Анни Безант - В преддверии Храма Страница 9

Следует составить известный план жизни, известные правила и строго придерживаться их, меняя их, если нужно, вполне сознательно. Возьмем такую простую вещь, как определенное правило утреннего вставания. тело также требует контроля, поэтому следует назначить наилучшее время для своей работы и для домашних обязанностей и соблюдать эти правила. Нельзя позволять своему телу самому выбирать свой час вставания, нужно воспитать его так, чтобы оно, как покорный слуга, мгновенно и автоматически повиновалось велению воли. Если через некоторое время будет заметно, что час плохо выбран, следует изменить его: не следует во имя упражнения воли терять гибкость, но менять свои решения нужно вполне сознательно и по своему собственному почину, а не под влиянием страсти, желания или эмоции. Низшая природа должна быть дисциплинированна, но регулируя нашу жизнь, мы ни в каком случае не должны мешать окружающим нас.

Когда весь этот путь к созиданию характера усвоен, человек приступает к изучению самого характера, ибо работать нужно с раскрытыми глазами и со знанием, а не в слепоте.

Мудро взять себе в образец план, по которому работали великие люди, и с такой помощью двигаться к вратам Храма. Хорошо, например, взять для этой цели XVI беседу из Бхагавадгиты, в которой Шри Кришна подробно описывает Арджуне необходимые качества для созидания божественного характера. Это дает план, по которому человек сам может постепенно развить эти качества. В этой XVI беседе – целый список качеств, которые могли бы стать предметом постоянной мысли и настроения ученика; только надо помнить, что характер строится сперва созерцанием добродетели, а затем уже выработкой этой добродетели, сделавшейся частью души и выливающейся в речь и в деятельность обыденной жизни ученика. Список большой, но у ученика есть время его выполнить: «Бесстрашие, чистота сердца, постоянство в йоге Мудрости, дела милосердия, самообуздание, жертва, изучение Шастр[6], подвиги, прямота, незлобивость (неспособность делать кому-нибудь больно), правдивость, отсутствие гнева, отречение, миролюбие, отсутствие злословия, сострадание ко всему живому, отсутствие жадности, кротость, скромность, отсутствие легкомыслия, мужество, всепрощение, великодушие, прямодушие, приветливость, отсутствие гордости – таковы свойства того, который родился с божественными качествами». Ученик не сразу овладевает этими качествами, но приобретает их по мере того, как строится его характер. При внимательном чтении видно, что их можно сгруппировать по нескольким разрядам и затем ежедневно упражняться в них, вначале несовершенно, но не прерывая усилий, не печалясь при неудачах, а радуясь, что каждый шаг приближает нас к поставленной цели. Эти качества проникнуты, с одной стороны, чувствами самоотречения, любви и кротости, а с другой – отличаются мужеством, силой и терпением; из сочетания тех и других является уравновешенность, и характер становится сильным, нежным, самостоятельным, сострадательным, полным преданности и кротости, в высшей степени дисциплинированным и гармоничным.

Предположим, что до известной степени такой идеал принят для руководства в практической жизни и начинает осуществляться. Остановимся на одной стороне этой работы, которая часто бывает совершенно непонята. Для европейского слуха странно звучит слово «бесстрастие», которое выражается как безразличие к радости и горю, к холоду и теплу, к осуждению и похвале, к желанию и отвращению и т. д. Что означает это качество? Оно означает, что жизнь человека, понявшего хотя бы только на одну минуту различие между преходящим и реальным, должна проникнуться чувством меры; все мимолетное в жизни должно занять свое настоящее место в целом. Когда ученик осознал, сколько жизней было уже прожито и сколько жизней еще перед ним, когда ему выяснилась вся глубина его задачи, все величие тех возможностей, которые раскрылись перед ним, тогда он поймет, что все, случающееся в одной мимолетной жизни, вполне ничтожно по сравнению с его вечной жизнью, и горе и забота не будут больше занимать его внимание, как это было, когда он сознавал лишь одну земную жизнь, ибо он стал понимать, что он переживал всевозможные заботы и что те сила и спокойствие, которыми он владеет в настоящем, выросли именно из них. И когда к нему приходит радость, он знает, что он ее уже много раз переживал и что все ее дары преходящи. Таким образом, приходят ли к нему радость или горе, он будет знать их настоящее место, их истинное значение в Великом Плане Жизни. Развиваясь в сторону бесстрастия, он не делается менее чувствительным: наоборот, он все более и более сильно чувствует каждый трепет мира вне себя и в себе, ибо он научился звучать в гармонии со всем и сделался более отзывчивым на каждый оттенок мировой жизни, но эти вибрации потеряли власть над ним и не могут изменить его; они не могут нарушить его ясность или набросить тень на его мир. Он твердо стоит там, где нет ни бури, ни перемены, и хотя он будет их чувствовать, но они не будут иметь власти над ним; они заняли соответствующее им место, приобрели тот размер, который им подобает по отношению к душе. Как же достигается это спокойствие, это истинное бесстрастие, которое означает силу?

