Исповедальня брата Кролика - Вадим Векслер Страница 3

– Тянись, вытаскивай себя сам хоботом!

Слоненок напрягся изо всех сил и очень медленно, сантиметр за сантиметром начал вытягивать себя из песка.

Когда всё закончилась, они еще долго не могли отдышаться, но через несколько минут Сурикат встал на ноги и сказал:

– Всё. Надо идти дальше, а то не успеем вернуться до рассвета.

Слоненок уже с трудом переставлял ноги, когда заметил проступившие сквозь темноту силуэты деревьев.

– Что это за место?

– Здесь маленький оазис. Именно тут пытался выжить изгнанный лев, но в итоге оголодал, ослаб и его задрали гиены.

– Жуть какая! А гиены еще здесь?

– Нет, они давно ушли отсюда, здесь особо нечем питаться.

Они подошли к небольшому ручью и на берегу увидели почти истлевший труп льва, по сути: скелет и шкуру. Череп довольно легко отделился и тут Сурикат истошно заорал:

– А-а-а! Моя нога!

Слоненок рефлекторно отпрыгнул, развернувшись в полете в сторону Суриката, и увидел, что в его нижнюю лапу впилась зубами старая отощавшая гиена.

– Помоги, Слоненок! – кричал Сурикат.

Слоненок схватил хоботом выпавший из рук Суриката посох и огрел несколько раз им гиену по голове. Та выплюнула лапу Суриката и заскулила.

– Хватай череп и бежим!

– Бежим? Если ты не заметил, мне только что чуть не откусили ногу! – Сурикат схватил в одну руку череп, в другую – такую полезную палку, и залез на спину Слоненку. – Обратно я, похоже, поеду верхом!

– Смотри, не упади! – Слоненок резко развернулся, выбросив из-под ног шлейф из песка и пыли.

Сверху Сурикат в свою очередь пару раз от души огрел ослепшую от пыли гиену посохом, а Слоненок припустил обратно в сторону родной саванны.

– Мне кажется, это была ловушка. Нечего там было делать этой гиене, если только кто-то не подсказал ей, где можно будет полакомиться слонятинкой или свежим и вкусным мной, – разглагольствовал Сурикат на обратном пути, но Слоненок вертел головой и отказывался верить.

– Это старая гиена. Видимо, она жила там давно и вряд ли с кем-то общалась. Да и не успел бы ее никто предупредить. Мы собрались-то только вечером. По-моему у тебя паранойя.

– Паранойя? Да меня могли заразить бешенством! Ты видел её пасть? С нее пена прям капала! И, вообще, всё можно было подготовить заранее. Куда бы мы еще могли пойти за черепом льва, сам подумай?

Но Слоненок не стал отвечать и молчал всю обратную дорогу.

За минуту до полудня Слоненок влетел в исповедальню и швырнул череп на стол. Следом вошел прихрамывающий Сурикат.

– Вот твой череп, Змея. Когда будет инициация?

– В полночь. Приходи один.

– Ладно, раз меня не берут на вашу экзальтацию, я спрошу прямо с-с-сейчас, – Сурикат так разволновался, что даже стал немного заикаться.

– Что ты хочешь узнать?

– Почему ты занимаешь хижину Кролика?

– Он мне ее оставил в свое отсутствие, – неопределенно сформулировала Змея.

– С какой это стати?

– Ну, – Змея махнула хвостом, – он мой брат.

– В том смысле, что все звери – братья, все должны помогать друг другу?

– Ну, в общем, да – как-то так.

– Что-то звучит не слишком убедительно.

– Ну, можно бы было поклясться какими-нибудь святынями, но, вы знаете мои принципы, я никогда…

– Бла-бла-бла, – и Сурикат принялся насвистывать.

– Что, прости?

Сурикат свистел.

– Какую смерть ты считаешь наиболее безболезненной? – рявкнула Змея.

– Что?

– Я завладел твоим вниманием, мышонок?

– Я – сурикат! И перестань облизываться! Почему ты вообще – такое?

– Ты формулируй фразу мозгом, а не языком!

– Я смотрю, слишком серьезно вы всё воспринимаете, – попытался унять конфликт Слоненок.

– А что?

– От этого насилия много.

– Ну давай, пой свою песню, Бармаглот! – перекинулся на Слоненка разгневанный Сурикат.

– Ты хотел сказать – обормот?

– Я хотел сказать – идиот!

– Немедленно извинись перед Слоненком, или я за себя не ручаюсь! – хлопнула хвостом Змея.

– К черту всё это, я на такое не подписывался! – Сурикат начал метаться по комнате, позабыв про раненую ногу.

– Знаешь, Слоненок, надо его притопить слегка. Может, он тогда поутихнет? – Змея так распалилась, что было непонятно: шутит она или говорит всерьез.

– Так, всё. Мне надоело такое отношение. Счастливо оставаться, – Сурикат резко выбежал и хлопнул дверью.

Вечером Слоненок решил проведать Суриката. Тот носился по дому и кидал вещи в чемодан без разбора.

– Что происходит? – мягко спросил Слоненок.

– Я уезжаю, – бросил Сурикат, не отрываясь от сбора скарба.

– Но почему?

– Я боюсь находиться рядом с этим существом! Вот посмотри! – Сурикат показал Слоненку рисунок в детской книжке.

– Но это просто шляпа! Ничего не понимаю!

– Сам ты шляпа! – Сурикат запустил в Слоненка книжкой, подхватил чемодан и выбежал вон.

Слоненок кинулся следом.

– Постой, да погоди ты!

Сурикат обернулся:

– Ты что, так и не понял? Это Змей, а не Змея. В этом всё дело. И, пожалуйста, не ходи к нему больше.

– Постой Сурикат! Очень часто мы совершаем ошибку, когда принимаем очевидное решение, которое не всегда является правильным. Еще одно распространенное когнитивное искажение.

– Но какое решение здесь является очевидным, а какое правильным? И насколько ты уверен, что в данном случае они не совпадают? – Сурикат криво ухмыльнулся, крякнул, закидывая чемодан за плечо, и бодро потрусил по тропинке в сторону заката.

Ровно в полночь Слоненок подошел к исповедальне. На пороге хижины он замялся на секунду, выдохнул, и неуверенно шагнул внутрь. Обстановка изменилась, пропала вся мебель, по углам стояли четыре канделябра с зажженными свечами. Слоненку стало жутко. Тут он, наконец, увидел Змею, свернувшуюся посередине комнаты в центре начертанного мелом круга.

– Ты обещала рассказать про кролика, – дрогнувшим голосом вымолвил он.

– Да, с ним всё в порядке. Он уже пару лет как мертв, – Змея по обыкновению зевнула в середине фразы, – Я даже в чем-то ему завидую.

– Так ты убила его? И съела?

– Он был слаб, Слоненок, и глуп, доверчив. Зачем такому жить долго? Только б мучился.

– Сволочь! Как ты могла?

– Почему ты так удивлен? Всё ж было очевидно с самого начала. Я – змей; он – кролик. Почему мы всё время верим, блядь, в сказки? В счастливый конец? Это – природа, мир в котором мы живем. Здесь все жрут всех. И если не могут в прямом – физическом – смысле, тогда стараются в психологическом, пассивно-агрессивном. Преследуют, третируют, манипулируют, шантажируют, берут в заложники. Мрази. Блядство. И я ничем не лучше, не знаю, почему ты думал по-другому.

– Не могу поверить… Но я же однажды видел, как ты на заднем дворе трогательно играла, э-мм,