Дмитрий Щедровицкий - Слушая Нагорную проповедь Страница 7

…И было падение его великое. (Матф. 7,27)

Но и у каждого человека, и у всего человечества есть еще и сейчас возможность прислушаться к словам Иисуса, принять их сердцем — и последовать им! Еще не поздно основать на камне наш внутренний мир — наш собственный дом, дом каждого народа и дом всего человечества.

Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого…

— говорит апостол, -

…Оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные. (Евр. 4, 12)

Подведем некоторый итог сказанному. Конечно, мы коснулись лишь немногих аспектов, только двух-трех граней того сияющего драгоценного камня, который именуется Нагорной проповедью.

Однако же и сам Иисус порой формулировал свое учение очень кратко — например, когда подошел к нему некий книжник и спросил: «Какая заповедь первая в законе?». Конечно, этот книжник подразумевал заповедь главнейшую, объединяющую все остальные, а отнюдь не первую по счету: ведь любой иудей того времени прекрасно знал, какая заповедь первой прозвучала из уст Божьих на горе Синай:

…Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства… (Исх. 20,2)

Для фарисейского мышления, для людей, которые со всем усердием исследовали Закон, стараясь найти в нем самое основное, существенное, — для этих людей одним из главнейших был вопрос: «Какая первая, то есть главная, заповедь?»

Что же ответил на это Иисус? -

Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый:

И возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, — вот первая заповедь! (Марк. 12,29–30)

В своем ответе Иисус процитировал Книгу Второзакония (6, 4–5). Из приведенных слов следует: для того чтобы исполнять «первую» (то есть наиважнейшую) заповедь, необходимо существование Израиля, то есть единения людей, преданных Богу и любящих друг друга. Впоследствии и Церковь стала называться «Новым Израилем», отождествляя себя с древним народом — Божьим избранником. Главная заповедь, указанная Иисусом, «перебрасывает мост» между человеком и Богом, возвращая людей в Бого-человеческое общение. Она возобновляет тот диалог с Творцом, который прерван был еще в раю согрешившими Адамом и Евой. Она направляет человека на путь любви к своему Создателю.

Ведь Бог, со Своей стороны, всегда любит человека; но только когда и человек отвечает Ему любовью, — тогда возобновляется то общение, тот «разговор» между Творцом и творением, ради которого и был создан весь мир…

А вот и следующая, вторая по важности, заповедь:

Вторая подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповеди нет. (Марк. 12, 31)

Согласно же тексту Матфея, Иисус говорит:

…На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. (Матф. 22,40)

Слово, переведенное здесь как «утверждается», по-гречески буквально означает — «висят»: закон и пророки мыслятся как бы «подвешенными» на двух главных заповедях. Как бы рука Божия спускает к нам с небес эти две заповеди — на них «подвесив» Закон, Книги Пророков и вообще всю духовную жизнь человечества.

Вторая заповедь (то есть опять же, вторая по значению) — «люби ближнего, как самого себя» — есть призыв к осознанию единства всех людей, которые как потомки Адама состоят в родстве кровном, а потенциально и в духовном. Но отметим, что духовное родство объединяет только тех, кто признает своим отцом Единого Бога. Соблюдение второй заповеди — это искупление греха братоубийцы Каина.

Итак, цель всего Учения — воссоздание человечества как единой семьи, во главе с самим Богом…

«Слушай, Израиль!» — эти слова, предпосланные главной заповеди, не случайны. Одно из значений этого имени — «Сущность, видящая Бога» (Йешроэ-Эль). «Единство Израиля», то есть единение всех верующих в любви к Творцу и друг ко другу, — есть образ будущего братства, к которому призваны приобщаться все народы. Постепенно все человечество и должно стать таким Бого-человеческим обществом. Так исполнится обетование Господне древнему Израилю:

…Вы будете… царством священников и народом святым… (Исх.19, 6),

Народ Божий, получив Тору, был возведен в ранг священства для всего человечества, чтобы самоотверженно служить Создателю и призывать всех людей почувствовать себя братьями и возвратиться к Единому Отцу. Когда народ Израильский следовал этому призванию он процветал, когда отступал от своей миссии — был тяжко наказуем…

