об этом я сообщила ей прежде, чем мы начали (Превосходно — никогда не знаешь, получишь ли желаемое.)

Образы жизни, в которую попала Элизабет, были очень четкими, и она рассказала, что одета в коричневое платье из грубой ткани. Казалось, ее ступни обмотаны или перевязаны какой-то грязной тканью, а на тонком кожаном поясе висит ключ, который был для нее очень важен. Это был ключ от каменного здания с соломенной крышей, внутри которого была всего одна комнатушка. Стояло оно обособленно на краю тропинки, огибающей поля и ведущей к городу, видневшемуся в отдалении. Элизабет чувствовала, что была очень худа, а руки у нее были такие красные и воспаленные, словно она работала прачкой.

По-видимому, в хибарке она заботилась о неком родственнике, который был старше ее и которого она звала Джеком. Он выходил из дома, когда Элизабет была неподалеку, но оставался в нем, когда она уходила на работу в большой дом, который располагался поблизости. Звали ее Мэгги, а не Энни. В большом доме она была самым последним человеком, но понравилась одному молодому мужчине, которого звали Чарльз или Чарли. Судя по всему, он был сыном хозяина. Молодой человек воспользовался ее доверчивостью и влюбленностью, и это, как водится, привело к рождению ребенка. Родственники молодого человека не позволили ему жениться на ней, хотя она всегда считала, что однажды он все-таки сделает ей предложение, и была уверена в том, что он любит ее.

Затем мы перешли к тому периоду, когда ребенку было около года, и он, не переставая, кашлял. Не было ни лекарств, ни денег на них — ребенок умирал. В этот момент Элизабет очень расстроилась и стала выкрикивать имя ребенка: «Энни, Энни!» Она рассказала, что малышка умерла у нее на руках.

Затем мы снова продвинулись чуть дальше. К тому времени Джек тоже умер от сердечного приступа или удара, и Мэгги ходила на кладбище у утеса и стояла на коленях у могилы. Джека и Энни похоронили именно там, потому что и город, и церковь были недалеко от того места, где жила Мэгги.

Как-то мимо проходила кухарка из большого дома, где работала Мэгги. Она подошла к ней и рассказала, что родители женили отца Энни на другой. Мэгги упала духом. Элизабет ярко описала, как встала, повернулась в сторону склона, подбежала к краю утеса и бросилась вниз. В тот же момент она стала кашлять, задыхаться и хвататься руками за воздух. Она рассказала, какой холодной была вода и какими огромными были скалы вокруг, как она выплыла на поверхность и впала в отчаяние от того, что не умерла. Но потом ее снова накрыло волной.

Я помогла ей оставить тело и посмотреть на него сверху. Тогда она, наконец, успокоилась и сказала, что счастлива, ведь теперь может отпустить эту жизнь и снова быть вместе с Энни.

Когда я спросила, есть ли что-то, чему она научилась в прошлой жизни, ей захотелось поведать мне о том, как управляться с иглой для плетения кружев и штопать дырки в простынях. Она также признала, что в этой жизни знает молодого человека из жизни Мэгги, но сейчас он не оказывает на нее никакого влияния.

Недавно Элизабет рассказала, что с ее плеч словно упал тяжелый груз, а чувство потери и ужаса покинуло ее. Она собирается вскоре снова посетить Уитби и попробовать самостоятельно завершить работу над собой.

В детстве сны часто могут быть связаны с прошлыми жизнями, однако в большинстве случаев их становится все меньше, на их место приходит стресс и напряжение современной жизни. Впрочем, Элизабет решительно встретилась с волновавшими ее вопросами, за что была награждена чувством завершенности и признания. С ее плеч упал тяжелый груз.

Элис рассказала мне еще об одном проведенном ею сеансе возвращения:

Этот сеанс, полный ярких и запоминающихся образов, я провела сама для себя с помощью самогипноза.

Я обнаружила себя в центре некого ритуала. Было темно, на каких-то каменных подставках дымились благовония, а место освещали костры. Слышно было, как множество людей вокруг бьют в барабаны и говорят нараспев. По-видимому, мы находились в поле, которое располагалось в некой впадине или чашеобразной долине. Место это имело большое значение и по ощущениям было похоже на церковь.