Очарование тайны. Эзотеризм и массовая культура - Павел Георгиевич Носачёв Страница 60

может наступить лишь после бури равноденствий, времени, когда один эон умирает, но еще не умер, а другой лишь рождается, но еще не родился. Кроули считал, что эта эпоха как раз и описывается в Апокалипсисе Иоанна Богослова и должна сопровождаться разрушениями, войнами и иными бедствиями. Именно это и выражает строй фильма, когда показываются кадры вьетнамской войны под постоянно воспроизводимые, как бы вбиваемые в зрителя музыкальные ритмы. Образы войны перемежаются кадрами магического ритуала с символикой О. Т. О. и «Argentum Astrum» (A.’.A.’.) – главных орденов, связанных с Кроули.

Завершающий главный период творчества Энгера фильм «Lucifer Rising» недвусмысленно раскрывает идею Нового Эона. Весь фильм иллюстрирует момент его наступления. Тому способствуют и насыщенный видеоряд, одновременно отсылающий к солярным культам Британии, Германии и Египта, и активная эксплуатация египетского символизма, прочитанного в духе Кроули, и прямые отсылки к контркультурным реалиям времени, в частности появление в конце фильма НЛО над египетскими статуями401. Сам Энгер, объясняя этот кадр, использовал мифологические построения, почерпнутые из книг популярного в те годы Эрика фон Дэникена, усовершенствовавшего теорию палеоконтакта и закрепившего ее в современном массовом сознании.

Кроме названных выше отсылок, очевидными указаниями на инспирацию Кроули являются фаллический и солярный символизм, присутствующие в большинстве работ режиссера. По Кроули, фаллический культ есть форма культа солярного, поэтому один символ заменяет другой, а вместе они указывают все на ту же новую эпоху солярного бога Гора.

Этот краткий обзор подытожим высказыванием, емко характеризующим Энгера-мага. Высоко ценящий творчество Энгера и вдохновляющийся его фильмами Мартин Скорсезе как-то заметил, что в его картинах «есть язык мифа, вводящий в транс». Эта мысль согласуется с высказываниями самого Энгера, утверждающего, что его фильмы есть «заклинания аудитории, видéния, которые гадатель прозревает в стеклянном шаре»402.

Но верно ли следовать логике мифа, выстроенной тем, кого мы изучаем? Проблема в том, что приведенные выше высказывания вполне согласуются с трактовкой творчества Энгера как мага-оккультиста из цитировавшегося в начале раздела отрывка Роберта Ирвина. Таким образом, перед нами портрет адепта какой-то странной (возможно, сатанинской)403 религии, магически пленяющей аудиторию. Все это не очень хорошо вяжется с предыдущим образом Энгера-режиссера, вдохновленного Кокто, Эйзенштейном, Мельесом, да и Дерен, использующего вполне понятные приемы кинематографического искусства, участника движения киноавангарда. Более того, принимая образ Энгера-мага, мы тем самым принимаем и существование некоей оккультной религии, независимой от других религиозных традиций и, возможно, даже магически и ритуально этим традициям, а значит и породившей их иудео-христианской культуре, противостоящей. Принятие таких положений должно нести определенные мировоззренческие последствия и в радикальных формах влечет к теории заговора злых сил и тайных обществ сатанистов.

Далее попробуем реконструировать творчество Энгера как систему и показать, к каким выводам такая реконструкция может привести, максимально абстрагировавшись от спорных обобщений и популярных клише.

Киноязык Кеннета Энгера как система

Итак, прежде чем перейти к общей реконструкции, отметим несколько важных идей системы Кроули, вокруг которых Энгер выстраивает творчество. Из учения ордена Золотой Зари, членом которого Кроули был в юности, он унаследовал идею, что маг должен посредством определенных ритуалов войти в контакт со своим ангелом-хранителем или Высшим Божественным Гением. Под ангелом-хранителем понималась не некая отдельная духовная сущность, а «Высшее Я» (Higher Self) самого мага, часть личности, существующая в ином мире. Как мы уже упоминали в предыдущей главе, это учение имеет в западном эзотеризме богатую историю, но именно Кроули сделал его определяющим принципом в своей магической системе404. По утверждению Кроули, с помощью первой жены Роуз Келли ему удалось совершить ритуал и вступить в контакт с ангелом-хранителем, которого звали Айвас. В учении Кроули отношение к ангелу было неоднозначным: поначалу он считал его бессознательной частью своей психики, но позже стал расценивать как часть личности, существующую в ином мире.

Если мы будем реконструировать творчество Энгера как цельную систему, опираясь на указанные выше идеи Кроули, то перед нами предстанет следующая картина. В «Fireworks» Энгер показывает поиски человеком своего Высшего Я, обретение которого возможно только через инициацию, неразрывно сопряженную с болью и страданиями (отсюда истязающие главного героя матросы). Кольцевая композиция фильма подчеркивает идею поиска Я: образ мужчины, держащего на руках другого мужчину, виденный героем во сне в начале фильма, повторяется и в конце, но теперь понятно, что на руках держат именно героя. Следовательно, гомоэротический подтекст, легко считываемый в фильме, на деле отсылает к религиозным реалиям поиска своего духовного двойника, который может отображаться лишь существом одного с героем пола. Этот путь внутренней инициации выражен во всем видеоряде фильма: рука с недостающими пальцами – в начале, и целая рука – в конце; сияние вокруг головы одного из мужчин, лежащих на кровати, – в конце фильма, подчеркивает его неотмирную природу; заносимая в комнату елка в завершении картины недвусмысленно указывает на начало новой жизни, также отсылая к Новому Эону405.

Обращаясь к кроулианской образности далее, заметим, что главным божеством системы Нового Эона является Гор, второе его имя, согласно Кроули, – Люцифер. У Кроули Айвас (его ангел-хранитель) и Люцифер – одна и та же сущность. Таким образом, Новый Эон становится эоном Люцифера. С эстетической точки зрения важно, что Люцифер – светоносец (именно эту его функцию Энгер специально выделяет в одном из интервью), следовательно, его религия должна быть религией света. Энгер предстает кинохудожником, главным средством работы которого является свет. Все фильмы Энгера, кроме «Lucifer Rising», намерено сняты в темных тонах406, их пронизывает либо холодный свет луны, либо свет искусственных ламп. Поскольку человечество сейчас пребывает в эоне Осириса, то познание высшего мира, мира прямого солнечного света, ему недоступно, следовательно, вся жизнь должна протекать во мраке, максимально освещенном лишь холодным отраженным лунным светом. Именно так, в мрачных тонах, выдержаны все фильмы «Цикла волшебного фонаря». Эти фильмы либо черно-белые, либо монохромные, либо сняты в темных помещениях, где порой яркие одежды актеров выделяются на черном фоне, а персонажи только подсвечиваются искусственными светильниками холодного дневного освещения. Единственный фильм, буквально наполненный теплым солнечным светом, – это «Lucifer Rising», фильм, предвкушающий наступление Нового Эона. С точки зрения логики учения Кроули холодный свет есть отражение мира, пребывающего в уходящем Эоне Осириса, в нем свет Светоносца не виден напрямую, он лишь отраженный, ненастоящий. С приходом Нового Эона этот свет пронизывает собой весь мир. В целом можно сказать, что «Lucifer Rising», в отличие от всех фильмов Энгера, не напоминает видение в стеклянном шаре, поскольку само использование света и яркой картинки (с большим