Прежде всего, оно достигается ежедневным размышлением над его значением и разработкой всех его деталей, а затем применением его в ежедневной жизни. Но проводить это качество в жизнь следует бережно, не ожесточая себя и не строя вокруг себя стены, а делаясь все более и более отзывчивым и поддерживая непоколебимое внутреннее равновесие, несмотря на все внешние потрясения. Этот урок не труден, но он приносит так много надежды, радости и такое углубление жизни, что стоит потрудиться. По мере того как душа вырастает настолько, что уже не колеблется и вместе с тем воспринимает каждую вибрацию, она обретает чувство расширяющейся жизни, более полной гармонии, углубляющегося сознания и растущего единства с Целым, которого она есть часть. Чувство одиночества постепенно тает и заменяется той радостью, которая пребывает в сердце вселенной; даже то, что для обыкновенного человека мучительно, теряет свою болезненность для ученика, ибо для него оно есть лишь часть мировой жизни, лишь буква в великой летописи. Он в состоянии без скорби в сердце изучать все его значение, ибо над ним витает мир, вырастающий из раскрывшегося знания и меняющий все его отношение к внешнему миру, к тому, что люди называют страданием и лишением. Таким образом, размышляя и работая, ученик почувствует в себе растущее сознание тишины, силы и ясности. Какая бы буря ни бушевала во внешнем мире, он будет ощущать тишину; буря не будет его потрясать, хотя он сознает и чувствует ее. Этот мир есть первый плод духовной жизни, проявляющейся прежде всего чувством мира и чувством радости и превращающий всю жизнь ученика в движение вверх и вглубь к Тому, что есть Сердце Любви. Отсюда развивается чувство самообладания, уверенность, что внутреннее «Я» сильнее внешних перемен; оно не теряет свою отзывчивость, но перестает меняться под влиянием внешних соприкосновений. От самообладания и бесстрастия рождается та сила, которая погашает ненависть, та сила, которая является непременным условием созидания характера человека, стремящегося стать учеником. Все должно быть введено в круг любви, как бы оно ни было отталкивающе и враждебно. В сердце вселенной пребывают Радость и Любовь, и потому ученик ничего не может выкинуть из круга своего сострадания; он должен сделаться другом всего живущего, и любовь его должна охватить все, что живет и чувствует.

Вкладывая эти камни в постройку своего характера, ученик делается бесстрашным: он ничего не ненавидит, и потому ничто не может нанести ему страдания. Внешняя обида есть лишь реакция на внутреннюю вражду. Люди делаются нашими врагами, потому что мы их враги. Мы несем в мир страдания, и потому все живое доставляет нам страдание. Вместо того, чтобы приходить с глубокой любовью, мы вступаем в мир как разрушители, как деспоты и ненавистники, стараясь не воспитывать младших, а завладевать ими, а между тем, наша обязанность их вести вверх путем нежного внимания и милосердия. Мы эксплуатируем все, что слабее нас, мы слишком часто измеряем свою силу беспомощностью слабых и тем злом, которое можем нанести им, а затем мы удивляемся, почему все живое бежит от нас и почему нас встречает страх слабых и ненависть сильных. В своем ослеплении мы не видим, что вся ненависть внешнего мира есть лишь отражение зла, пребывающего внутри нас, и что для сердца, исполненного любви, нет ничего ненавистного и, следовательно, ничего страшного. Человек, исполненный любви, может безопасно входить в джунгли и в берлоги кровожадных зверей. Он может взять в руки змею, ибо ничто враждебное не может проникнуть в обитель любви. Любовь, изливающаяся на мир, привлекают любовь, а не вражду; так тигр дружески ложится к ногам йога, и дикие звери приносят своих детенышей к ногам Святого, прося его защиты и помощи. Все живое подходит к любящему, ибо все живое – чадо Божье; Бог есть любовь, и как только в человеке любовь совершенна, все начинает устремляться к нему.