Лаура Джексон - Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой Страница 46

Вот еще аналогия: представьте ладонь с пятью пальцами. Каждый палец отделен, но он же подсоединен к одному и тому же источнику – собственно ладони. Пальцы отдельны, но соединены. Будучи людьми, здесь на земле мы обладаем каждый уникальным, отличным от других опытом, но все наши опыты сливаются в один громадный коллективный опыт – опыт нашего существования.

Наши души, мы сами, наш опыт, наше существование никоим образом не изолированы. Вселенная не место отдельности, это место взаимопроникновения. Мы связаны с другими непостижимыми для нас путями.

20 ноября поезд, на котором Кайл ездил на Манхэттен, отменили из-за повреждения путей, поэтому ему пришлось сесть на другой, идущий в город позже. Он послал отцу смску о задержке: «Дурь какая. Опаздываю», – но добрался до Пенн-Стейшн к одиннадцати утра. Затем вскочил на свой скейтборд и покатил по Бродвею. Доехав до Юнион-сквер Парк, он свернул на Юнион-сквер Вест. Вдруг прямо на него с неправильной стороны выскочил посыльный на велосипеде, а слева одновременно проезжал большой грузовик. Последовало столкновение. Кайла сбило со скейтборда, и он неподвижно распростерся на асфальте.

Спустя несколько часов, когда его мать, Нэнси, вернулась домой, ее ждало сообщение от полицейского. Там было сказано только: «Пожалуйста, позвоните мне».

В тот вечер семья Кайла отправилась в морг опознавать тело.

– Все это казалось нереальным, – говорила Нэнси. – Ему было всего двадцать лет.

Нэнси позвонила мне спустя несколько месяцев после похорон Кайла. Она услышала обо мне от друга, доктора Марка Рейтмана – психиатра, который помог мне принять мой дар. Доктор Рейтман счел, что, возможно, мне удастся помочь Нэнси.

На сеансе Кайл проявился сразу, сильно и ясно. Он хотел поговорить о случившемся.

– Он показывает мне машину и удар, но также показывает, что он не был в машине, – говорила я. – Также он показывает, что это не его вина. Показывает людей, стоящих над ним, человека, который держит его за руку, поддерживает голову. Говорит, это было для него важно, потому что в последние мгновения здесь он перешел, окруженный людьми, которые заботились о нем. Он был не один. Кто-то поддерживал его при переходе.

Нэнси на том конце провода плакала. Она рассказала мне историю аварии.

– Это случилось напротив «Макдональдса». Молодой человек как раз выходил оттуда и, продолжи он идти, к моменту аварии его бы там уже не было. Но он что-то выронил, и ему пришлось вернуться это подобрать. И когда он это делал, случилась авария. Прямо перед ним.

Нэнси разыскала этого молодого человека и выяснила подробности этих критических мгновений.

– Первым его побуждением было убежать. Но что-то его удержало. Нечто потянуло его к проезжей части. Он стал первым, кто оказался рядом с Кайлом.

Нэнси рассказала, что молодой человек опустился рядом с Кайлом на колени и обнял его. Он заметил, как кто-то пытается увести скейтборд Кайла, одной рукой схватил его и остановил. Увидел, что кто-то начал снимать на телефон, и его тоже остановил.

– У него было ощущение, что его поставили туда защищать моего сына, – рассказывала Нэнси. – Он оставался с ним до приезда «скорой».

Кайл был еще в сознании, когда этот парень подхватил его. На мгновение он успел заглянуть в глаза незнакомцу, и тот обнял его еще крепче. Затем глаза у Кайла закатились.

– Там была еще одна женщина, она тоже стояла на коленях рядом с Кайлом, – говорила Нэнси. – И тоже не уходила, пока не приехала «скорая». Множество людей держались поблизости. Они словно взяли его в кольцо.

– Кайл не просто так вспоминает этого молодого человека, – сказала я Нэнси. – Он вспоминает о нем потому, что знает – этот парень был там по доброте сердечной. Он знает, что тот не хотел там находиться, но все равно остался. Остался, потому что он добрый. И Кайл разглядел эту доброту в нем.

Кайлу надо было много рассказать. Он сказал матери, что теперь счастлив – ему больше не надо изо всех сил складывать головоломку. Сказал, что он со своим дедушкой, которого обожал. Сказал, что теперь понимает все так, как никогда не понимал на земле.

За недели, прошедшие после ухода Кайла, Нэнси тоже увидела сына в новом свете. Это началось, когда к ней пришла одна из одноклассниц Кайла по старшей школе, которой тоже было тяжело, и рассказала ей, что Кайл сильно изменил ее жизнь.

