Рудольф Штейнер - Внутреннее существо человека и жизнь между смертью и новым рождением Страница 7

Итак, в то время, как в нашем физическом теле образуется труп, который и должен быть образован, потому что иначе в нас было бы стремление одухотвориться со всеми теми недостатками, которые в нас имеются, в это время от эфирного тела исходит нечто вроде живительной силы, так что действительно в будущем может быть сотворено снова в живом виде то, что там было убито. Теперь мы видим, какое значение имеют «прежде» и «потом». А именно, если бы мы в нашем непосредственном присутствии изживали имагинацию, инспирацию и интуицию, которые в нас проникают, то мы бы одухотворились, благодаря же тому, что они бросаются Ариманом в будущее время, то в данное время они не проявляются, а сохраняются как зародыши для будущего времени, благодаря этому они снова обретают свою настоящую сущность. То, чем в настоящее время мы бы воспользовались неправильно, в будущем мы можем употребить, чтобы пройдя через врата смерти, сделать себе из духовного мира новую жизнь. То, что нас побудило бы в физической жизни, если бы мы им воспользовались, одухотвориться с нашими недостатками, это дает нам после смерти силы направиться снова в физическую земную жизнь. Такое противоположное действие оказывают вещи в различных мирах.

Так обстоит дело с нашим мышлением. А теперь посмотрим наше чувствование, то, что мы носим в себе как внутреннее чувство, как внутреннее ощущение. Да, то что мы носим в виде внутреннего чувства, внутреннего ощущения, это опять же не таково, каковым оно могло бы быть по всей своей внутренней сущности. То, что мы носим в себе в виде чувства, что доходит до нашего сознания в качестве нашего чувства, это опять же, собственно говоря, только теневой образ того, что в нас действительно живет, потому что и тут живет в нашем чувстве духовная сущность. И если вы вспомните то, что я говорил в первой лекции, то вы почувствуете, что в чувстве живут духовные сущности, которые, собственно, лежат в основе всей планетной системы, они только не доходят до нашего сознания. Чувство, в таком виде, как мы его знаем, оно доходит до нашего сознания, все же остальное остается вне нашего сознания. Что это, собственно, значит, что остальное остается вне нашего сознания? Трудно на обыкновенном языке найти слова, которые бы точно характеризовали эти вещи. Мы говорим: восприятие и мышление порождают в нас нечто, являющееся, собственно, убиванием, при мышлении, впрочем, в виде противодействия, порождается своего рода стремление к оживлению в будущем. Относительно же чувствования должно сказать, что каждое имеющееся в нас чувство родится в нас, собственно говоря, не целиком, образуется не всецело. Если бы все, находящееся в нас, когда мы чувствуем, выходило наружу, то живущее в чувстве совершенно иначе схватывало бы, совершенно иначе укрепляло бы то, что стоит за чувством. То, что превращает чувство в живое существо, жизнь которого питается из всей планетной системы, это не выходит непосредственно наружу. Чувство опять является лишь как бы тенью того, что оно собственно из себя представляет. Потому — то, когда хорошо войдешь в мир своих чувств своим человеческим ощущением, то испытываешь при всяком чувстве какую — то неудовлетворенность. Ощущаешь относительно каждого чувства, что оно могло бы быть превышено, что оно могло бы проявиться сильнее. При каждом чувстве мы как бы скрыто (тайно) переживаем, что оно могло бы передать значительно больше, чем в нем находится, что оно скрывает нечто из того, что живет внутри нас, что покоится в глубине души и что выступает наружу, рождаясь лишь наполовину.