Возвращение к Богу и к жизни в любви, согласно Нагорной проповеди, начинается с внутреннего преображения человека — по его собственной воле. Внешним принуждением — этого достичь нельзя. Но находим ли мы в Новом Завете описание такой общины, которая приняла к исполнению и осуществляла Учение Иисуса? — Да, несомненно. Такая община описана в Деяниях Апостолов. Эти люди молились вместе, жили единой жизнью и владели общим имуществом, из которого они уделяли всем нуждающимся (Деян. 2,44–47). Они были той самой братской общиной, к созданию которой призывает Нагорная проповедь:

…Все же вы — братья;

…Один у вас Отец… (Матф. 23,8–9)

Далее Иисус переходит к толкованию некоторых из Десяти заповедей. Как мы уже говорили, скорее всего, Нагорная проповедь была произнесена в праздник Пятидесятницы, посвященный дарованию Торы. Издревле существовал обычай толковать в этот день заповеди Закона, возглашенные Богом с горы Синай. Иисус последовательно объясняет в своей проповеди Шестую, Седьмую и Третью заповеди: «Не убивай», «Не прелюбодействуй», «Не произноси имени Господа Бога твоего, напрасно» (в интерпретации Иисуса — «не преступай клятвы»). Суть его толкований состоит в следующем: если наказание просто следует за преступлением, то преступление как бы признаётся неизбежным. Для того же, чтобы зло не совершилось, человек должен быть пробужден духовно, — и тогда «наказание» (вразумление) Божие, возвещаемое через сердце и совесть, предварит саму возможность преступления. Только в этом случае зло будет заранее предотвращено.

Например, чтобы не была нарушена Шестая заповедь — нельзя даже гневаться. Чтобы соблюдать Седьмую заповедь — следует угасить нечистое вожделение, «похоть очей»…

Итак, Нагорная проповедь имеет духовно-социальную направленность. Но зададим такой вопрос: неужели этот новый этический призыв не был услышан в Риме — его властями, его сенатом, во главе с кесарем? Теми политиками, о чьих обширных знаниях, позволявших управлять огромной империей, мы хорошо осведомлены? Неужели мимо их слуха прошли такие слова, как: «Горе вам, богатые»; «Горе вам, смеющиеся ныне, ибо вы восплачете»? Неужели все это не было воспринято и осмыслено как призыв к бунту, как протест против власти кесаря, как попытка ниспровержения существующего строя и порядка? Ведь, например, восстание Спартака, хотя и с трудом, но сумели подавить. Если же огромные бесправные массы рабов и бедняков Империи стали бы объединяться в братские общины, пассивно сопротивляясь человеконенавистнической рабовладельческой идеологии, — разве легко было бы властям с этим справиться? А ведь уже ко времени императора Константина, то есть через три века после проповеди Иисуса, несмотря на жесточайшие гонения и казни, на огромное число мучеников, сожженных и растерзанных дикими зверями, — значительная часть населения Империи приняла Христианство, а еще большее число людей соглашалось с его учением! Что было делать правителям? Как сохранить власть?

Чтобы удержать бразды правления и не потерять своих богатств, властям нужно было нейтрализовать социальный смысл учения Иисуса, сделать упор на другую его часть — на внутреннее самосовершенствование человека, как бы «изъяв» его при этом из социума, отделив от других. И в первую очередь, конечно, следовало оградить от посягательств рабовладельческий строй Рима… А для этого требовалась сакрализация власти самого кесаря. Тех, кто наиболее упорно, наиболее по-следовательно призывал к осуществлению социального учения Иисуса, либо казнили, либо изолировали. В лучшем случае таких людей ссылали в отдаленные области империи, прерывая таким образом их связи между собой и изолируя от народа. Многих из них помещали в общежительные монастыри, находящиеся под надзором властей: пусть, мол, там, в замкнутых общинах, они и реализуют свое стремление к братскому единению…

Так, «ради блага империи», проводилась «нейтрализация» и осуществлялось сокрытие наиболее «опасных» сторон учения Иисуса. Иначе говоря — проводилось развитие догматического учения, в противовес социальному. Власти тщательно следили, чтобы упор делался на рассуждения о высоких, превосходящих человеческое понимание, теологических вопросах, но никак — не на социально-этическую сторону проповеди. Поэтому Вселенские соборы занимались выработкой подробнейшей догматики, но ни в коей мере не старались реально осуществлять те принципы человеколюбия, которые высказаны Иисусом в Нагорной проповеди.