– У нее были проблемы дома, которых она боялась, – говорила Нэнси, – а Кайл давал почувствовать, что все будет хорошо. Одаривал своей дружбой. Был рядом.

Все новые и новые друзья сына приходили к Нэнси и рассказывали похожие истории. Мальчик, который поссорился с родителями и был вышвырнут из дома, – Кайл привел его к себе, чтобы тому было где переночевать. Мальчик, переходивший на все более тяжелые наркотики, – Кайл отговорил его от реально опасного препарата.

– Столько ребят, не всеобщих любимчиков, а таких, кто всегда в тени, – именно они приходили ко мне и рассказывали, как много значил для них Кайл, – говорила Нэнси. – Получается, Кайл давал другим то самое, чего искал сам.

В дневнике Кайла Нэнси обнаружила пронзительную цитату, потрясшую ее своей своевременностью:

Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты – весь мир[7].

– Кайл записал эту цитату, значит, верил ей в каком-то смысле, но он словно бы не мог убедить себя, что играет такую важную роль в столь многих жизнях, – говорила Нэнси. – А потом проявился на считывании и наконец осознал, что он не один, увидел наконец собственную доброту и понял наконец свое место в мире. И в этом главный урок истории Кайла. Никогда не думать, что один человек не может изменить жизнь другого.

Сеанс с Кайлом и его мамой оставил во мне мощный след. Урок, усвоенный Кайлом в последние мгновения земной жизни, глубок и прекрасен. Многие сталкиваются с трудностями и препятствиями и порой отталкивают тех, кто их любит. Борения Кайла заставляли его чувствовать себя одиноким. А затем, при самых трагических обстоятельствах, он принял чью-то любовь и в это мгновение понял, что на самом деле никогда не был одинок.

Нэнси рассказала мне, что из разговора с тем парнем узнала, что у того тоже непростая жизнь и своих проблем хватает. У него тоже были сомнения по поводу своего места в мире. А затем он стал свидетелем аварии, помогал Кайлу, облегчил ему переход из этого мира в следующий. И что-то в нем переменилось. Этот замечательный миг связанности начал исцелять и этого молодого человека.

Для меня это лучшее свидетельство взаимосвязанности нашего существования, чем любые научные эксперименты. Все мы связаны. Все переплетены между собой. Все причастны к радостям и горестям друг друга.

В ходе сеанса Кайл упомянул кольцо. Он дразнил маму, что та не меняла простыни на его постели, – она несколько месяцев не трогала его комнату – и сказал ей, что, когда она наконец там приберется, пусть поищет кольцо. Нэнси понятия не имела, о чем он говорил. Но спустя неделю, разбирая вещи Кайла, нашла серебряное колечко с крохотными черными сердечками, нарисованными на внутренней стороне. Надела на безымянный палец, и оно подошло идеально. С тех пор она его не снимает.

Нэнси также учредила стипендию имени Кайла. Она вручается ученику, лучше всех показавшему, что значит быть лидером.

– Это для ребят, которые всегда приходят на помощь другим, – сказала Нэнси.

Через эту стипендию и через множество друзей, с которыми он успел соприкоснуться за свою короткую жизнь, Кайл продолжает жить. На Юнион-сквер Вест на тротуаре рядом с местом аварии под деревом стоит небольшая ваза с цветами. Каждое воскресенье Нэнси с мужем приезжают туда и ставят в вазу свежие цветы. В декабре они ставят туда маленькую елочку. Порой прохожие останавливаются и спрашивают их, для чего цветы, и тогда они рассказывают им историю Кайла.

– А потом эти прохожие при следующей встрече останавливаются и здороваются, – рассказывает Нэнси. – И говорят мне: «Каждый день, проходя мимо этого дерева, мы говорим Кайлу „привет“». Они его даже не знали, однако каждый день разговаривают с ним. А для нас такой подарок знать, что имя Кайла не забыто, что оно по-прежнему звучит. Потому что Кайл не был одинок тогда и не одинок сейчас.

Никто из нас не одинок.

Бассейн

В семь утра я въехала на парковку школы Херрик, где преподавала уже шестнадцать лет. Машину я поставила на отведенное мне место под тенистым деревом возле заднего выхода. Миновала вестибюль на первом этаже, где располагались личные шкафчики старшеклассников. Одета я была как обычно: бежевые брюки, оранжевая блузка и такой же кардиган (оранжевый – мой любимый цвет). На шее у меня висел заламинированный бейдж с именем и должностью. В руках я держала термос с кофе. Так что все на меня так уставились?

Знакомые и незнакомые ученики, пара учителей – практически все побросали свои дела и уставились на меня с многозначительными улыбочками. Я шла по школе и гадала, в чем же дело.