Элизабет Кюблер-Росс - Жизнь, смерть и жизнь после смерти. Что нам известно? Страница 8

Занимаясь этой женщиной, я стала обращать пристальное внимание и на других умирающих больных — на все необъяснимые феномены, которые проявлялись обычно незадолго до их смерти. Многие начинали «галлюцинировать» и «общаться» с умершими ранее дорогими им людьми. Что касалось меня, то я не могла ни слышать, ни видеть этих «других». Я лишь могла наблюдать, что даже раздраженные и тяжелые пациенты совсем незадолго перед смертью внезапно расслаблялись, и от них исходил торжественный покой, в это время боли прекращались, хотя их тела из-за раковой опухоли были поражены метастазами. Также я могла наблюдать, что непосредственно после кончины лица моих пациентов были исполнены выражением невероятного умиротворения, спокойствия и торжественной радости. Этого я не могла себе объяснить, главным образом потому, что речь шла о случаях смерти, незадолго до которой больной находился в состоянии ярости или депрессии.

Мое третье и, вероятно, самое субъективное наблюдение я сделала благодаря тому, что всегда имела с моими пациентами тесный контакт, и это позволяло мне устанавливать отношения, наполненные любовью и сердечностью. Уже через несколько минут после их кончины мои чувства к ним проходили. Я удивлялась этому и спрашивала себя: все ли со мной в порядке. Когда я наблюдала их на смертном одре, у меня была твердая уверенность в том, что мертвое тело только оболочка, и мой любимый пациент больше не лежит на этой постели.

Естественно, я не могла объяснить себе это как ученый и просто старалась забыть обо всем. Подобную позицию я, должно быть, сохранила бы и в дальнейшем, если бы не фрау Шварц.

Ее муж страдал от шизофрении. Каждый раз, когда у него был приступ, он пытался убить своего сына, который как самый младший из их детей все еще жил дома. Пациентка была убеждена, что если она слишком рано умрет, ее муж может потерять контроль над собой, из-за чего жизнь ее младшего ребенка окажется под угрозой. С помощью социальной организации нам посчастливилось передать сына фрау Шварц на попечение одного из членов ее семьи. Тогда женщина покинула больницу с большим облегчением и с утешительной мыслью, что даже если она сама не проживет долго, то, по меньшей мере, ее сын находится в безопасности.

Как раз именно эта пациентка вернулась приблизительно через год в нашу больницу, чтобы рассказать о своем опыте внетелесного переживания — переживания мнимой смерти. Подобные случаи описаны в последние годы во многих книгах и статьях, и вследствие этого о них стало известно широкой общественности. Вот, что рассказала нам фрау Шварц. Она была доставлена в местную больницу в штате Индиана, так как находилась в слишком критическом состоянии, чтобы ее можно было транспортировать в больницу в отдаленном Чикаго. Женщину положили в отдельную палату. И как раз в тот момент, когда она раздумывала над тем, сопротивляться ли ей смерти из-за сына или покориться судьбе, она увидела медсестру, которая вошла в палату, посмотрела на нее, а затем стремительно выбежала. Внезапно фрау Шварц увидела, как она медленно и в полном душевном спокойствии выскальзывает из своего физического тела и парит на определенном расстоянии над кроватью. С чувством юмора рассказывала она нам, как с некоторой дистанции смотрела на свое распростертое внизу тело, которое выглядело бледным и отталкивающим. При этом женщина хоть и была поражена происходящим, но не чувствовала себя испуганной. Она увидела, что в палату ворвалась реанимационная бригада. Фрау Шварц поведала во всех подробностях, кто из врачей появился первым, а кто последним. Она могла не только ясно слышать, о чем они говорят, но и была в состоянии читать мысли каждого. У нее было сильное желание крикнуть, что им не нужно так торопиться, так как у нее все хорошо. Но чем отчаянней она старалась им это сообщить, тем усерднее врачи хлопотали над ее телом, не слыша ни одного ее слова. После этого фрау Шварц решила прекратить свои усилия и тут же потеряла, как она дословно выразилась, сознание. Она была признана мертвой, но реанимационные работы продолжались в течении сорока пяти минут. Только позже, к удивлению врачей и медицинских сестер, она подала вновь признаки жизни и прожила после этого еще полтора года. С моими студентами и со мной она поделилась этим переживанием на одном из семинаров.

