Ты дивно устроил внутренности мои - Филипп Янси Страница 21

делиться. Потом Иисус изложил идеал социальной этики: систему, управляемую только одним законом — законом любви. К этому идеалу Он нас и зовет. Зачем? Чтобы Бог Отец мог гордиться, что Его маленький эксперимент с Землей увенчался успехом? Конечно, нет. Эти законы были даны нам не ради Бога, а ради нас самих. «Суббота для человека, а не человек для субботы», — говорил Иисус. «Познаете истину. И истина освободит вас» (Мк. 2:27; Ин. 8:32). Иисус пришел ради нашего же блага, чтобы избавить нас от насилия, алчности, похоти и соперничества. Его величайшее желание — чтобы мы стали похожи характером на Бога.

Десять заповедей были развитием костной системы зародыша, а закон любви — это развитой, крепкий, дарующий телу свободу перемещения скелет. Он позволяет Телу Христову плавно и мягко двигаться, потому что кости его соединены суставами именно в тех местах, в которых нужно.

Если вы станете исследовать лишь один из законов — будто вырвете кость из скелета, — то вас удивит его форма и нелогичность. Дело в том, что законы, как и кости, нужны для удовлетворения сложных и связанных между собой нужд всего тела целиком. Например, как мы уже заметили, таз человека имеет очень странную форму. Но он служит нескольким целям: чтобы человек мог ходить, сидеть, чтобы защищать внутренние органы, поддерживать мышцы спины и чтобы женщины могли рожать детей. Его форма такова, чтобы ему легче было служить телу, а не главенствовать над ним. То же и с Божьими законами: они представляют сочетание конфликтующих между собой человеческих желаний и потребностей и позволяют нам жить наполненной и здоровой жизнью. Бог знает человеческие слабости и несовершенства. Он разработал догматы нашей веры и законы, которые придают нам силу и делают жизнь стабильной.

Закон требует, чтобы супруги сохраняли друг другу верность. Это правило многим кажется излишним и чересчур строгим. Чем плоха свободная любовь? Почему мужчина и женщина не могут наслаждаться друг другом без всяких ограничений? С точки зрения биологии у нас есть все необходимое для этого. Но сексуальные отношения нельзя сводить к биологии. Есть романтическая любовь, есть потребность в стабильной семье и множество других факторов. Если мы нарушим один–единственный закон, чтобы обрести свободу сексуального самовыражения, то потеряем огромное благо: долгую близость, которая рождается только в браке. Как мы показали на примере уэльского шахтера, если убрать одну–единственную кость, нельзя будет свободно двигаться.

Я знаю людей, которым очень хочется избавиться от всех ограничений. Они похожи на испорченных детей, мечущихся от одной игрушки к другой в поисках острых ощущений. Они не понимают, что их поиски — просто–напросто бегство. Когда же они начнут платить налоги? Когда одураченная супруга узнает все? После которой по счету лжи их дети перестанут им верить? Их жизнь превращается в лабиринт из страхов и обманов. Неужели вы хотите сказать, что такой человек свободен?

И здесь я не могу не согласиться с Г. Честертоном, который сказал: «Чем больше я присматривался к христианству, тем яснее видел: оно принесло нам порядок, но лишь затем, чтобы порядок выпустил на свободу все доброе»[11]. Честертон приводил в пример и секс: «Я ни за что не присоединю свой голос к ропоту нашей молодежи против единобрачия. Потому что никакие наложенные на секс ограничения не казались еще столь же странными и неожиданными, как сам секс… Хранить верность одной женщине — это малая плата за встречу с этой женщиной. Жаловаться на то, что жениться можно лишь один раз, — все равно, что жаловаться на то, что можно лишь один раз родиться на свет. Эти жалобы никак не вяжутся с тем высшим наслаждением, о котором идет речь. Эти жалобы — не показатель повышенной сексуальности, а показатель невообразимой нечувствительности к сексу. Человек — просто дурак, если жалуется, что не может войти в Эдемский сад сразу через пять ворот. Полигамия — недопонимание сути секса. Представьте себе рассеянного человека, в задумчивости срывающего с дерева пять персиков, которые он просто не в состоянии сразу съесть»[12].

Скелет не отличается красотой. Он нужен, чтобы тело было сильным и функциональным. Что хорошего, если я начну рассматривать свою берцовую кость и сожалеть о том, что она не может стать больше или меньше или дополниться суставом посередине? Я и не делаю этого. Благодаря ей я могу ходить, причем во время ходьбы я думаю не о том, выдержит ли она мой вес, а о том, куда мне нужно идти. Таким же образом мне следует реагировать и на основные догматы христианской веры, на законы, управляющие человеческим естеством. Они — своеобразный каркас, вокруг которого строятся взаимоотношения между Богом и людьми. Причем отношения эти оптимальны, если строятся на твердых и постоянных принципах. Естественно: мы можем нарушить все эти принципы. Можем впадать в блуд или в идолопоклонство, красть, лгать, угнетать бедных. Все это случалось в нашем мире. Результат — трещина в кости, которая может приковать к постели все тело. Главная функция костей — дать нам свободу действий. Мы становимся рабами костей только в одном случае: когда кость сломана.

11.

Рост

Лучше верить в немногое, но верить убежденно и искренне; лучше медленно продвигаться собственным путем по бесконечным лабиринтам истины, чем потеряться в неисчерпаемом изобилии манящих принципов и удобных убеждений.

Генри Драммонд

Для людей в сельских районах Индии ноги — это все. Туристы, приезжающие в Индию, передвигаются, в основном, на автомобилях, да и посещают они только крупные города. А вот миссионеры стараются добраться в отдаленные деревни — туда, где нет автомобильных дорог. Единственное средство передвижения — повозки с большими колесами в стальном ободе, запряженные волами. Они очень напоминают крытые фургоны первых американских переселенцев. На них можно ехать по грязи и бездорожью, но это будет медленнее, чем идти пешком. Поэтому миссионеры предпочитают ходить.

Я хорошо знаю это, так как по роду своей деятельности мне не раз приходилось ставить таких людей на ноги после различных травм. Когда в нашу больницу в Веллоре была доставлена миссис С, ее состояние вызвало у меня большое беспокойство. Ее правая нога находилась под каким–то неестественным углом к телу, что свидетельствовало об очень серьезном переломе; платье женщины было мокрым от сильной испарины: у нее был жар, она вся дрожала. Пациентка рассказала мне, что несколько месяцев назад с ней произошел несчастный случай: она сломала бедро. Доктор из деревни, расположенной высоко в