Роберт Дж. Грант - Место, которое мы называем домом Страница 5

Хью Линн Кейси всю свою жизнь исследовал, изучал и передавал все то, что касалось считываний его отца. Он предложил следующее понимание «механики» того, каким образом работали экстрасенсорные способности Кейси и каким образом добывалась информация:

«Эдгар Кейси утверждал, что может выходить из своего физического тела точно так же, как оставляют тело в момент смерти. Благодаря своему развитию, он был способен перемещаться на многие уровни сознания. Он также мог настраиваться на более высокие уровни сознания, соприкасаться с устремлениями, целями и развитием души-ума... Он мог настраиваться на мыслительные шаблоны и на мыслеформы... Кроме того, он мог настраиваться на умы сущностей, обитающих на иных планах, отличных от земного».[7]

Наблюдавшаяся в детстве у Эдгара Кейси способность видеть умершего деда и общаться с ним оставалась при нем всю жизнь, и у него было много удивительных встреч с самыми разнообразными людьми, находившимися после своей смерти на различных уровнях сознания. В одной из лекций Кейси обсуждает следующую историю, чтобы подчеркнуть, что нет реальной разницы между миром живых и миром мертвых. Это переживание произошло с ним, когда он ехал в поезде:

«В вагон для курящих вошел молодой человек, сел рядом со мной и завел беседу: «Ну, наконец-то я пришел в себя. Позавчера я чуть не утонул в Вирджиния-Бич. Моего брата не удалось спасти, и сейчас его везут в гробу домой на этом же поезде». Хочу попытаться передать вам то, что пережил выживший, как он мне сам об этом поведал. Он знал, что умирает. Он чувствовал, что его покидают силы. Когда он, обессилевший, погружался на дно, он осознавал, что такой голубой воды ему никогда не доводилось видеть: все было очень, очень голубое. Как ни странно, но он был счастлив... Он был вместе со своей матерью, хотя он точно знал, что в воде ее не было и что ее могила в Кентукки. Но он очень сильно сознавал ее присутствие, и она настаивала на том, чтобы он сделал хотя бы еще одну попытку. После этого он не сознавал в себе ни страха, ни дополнительных усилий спастись. Он даже не осознавал того, как его вытащили из воды и что было после того, как его спасли. Но самым интересным для меня было... как он сам выразился, то, что нет различия между впечатлениями физической жизни и впечатлениями того незримого мира, за исключением того, что этот незримый мир (невидимый для нас) населен не так густо как зримый мир. Когда к человеку приходит смерть, он знает, что он перешел из того, что мы называем жизнью, в то, что мы называем смертью. Если в жизни нет страха, то нет страха и в смерти».[8]

В нескольких случаях, буквально перед тем, как погрузиться в состояние бессознательного транса для проведения считывания, Кейси переживал другие измерения жизни, существующей после физической смерти. Кейси говорил, что этот опыт послужил для него наилучшей иллюстрацией тех мест, где может оказаться душа после физической смерти:

«Входя в бессознательное состояние [чтобы провести считывание], я осознавал, что покидаю свое тело. Передо мной появлялась четкая, прямая и тонкая линия, как луч белого света. По обе стороны были туман и дым, а также множество призрачных фигур, которые, как казалось, взывали о помощи и умоляли меня войти в то состояние, в котором они оказались. По мере моего следования вдоль луча света путь расчищался. Фигуры, находившиеся с обеих сторон, становились более отчетливыми, принимая более ясные очертания. Но казалось, что они пытались сбить меня с пути, увести меня от моей цели. Однако, благодаря этому узкому пути, открывшемуся передо мной, я продолжал двигаться вперед. Через некоторое время я ступил туда, где эти фигуры казались просто призраками, пытавшимися мне помогать. Теперь они скорее подгоняли меня, нежели пытались остановить. Затем они обрели форму и, как казалось, были заняты своей деятельностью. И если они вообще обращали на меня какое-либо внимание, то скорее для того, чтобы поторопить меня. Наконец, я подошел к возвышенности, на которой стоял храм. Я вошел в этот храм и очутился в большом зале, очень похожем на библиотеку. Там находились книги о человеческих жизнях. В них была отражена деятельность каждого отдельного человека, и все, что мне нужно было сделать, это достать запись об индивиде, для которого я искал информацию. Таково было мое личное переживание».[9]

