Кодекс Альтаира (ЛП) - Альтаир ибн Ла'

КРЕДО АССАССИНА

КОДЕКС АЛЬТАИРА

Первая страница

Я провёл с артефактом уже много дней. Или это были недели? Месяцы? Я уже не знаю…

Время от времени ко мне приходят люди — они предлагают еду или развлекают меня. Они говорят, что мне нужно на время прекратить мои занятия… А Малик считает, что я должен навсегда отказаться от них. Но я ещё не готов. Я должен понять это Яблоко Эдема…

Может это оружие? Хранилище сведений? И то, и другое? «И кто умножает познания, умножает скорбь…» Я могу понять это высказывание в переносном смысле — но в прямом? Возможно ли это? Неужели существует мир, в котором для войны нужны не мечи и доспехи, а идеи и сведения?

Назначение Яблока очень простое, даже слишком. Подчинение. Контроль. Но процесс, методы и способы, которые оно использует… Это нечто поразительное. Всем, кто попадает в его сияние, оно обещает то, о чём они мечтают. А взамен Яблоко просит только об одном: о полном и безоговорочном повиновении. И кто мог бы отказаться от такого предложения?

Я помню свой момент слабости, когда слова Аль Муалима потрясли меня. Он, мой второй отец оказался моим злейшим врагом. И одной лишь тени сомнения было достаточно для него, чтобы управлять моим сознанием. Но я победил его фантомов, обрёл уверенность в себе и отправил Аль Муалима в мир иной. Я освободился. Но теперь я думаю… Освободился ли я? Ведь я снова отчаянно пытаюсь понять то, что я поклялся уничтожить.

Всё потому, что у Яблока есть своя история, и мы должны узнать её. Я чувствую проблески какой-то великой силы. Нам всем угрожает опасность, и мой долг — защитить нас от неё. Я не должен, не могу, повернуть назад, не узнав истину.

Вторая страница

На картине изображено сражение тамплиеров и ассассинов. Эмблемы обоих сторон вверху ясно об этом говорят.

Третья страница

Схематичное представление скрытого клинка ассассинов.

Четвёртая страница

Ниже приведены три великих противоречия Ордена ассассинов:

1. Мы стремимся поддерживать мир, но наш метод — убийство.

2. Мы стремимся просветить людей, но требуем подчинения господину и правилам.

3. Мы стремимся разъяснить всем опасность слепой веры, но сами её практикуем.

У меня нет удовлетворительного ответа на эти обвинения, только догадки… Действительно ли мы нарушаем правила ради всеобщего блага? А если так, то кто мы тогда — лжецы, мошенники, слабаки? Много лет я провёл в размышлениях над этими вопросами, но так и не пришёл к окончательному выводу… И боюсь, что его не существует.

Ничто не истинно. Всё дозволено. Значит ответ содержится в наших собственных принципах? Значит, человек может совмещать в себе прямо противоположные свойства? А почему бы и нет? Разве я не являюсь доказательством этого? А мы — благородные герои, прибегающие к варварским средствам? Мы, называющие жизнь священной, но с лёгкостью отнимающие её у тех, кого считаем нашими врагами?

Пятая страница

Те, кто пришёл раньше — кто они? Что привело их сюда? Как давно они прибыли — сотни лет назад, тысячи? Ещё раньше? От них так мало осталось… Что заставило их уйти? А эти артефакты? Это послание нам, инструменты, которые должны помочь? Или же мы сражаемся за мусор, объявляя священными реликвиями их сломанные игрушки?

Шестая страница

Робер де Сабле мёртв, но его братство живо. Они притаились, но, боюсь, всё ещё представляют для нас угрозу. Если раньше они гордо шагали по улицам — и были лёгкими мишенями — то теперь растворились в тенях. Выслеживать их становится всё труднее. Какое зло они творят во тьме? Наша задача от этого всё более осложняется. До меня уже дошли слухи о том, что на Кипре творится что-то неладное. Мне придётся провести расследование…

Я пришёл к выводу, что наша тактика тоже должна измениться. А это значит — больше никаких крепостей, никаких публичных убийств, которыми мы славились. Мы должны плести наши сети тихо — и не так, как делали это в прошлом.

Но, хоть я и прошу своих братьев отказаться от своих ритуалов, я вовсе не желаю, чтобы они отказались от нашего кредо. Ведь именно наше кредо делает нас ассассинами, а не отрубленные пальцы, лживые сказки о рае и запрет на использование ядов. Мы должны служить людям, но не обычаям. Если нужно действовать тихо, мы будем действовать тихо. Если нужно использовать яд, мы станем отравителями. Мы не станем требовать от ассассинов жертвовать пальцы в обмен на клинки. И не будем обманывать новичков разными россказнями и фокусами. Мы будем говорить честно и открыто. Мы возродимся…

Седьмая страница

Мне думалось, Ада заставит меня уйти на покой, я вложу меч в ножны и заживу обычной жизнью. Но теперь я знаю, что есть вещи, о которых лучше не мечтать…

Её лицо стоит у меня перед глазами. Я всё время вспоминаю о тех днях, когда я гнался по морю за тамплиерами, которые её похитили. Я почти догнал их. Почти. Если бы я только мог плыть быстрее! Но всё вышло иначе… Я вспоминаю о том, как нашёл её тело — и какой ужас застыл в её глазах…

Я убивал её похитителей одного за другим — до тех пор, пока все они не отправились на тот свет. Но это не принесло радости, ведь их смерть не воскресила Аду и не залечила мои раны. Когда Ада погибла, я был уверен, что никогда не смогу полюбить.

К счастью, я ошибался.

Восьмая страница

Почему мы инстинктивно прибегаем к насилию? Я изучал взаимоотношения разных видов — и, похоже, врождённое стремление выжить заставляет животных убивать других существ. Но почему люди не могут жить в мире и согласии? Многие верят, что мир был создан божеством, но мне кажется, что это творение безумца, обожающего разрушать и причинять страдания. Я думаю, что мы появились в этом мире случайно, а цели нашего существования сначала определяла природа, а позднее — сами люди…

Девятая страница

Любое изречение, произносимое достаточно долго и громко, со временем становится истиной. При условии, конечно, что тебе удастся пережить оппонентов и заткнуть рот несогласным. Но, если это удастся, и все возражающие устранены, то навязанное становится по определению единственно верным.

Будет ли это истиной в объективном значении? Нет. Но как же достичь объективной точки зрения вообще? Ответ — никак. Это в буквальном смысле физически невозможно. Слишком много переменных, слишком много неизвестных факторов и взаимных связей нужно учесть. Мы можем, конечно, попытаться это сделать и приблизится к откровению ещё чуть-чуть, затем ещё. Но мы никогда не достигнем цели. Никогда…

Так я понял, что, пока тамплиеры существуют, они будут пытаться изменить и подчинить себе окружающий мир. Они осознают, что абсолютной истины не существует, или, если она всё же есть, то мы совершенно неспособны её увидеть. Поэтому вместо неё они предлагают свою собственную версию. Это и есть основной принцип их так называемого «Нового мирового порядка»: изменить мир в соответствии со своими представлениями. Дело не в людях и не в артефактах — это всего лишь инструменты. Всё дело в идеях. Это очень умно с их стороны, ведь как можно воевать против идей?