Авессалом Подводный - Эзотерическая астрология Страница 6

Человек огня склонен использовать и язык как средство трансляции нисходящих энергетических потоков. Для него характерны достаточно энергетичные, короткие (до лапидарности) фразы, эллипсисы; он любит повелительное наклонение речи, но при этом склонен умалчивать, от кого идет управление. Ему близок военный стиль речи: "Стоять! Бежать! Ползком! Лево руля! Выходи строиться! Обедать! В койку!" Ссылаясь на волю своего начальника, он умеет очень веско сказать: "Есть мнение", — так, как будто это мнение главного древнегреческого бога Зевса, а не заведующего городским трестом столовых товарища Панькина. Оказавшись в затруднительном положении, человек огня может очень внушительно сказать: "Надо подумать", — так, что окружающим станет стыдно за мелкоту собственных мыслей и суждений. Вообще из слов человек огня отдает предпочтение глаголам (особенно совершенного вида: "сделать" для него звучит приятнее, чем "делать"); прилагательным он предпочитает причастия, в которых будет усматриваться в первую очередь отглагольное происхождение: в слове "распространяющееся" он усмотрит определенное движение вширь, а не статичное ("весьма широкое") состояние. Длинные предметные описания, включающие изобилие существительных и прилагательных, будут для него необыкновенно скучны, начиная с третьего предмета и второго эпитета, и он их просто не заметит.

Например, читая в романе ("земного" стиля) описание моря, на берег которого вышли герои: "Со стороны океана дул свежий ветер, но небо было ясно. Крутые бледно-голубые, бирюзовые, лазурно-сиреневые волны медленно катились к берегу, усыпанному влажной округлой бледно-серой галькой, и с тяжелым грохотом опрокидывались навзничь, на миг накрывая камешки шипящей пузырящейся пеной и резкими холодными брызгами остужая лица Ивана и Пелагеи", — человек огня воспримет лишь незначительную часть предлагаемых автором подробностей и красот, и в его памяти и подсознании останется нечто в таком роде: "Ветрено. Разноцветные волны мощно бьются о берег моря. Иван и Пелагея замерзли".

С другой стороны, беспредметная, как ему покажется, речь также не устроит человека огня, и он потребует, чтобы ему сказали, к чему относится то или иное абстрактное рассуждение или описание; если же уточнить не удастся, он спокойно отнесет его к себе.

Человек огня умеет очень выразительно ставить речевые акценты; несравненны его паузы после вводных слов типа: "Имейте в виду, что…", "Обратите внимание…", "Запомните следующее…", и, действительно, слушатели впоследствии имеют в виду, обращают внимание и запоминают то, что им далее говорится. Человеку огня нравятся афоризмы, пословицы — мудрость, облеченная в краткую, но энергичную словесную форму; иногда он злоупотребляет лозунгами, произнося их к месту и не к месту и не боясь повторений важных (как он считает) ключевых слов. Местоимения при этом может недолюбливать, считая, что лучше прямо назвать предмет, чем косвенно на него ссылаться. Юридические обороты типа "вышеупомянутый" и "нижеподписавшийся" могут приводить его просто в бешенство.

В своей эмоциональной жизни человек огня ярок, но неочевиден. Он умеет сильно "завести" окружающих, нажимая на их чувствительные места, но его собственные переживания могут показаться внимательному наблюдателю несколько наигранными. Во всяком случае, он склонен к аффектации, иногда без задней мысли, но нередко с откровенно манипулятивными целями. У него есть несколько интимных эмоциональных болевых точек, соприкосновение с которыми для него непереносимо, и он делает это обстоятельство очевидным для окружающих, иногда даже ценой пышно расцвеченного невроза. Он интуитивно, но безошибочно и почти мгновенно может эмоционально привлечь другого человека и с той же скоростью и безошибочностью оттолкнуть его от себя, когда новый друг или возлюбленная ему наскучат, — но и сам нередко становится жертвой своих и чужих настроений, симпатий и антипатий; впрочем, он более отходчив, чем средний представитель любой другой стихии.

В патологических случаях человек огня — находка для преподавания психоанализа или психиатрии; этот пациент необыкновенно ярко и выразительно представит весь спектр своей симптоматики, — но это не значит, что его будет легко вылечить, и тогда он послужит моделью для многих поколений студентов.

