Неизвестный Мелхиседек - Владимир Небадонский Страница 17

Хотя традиционные представления евреев о небесах и аде, равно как и доктрина о дьяволах — в том виде, в котором она существует в их священных книгах, — встречались в древних преданиях о восстании Люцифера и Калигастии, в основном они были заимствованы из зороастризма в те времена, когда евреи находились под политическим и культурным господством персов. Подобно египтянам, Заратустра проповедовал «судный день», но он связывал это событие с концом света.

Даже та религия, которая пришла в Персии на смену зороастризму, испытала на себе заметное влияние этого учения. Когда иранское духовенство решило уничтожить учение Заратустры, оно воскресило древнее поклонение Митре. Митраизм распространился на весь Левант и средиземноморский регион и в течение некоторого времени существовал наряду с иудаизмом и христианством. Так учения Заратустры последовательно оставили след на трех великих религиях: иудаизме, христианстве и — через них — на магометанстве.

Однако огромная пропасть лежит между возвышенными учениями и благородными псалмами Заратустры и современными искажениями его учения парсами с их огромным страхом перед покойниками и верой в небылицы, до которых никогда не опускался Заратустра.

Этот великий человек принадлежал к той уникальной группе людей, которая появилась в шестом веке до Христа для того, чтобы сохранить свет Салима — не дать полностью и окончательно погаснуть тому огоньку, который слабым светом светил во мраке мира, указывая человеку путь к вечной жизни.

Салимские учения в Аравии

Учения Мелхиседека о едином Боге укоренились в Аравийской пустыне относительно недавно. Так же, как в Греции, салимские миссионеры потерпели неудачу в Аравии потому, что неправильно истолковали инструкции Мелхиседека относительно чрезмерной организации. Однако понятое по-своему предупреждение Мелхиседека — воздержаться от любых попыток распространить евангелие с помощью военной силы или гражданского принуждения — их не остановило.

Даже в Китае или Риме учения Мелхиседека не потерпели такого же полного провала, как в этом пустынном регионе по соседству с самим Салимом. На протяжении еще многих лет после того, как большинство народов Востока и Запада стали исповедовать, соответственно, буддизм и христианство, Аравийская пустыня оставалась такой же, какой она была тысячелетиями. Каждое племя поклонялось своему древнему фетишу, и во многих семьях были свои домашние боги. В течение долгого времени продолжалась борьба между вавилонским Иштаром, древнееврейским Ягве, иранским Ахурой и христианским Отцом Господа Иисуса Христа. Ни разу ни одна из этих концепций не смогла полностью вытеснить другие.

В различных местах Аравийской пустыни обитали семьи и кланы, которые придерживались смутного представления о едином Боге. Такие группы свято хранили предания о Мелхиседеке, Аврааме, Моисее и Заратустре. Существовало множество центров, которые могли отозваться на евангелие Иисуса, однако в отличие от уступчивых и изобретательных миссионеров, действовавших в средиземноморских странах, христианские миссионеры Аравийской пустыни были суровыми и непреклонными людьми. Отнесись последователи Иисуса более серьезно к его повелению «идти по всему миру и проповедовать евангелие» и будь они более снисходительны в своих проповедях, менее взыскательны во второстепенных, ими же придуманных социальных требованиях, многие земли с радостью восприняли бы простое евангелие плотницкого сына — в том числе и Аравия.

Несмотря на тот факт, что великим монотеистическим вероучениям Леванта не удалось закрепиться в Аравии, эта пустыня смогла создать религию, которая, являясь менее строгой в своих социальных требованиях, была всё же монотеистической.

Примитивные и неорганизованные верования пустыни отличались только одним фактором, характерным для всего племени, расы или нации, а именно — своеобразным и повсеместным уважением, с которым почти все аравийские племена относились к некоему черному каменному фетишу в одном из храмов Мекки. Эта точка соприкосновения и общего поклонения впоследствии привела к появлению ислама. То, чем Ягве — дух вулкана — был для еврейских семитов, Каабский камень стал для их арабских родственников.

Сила ислама — в его ясном и четком изображении Аллаха как единого и единственного Божества, его слабость — в использовании военной силы в распространении веры и в ухудшении положения женщины. Однако ислам последовательно придерживался своего представления о Едином Всеобщем Божестве всего сущего, «который знает незримое и зримое. Он милосерден и сострадателен». «Воистину, Бог изобилен в своем великодушии ко всем людям». «И когда я заболеваю, именно он исцеляет меня». «Ибо всякий раз, когда трое ведут беседу, Бог присутствует четвертым», ибо разве он не есть «первый и последний, видимый и потаенный?»

Ягве — бог евреев

Постигая Божество, человек вначале включает в свое представление о нем всех богов, затем подчиняет всех чуждых богов племенному божеству и, наконец, исключает всех, кроме одного Бога, обладающего конечной и высшей ценностью. Евреи соединили всех богов в своей более возвышенной концепции Господа Бога Израиля. Индусы также объединили своих разнообразных божеств в «единую духовность богов», представленную в Риг-Веде, в то время как месопотамцы свели своих богов к более централизованному представлению о Бел-Мардуке. Эти монотеистические идеи созрели во всём мире вскоре после того, как Макивента Мелхиседек появился в палестинском Салиме. Однако концепция Мелхиседека отличалась от эволюционной философии включения, подчинения и исключения: она основывалась только на созидательной силе и сразу же оказала воздействие на высшие представления о божестве в Месопотамии, Индии и Египте.

Кенеи и некоторые другие ханаанские племена традиционно чтили салимскую религию. В этом заключалась одна из целей инкарнации Мелхиседека: укрепить религию единого Бога настолько, чтобы подготовить путь для посвящения на земле Сына этого единого Бога. Михаил вряд ли мог прибыть на Землю, пока здесь не сформировался верящий во Всеобщего Отца народ, в среде которого он мог бы появиться.

Палестинские кенеи продолжали исповедовать салимскую религию в качестве своей веры. Эта религия — в том виде, в котором она была впоследствии принята древними евреями, — сначала испытала воздействие нравственных учений Египта, позднее — теологии Вавилона и, наконец, — представлений о добре и зле, существовавших в Иране. Фактически, древнееврейская религия основана на завете Авраама с Макивентой Мелхиседеком. В эволюционном аспекте она является продуктом многих уникальных ситуативных обстоятельств, но с точки зрения культуры содержит многочисленные заимствования из религии, морали и философии всего Леванта. Именно через иудейскую религию значительная часть нравственного наследия и религиозной мысли Египта, Месопотамии и Ирана была передана народам Запада.

Представление о божестве у семитов

Ранние семиты считали, что у всего есть свой дух. То были духи животного и растительного мира; годовые духи, владыки потомства; духи огня, воды и воздуха. Это был настоящий пантеон духов, которых боялись и которым поклонялись. И учение