Эдгар Кейси считал это переживание очень реальным. Проходя через эти измерения, он сохранял состояние повышенной осознанности. Он считал, что сферы, через которые он проходил, чтобы добыть информацию духовного характера, были теми же сферами, через которые проходит душа после физической смерти. Но его сбивали с толку определенные элементы. Например, призрачные фигуры, взывающие о помощи, представлялись ему теми душами, которые оказались «привязанными к земному плану». Считывания, проведенные Кейси, показали, что человеческие желания и привязанности к земному плану просто так не «умирают» после физической смерти. Желания, страсти и привычки, которые ум культивировал во время физической жизни, не остаются позади, когда душа покидает тело. Эти невидимые желания внутреннего «я» следуют вместе с душой, когда она в момент смерти выходит из физического тела. Если эти земные желания достаточно сильны, то они создают мир, в котором душа живет в фантомах своих земных желаний, чаяний и мыслей. Этот мир, который душа сама себе сотворила, удерживает ее в состоянии привязанности к земному плану, препятствуя ее способности выйти за пределы того, то Кейси называл «приземленным» сознанием. С другой стороны, если желания человека были настолько возвышенными, что человек освободился от земных привязанностей, желаний и интересов, то душа пробуждается в сфере, наполненной светом, где она переживает великую радость, покой и удовлетворение. В одной из лекций Кейси говорил:

«Когда душа переходит из физического тела, она продолжает строить... То, как мы жили день за днем, то, как мы применяли свои способности и таланты, останется с нами после перехода, называемого смертью, точно так же как качества души, приобретенные нами на земле. Наш переход из земной жизни не будет слишком отличаться от перехода из одной комнаты в другую, ибо «В доме Отца Моего обителей много». От нас зависит, как мы обставим нашу комнату в этой обители. Если мы обставим ее красиво, то это и будет нашим первым переживанием в момент пробуждения в мире теней. Если мы наполнили свою жизнь злобой, своекорыстием и ненавистью, то, либо в этой жизни, либо в следующей, именно эти вещи встретятся нам точно в той форме, в которой мы создали их. Если мы наполнили свою жизнь любовью, жертвовали собой ради других, то любовью же нам и будет отплачено, когда мы войдем в мир иной».[10]

Глава 2. Представления о жизни после смерти: околосмертные переживания

«Ибо жизнь и смерть — суть одно, и только тот,

кто будет рассматривать этот опыт как единое,

может прийти к пониманию или постижению того,

что значит покой».

— Эдгар Кейси (Считывание, 1977-1)

В 1932 году Эдгар Кейси предсказывал, что настанет день, когда тайна смерти будет раскрыта и человечество воистину поймет, что физическая смерть — это только переход с одного уровня переживаний на другой:

(В) В чем смысл пустого саркофага [в Великой Пирамиде]?

(О) В том, что смерти больше не будет. Поймите это правильно и не искажайте суть сказанного! Просто нам будет дана понятная интерпретация смерти. (5748-6)

Можно считать, что это пророчество сбылось, поскольку в последние годы стали появляться сообщения о так называемых «околосмертных переживаниях». Джордж Ритчи, д-р медицины, профессор психиатрии из Университета Вирджинии, однажды рассказал студентам на одном из курсов психологии о своем восьмиминутном околосмертном переживании. Одним из выпускников д-ра Ритчи, посещавших его лекции, был Реймонд Моуди, который ныне психиатр и автор бестселлеров. Вот что говорил д-р Моуди:

«Когда я услышал, как д-р Ритчи рассказывает свою феноменальную историю, мне, в ту пору, в 1965 году, был двадцать один год. До этого времени я не верил в то, что после смерти что-то происходит. У меня не было никаких переживаний, которые заставили бы меня поверить, что после этой жизни что-то остается. Я был атеистом, в том смысле, что никогда не верил в наказывающего и вершащего правосудие Бога, в которого верили христиане-фундаменталисты. Я думал, что твоя смерть — это конец всему. Рассказ д-ра Ритчи о загробной жизни произвел на меня большое впечатление, но я начал активно изучать это явление только несколько лет спустя».[11]