На высоком уровне человек огня хорошо чувствует тонкие высшие эмоции (духовные, эстетические, этические) и умеет передать их ощущение в более плотных вибрациях, то есть эмоциях сравнительно приземленных. Он умеет связать с конкретной жизненной ситуацией высшую энергию архетипа и таким образом устранить эмоциональный блок, то есть устойчивый негативный стереотип. Например, тяжелые астральные энергии, характерные для эмоций зависти, ревности, ненависти, горя человек огня может перевести в другое русло, дать им более абстрактное, широкое звучание, ввести личное переживание человека в контекст этноса, исторический и общечеловеческий, вследствие чего оно качественно меняется: становится гораздо менее интенсивным и разрушительным и получает возможность развития и изживания.

На низком уровне сопереживание человека огня может оказаться грубоватым, но нередко, несмотря на это, оно действенно. А. К. Толстой в стихотворении "Мудрость жизни" дает в связи с этим следующие рекомендации:

Если мать или дочь какаяУ начальника умрет,Расскажи ему, вздыхая,Подходящий анекдот;Но смотри, чтоб ловко было,Не рассказывай, грубя:Например, что вот кобылаТакже пала у тебя;Или там, что без потерейМы на свете не живем.И что надо быть тетерей,Чтоб печалиться о том…

В быстротекущей жизни человек огня не любит занудства. Он несет с собой азарт, пыл и вдохновение, которое передает другим — людям, механизмам, сюжетам, и от этого вдохновения они начинают крутиться быстрее или медленнее, но, во всяком случае, по-иному, чем раньше. На низком уровне этот человек заваривает кашу — но расхлебывать ее оставляет другим; непосредственная работа с плотным планом — не его стихия.

Проработка стихии делает человека огня незаменимым в ситуациях, когда нужна новая свежая идея, первичный импульс в качественно новом и перспективном направлении — то и другое приходит к нему как будто ниоткуда, и иногда с удивительной точностью и силой, буквально увлекая за собой. Однако, передав плотному плану очередной импульс, человек огня может заскучать и захиреть, особенно в ситуации земли, когда нужно энергично работать с плотным планом на его энергии и в рамках его законов. Плотная карма буквально душит человека огня, он чувствует, что он создан, чтобы ее разрушать и превосходить — но почему-то это у него не всегда получается. Иногда не воспламеняется плотная реальность, а иногда молчит тонкий план — главный источник вдохновения человека огня, и тогда он нетерпеливо ждет, или тоскует в депрессии, или лихорадочно ищет новый энергетический источник — определенное напряжение в тонком плане, готовое разрешиться управляющим (нисходящим) информационно-энергетическим квантом. Он очень чуток к переменам начальственного курса, и лишь только они начинают оформляться в виде указаний или распоряжений, уже тут как тут — незаменимый слуга высших сил, умелый переводчик с горнего языка на общепринятый.

Усекаете, любезный читатель?

Отношения человека огня с человеком воды и человеком земли складываются непросто — если вообще складываются, а не вычитаются или делятся. Они настроены на разное, глубинный внутренний смысл, суть и пафос существования совершенно различны, но в то же время они не могут обойтись друг без друга.

На низком уровне человек земли откровенно презирает человека огня, считая его бездельником и фанфароном; последний, в свою очередь, считает первого тупым и приземленным, жадным и ограниченным. Однако, развивая свои отношения, эта пара может обнаружить, что каждому из них легко то, что трудно другому: огонь оживляет и вдохновляет (скучноватую для него) землю, а земля материализует и воплощает в жизнь идеи и чаяния огня, которые без поддержки быстро и безрезультатно вянут.

С точки зрения человека воды, человек огня груб и склонен к профанации тонкостей; он легко обещает, но не торопится свои обещания исполнять, не говоря о том, что исполнение существенно отличается от первоначально предполагаемого плана. (Вообще надо сказать, что неучтенные побочные эффекты инициатив человека огня — его типичное слабое место). Типичный диалог воды и огня таков:

Вода (всем видом показывает, что ей плохо). М-м-м.

Огонь. Давай, я тебе помогу.

Вода (жалобно). Зачем?.. (С сомнением.) А что вообще ты можешь для меня сделать?

Огонь. А в чем твоя проблема?

Вода (после паузы). Меня мучают сомнения… относительно… моего бытия как такового в этом мучительно равнодушном мире.