И если мы остановим наши размышления на волении, на всем том, что является в нас желанием и волей, то это все, лишь в высшей степени, то же, что и при чувствовании, с той лишь разницей, что за волей стоит духовная сущность (Grundwesenheit), которая, собственно, живет на Солнце. Не только то, что живет в планетах, но то, что живет во всем Солнце, это живет также и в воле. Но оно сокрыто. Воля рождается еще в меньшей степени, чем чувство. Воля совершенно иначе пронизала бы нас, если бы все то, что в ней находится, действительно обнаружилось в нашем сознании. Только лишь самая крайняя поверхность воли, только лишь самая поверхностная пена воли находит себе выражение. Все остальное остается для нас сокрытым. Потому что то, что остается для нас сокрытым, было бы для нас непереносимо, если бы мы на него взглянули с физического плана. С физического плана оно имело бы такой вид, что мы захотели бы отстранить его от себя, что мы захотели бы отвернуться от него. То, что живет в чувствовании и волении нерожденным, это — образующаяся Карма. Положим, мы чувствуем неприязненное ощущение, но то, что доходит из этого неприязненного чувства до нашего сознания, это только внешняя игра воли, в них лежат силы, которые распространяются по всей планетной системе. Однако то, что остается для нас сокрытым, оно говорит нам: своим враждебным чувством ты насаждаешь в себе нечто несовершенное, ты должен сгладить это. И в то мгновение, когда из глубины вынырнуло бы то, что живет там внизу, перед нами возникла бы имагинация того, что в нашей Карме должно сгладить враждебное чувство. И мы соединились бы с Люцифером и Ариманом, чтобы отразить это уравнение, потому что мы судили бы с точки зрения физического плана. Но на физическом плане оно остается для нас скрытым, Страж Порога закрывает это от нас, потому что эти неродившиеся у нашего чувства и нашей воли вещи мы можем понимать и обсуждать только, когда мы будем в духовном мире между смертью и новым рождением. Там у нас является желание, чтобы враждебное настроение действительно было сглажено, потому что там у нас появляется настоящий интерес к содержанию религии богов, к совершенному идеалу человека, которые должны сделать из нас совершеннейшего человека. И мы знаем тогда, что через противоположное уравнение должно быть сглажено то, что было причинено враждебным настроением. Для будущего времени после смерти должно быть сохранено и может лишь тогда появиться то, что нерождено в нашем чувстве и в нашей воле. То, что остается нерожденным из нашего чувства, живет в астральном теле. То, что остается нерожденным из нашей воли, живет в нашем “Я”.

Итак, когда мы воспринимаем внешний мир, мы имеем в себе как бы физический фантом трупа, который, собственно, является зеркальной амальгамой для нашего физического тела. Мы имеем, далее, в себе некое включение (einen Einschluss), как бы затемнение эфирного тела. Мы имеем нечто в нашем астральном теле, что остается нерожденным в период между рождением и смертью, и у нас есть нечто из нашей воли, что тоже останется нерожденным во время нашей физической жизни. Эти четыре элемента человек носит в себе, и они пробуждаются во время между смертью и новым рождением. Но они живут в нас как наше душевное ядро, живут с такой же точностью, как зародыш, который заложен для будущего года. Вы видите, таким образом, что мы можем говорить не только вообще о душевном ядре, но можем даже охватить это душевное ядро в его четырехчленности. Если мы, положим, несем в себе ощущение, которое доставляет нам, главным образом, изнутри неприятное чувство, если мы не вполне довольны нашей жизнью, то это происходит оттого, что нерожденная часть ощущений производит давление на осознанную часть ощущений. Как можно удержать это давление? Видите ли, милые друзья, человек находится, собственно говоря, постоянно в опасности испытать это давление, ибо то, что я вам теперь описал, это есть то, что вызывает в нас внутреннюю дисгармонию, поскольку оно относится к чувству и воле, то есть, к тому, что изображает нашу внутреннюю душевную жизнь в смысле первой лекции. Если бы между рожденной и нерожденной, оставшейся за порогом сознания, частью чувства и воли господствовало верное соотношение — созвучие, то мы бы проходили по чувственному миру удовлетворенными и здоровыми. В этом и заключается причина наших внутренних неудовлетворенностей. И если кто — либо испытывает внутреннюю неудовлетворенность, то это происходит от давления подсознательной части чувствования и воления. Ко всем этим объяснениям я должен добавить, что в отношении всех этих обстоятельств сущность человека испытала в течение своего развития известное изменение. Так как я описал, дело обстоит, собственно, в наше время. Но так было не всегда. В древние времена, в древнеегипетский, древнеперсидский и древнеиндийские периоды, дело обстояло иначе. Восприятия вливались тогда точно таким же способом, и в них заключались имагинации, инспирации и интуиции, но они не оставались без воздействия на человека, как теперь. Они не убивали так всецело внутреннее физическое человека, они не оставляли и такого плотного минерального наслоения, и происходило это от того, что в эти древние времена из чувства и воли вырастало нечто, если извне приходили восприятия при наличии известных обстоятельств.