Излишне, пожалуй, упоминать здесь, что это было для меня абсолютно новым опытом, так как до этого я никогда не слышала о переживании мнимой смерти, хотя на протяжении многих лет работала врачом. Мои студенты были удивлены, что я это переживание не классифицировала как галлюцинацию, иллюзию или чувство деперсонификции. У них была огромная потребность как-то определить этот процесс, чтобы идентифицировать его и больше к нему не возвращаться. Переживание фрау Шварц, как мы знаем теперь, не было уникальным случаем.

Мы надеялись тогда на то, что нам удастся собрать достаточно информации, чтобы понять, является ли переживание мнимой смерти часто встречающимся, редким или вообще единичным событием, которое пережила лишь одна фрау Шварц.

Едва ли я должна указывать на то, что уже известно всем: очень многие исследователи паранормальных феноменов, врачи и психологи начали исследовать случаи, подобные этому. И фактически за последние десять лет по всему миру были собраны более двадцати пяти тысяч подобных случаев.

Возможно, будет уместно, если я расскажу, что переживают все эти клинически мертвые, как только их телесные функции угасают. Мы называем это опытом мнимой смерти или предсмертным переживанием. Я хотела бы позже сказать и о том, что происходит с теми, кто не возвращается. Важно знать, что из всех тех пациентов, чье сердце остановилось и вновь стало биться только после реанимационных мероприятий, только у одного из десяти остается полное воспоминание о переживании, которое он испытал во время остановки жизненных процессов. Это не должно нас удивлять ввиду известного факта: только незначительный процент людей помнит свои сны.

Мы собирали случаи предсмертных переживаний не только в Соединенных Штатах, но также в Канаде, Австралии и других странах мира. Самый юный человек, чье переживание мы зафиксировали, был двух лет от роду, самый старый достиг возраста девяноста семи лет. В нашей коллекции находятся предсмертные переживания людей различной культурной и религиозной принадлежности, например, эскимосов, аборигенов Гавайев и Австралии, индусов, буддистов, протестантов, католиков, иудеев, и также тех, кто не принадлежат ни к какой религии, называя себя агностиком или атеистом. Для нас было важно собрать такие разные случаи, чтобы наша доказательная база была более весомой. В ходе исследований мы выяснили, что предсмертное переживание свободно от влияния того, предшествовал ли ему несчастный случай, убийство, самоубийство или болезнь. Более половины изученных случаев относится к переживаниям, которые возникли после внезапно наступившей мнимой смерти, к которой люди не имели времени подготовиться.

После всех этих лет сбора информации мы можем выделить следующие закономерности.

В момент смерти мы все испытаем отделение настоящего, бессмертного «Я» от своего временного дома, а именно — физического тела. Это бессмертное «Я» называют также душой или сущностью. Или, если выражаться символически, как мы делаем это в разговорах с детьми, освобожденное от земного тела «Я» можно сравнить с выскальзывающей из кокона бабочкой. Как только мы покидаем физическое тело, мы замечаем, что нас не охватывает ни паника, ни страх, мы освобождаемся от всех забот. Мы все время ощущаем себя полностью телесной единицей. Мы осознаем, что находимся на месте происшествия, где произошел несчастный случай и смерть, все равно, идет ли речь о больничной плате или о нашей собственной спальне, в которой нас поразил инфаркт, или же это была местность, на которой произошла автомобильная авария или авиакатастрофа. Мы можем отчетливо видеть, например, членов реанимационной бригады или группу прохожих, которая наблюдает за освобождением раненого или изуродованного тела из обломков автомобиля. Мы смотрим на все это с небольшого расстояния.

Эти процессы происходят очень часто как раз тогда, когда или мозговые волны, которые могут показывать, что мозг еще функционирует, уже не поддаются измерению, или врачи больше не могут установить никаких признаков жизни. В эти моменты мы воспринимаем разговоры присутствующих, читаем их мысли, отмечаем их особенности, рассматриваем одежду, совершенно не ощущая того, что испуганы или поражены всем случившимся.

Наше второе тело, в которое мы перешли к этому времени и которое воспринимаем таковым, не психическое, а эфирное. Позже я расскажу еще о различиях между физической, психической и духовной энергиями, которые создают это тело. В этом втором преходящем теле мы осознаем себя как телесно полноценное существо. Если были ампутированы ноги, человек снова может «ходить». Глухонемой может слышать, говорить и петь. Если мы из-за рассеянного склероза были прикованы к инвалидному креслу, наше зрение было расплывчато, а язык заплетался, и мы были не способны пошевелить ногами, мы можем опять петь и танцевать.