Александр Белов - Арийские мифы русов Страница 7

Культ Паликов был связан с очистительным огнем. Очевидно, этим объясняется созвучие имен близнецов и русского слова «палить» — жечь. Во время празднества пастухи поклонялись своей богине Палее. Они обращались к ней с мольбой о защите и покровительстве. Вечером устраивались игрища, разжигались ритуальные костры и через них прогоняли скот; затем молодые девушки и парни прыгали через костры сами. После этого и скот и люди погружались в воды реки… Этот ритуал напоминает известный у славян праздник Ивана Купала. Исследователь Юрий Петухов утверждает, что имя Купала созвучно имени греческого бога света Аполлона. У италиков сохранялся культ Купавона, который в некотором роде является промежуточным звеном между Аполлоном и Купалой. Как раз в ночь под Ивана Купалу словно бы оживала древняя легенда о инцесте Ивана да Марьи. В русских деревнях до сих пор называют этот праздник «купалики», что созвучно итальянскому названию праздника «палики». Возможно, что расхожее современное выражение «как ты низко пал!» воспроизводит древний смысловой ряд, соотносимый с праздником очистительного огня и воды. Недаром говорят, что нужно пройти «огонь, воду и медные трубы».

В индоевропейской традиции в браке Сияющего Неба и Матери-сырой-Земли рождаются близнецы. Образ огненной змеи воспринимается в народной традиции как фаллос, соединяющий Небо и Землю. В восточнославянской традиции существует Змиулан — персонаж, ассоциируемый с Белесом. Это своего рода ипостась Огненного змея — дракона. Согласно народным поверьям, царь Огонь и царица Маланьица (молния) сжигают стада царя Змиулана. Он же прячется от них в дупле старого дуба (аналог Мирового древа). В других версиях мифа — в подземном мире.

По мнению исследователей В.Н. Топорова и В.В. Иванова, взаимоотношения громовержца и его змееобразного противника являются основным мифом славян. Дракон связан с темой плодородия, с водной стихиен. Он является хозяином вод. Чтобы освободить воды и напитать землю плодородным дождем, нужно убить дракона. Тогда прольется долгожданный дождь. Однако дракон имеет все черты воскресающего и умирающего бога. И именно поэтому он бессмертен.

Аналогичный миф имеется у многих индоевропейцев. Так, греческий Зевс сражается с змееподобным Тифоном, хеттский Бог Грозы побеждает змея, умыкнувшего царскую невесту. Громовержец разрушает каменное убежище змея — гору, высекая молнию при помощи двух камней. Или в другом варианте — ударяя своей каменной палицей по каменному небу. Вероятно, отсюда происходит весьма распространенный у индоевропейцев ритуал добывания священного огня при помощи ударов двух камней.

Дракон ревностно оберегает богатства и сокровища, заполучить которые можно лишь победив его.

«В русской былине о змее говорится так:Как в ту пору, в то времяВетра нет — тучу поднесло.Тучи нет — а только дождь дождит.Дождя нет — искры сыплются:Летит Змей Горынчище,О двенадцати змея хоботах…»

Змей этот обитает в чреве горы, поэтому и назван Горынычем. Возможно, слово «Горыныч» этимологически связано со словами «горн», «горнило». Горыныч дует, пыхтит как горн, при этом летят искры. Греческая медуза Горгона также созвучна с именем змея русского фольклора. Голову Горгоны традиционно изображали в окружении волос-змей. Похожее изображение Горгоны, представляющее из себя бронзовый защитный панцирь, найдено и в одном из скифских курганов. Это указывает на весьма близкие связи скифов, греков и руссов.

В русских сказках встречаются три великана — Горыня, Дубыня и Усыня. Горыня шевелит горы и вызывает обвалы: «на мизинце гору качает, горы сворачивает». Дубыня «ровняет» дубы. Какой дуб маленький — он его из земли вытягивает, а какой дуб большой — он его в землю вгоняет. Усыня управляет водной стихией, вызывает наводнения и паводки. О чем свидетельствует его имя не совсем благопристойно звучащее для уха современного человека, образованное от глагола «ссать». Впрочем, некоторые исследователи полагают вполне благопристойное происхождение имени Усыня от существительного усы. Другие считают, что имя Усыня образовано от глагола «усыхать».

Эти хтонические великаны олицетворяют собой природные силы. Герои былин и сказок сражаются с великанами и выходят победителями, усмиряя буйство стихии.

Очевидно, что Велес тождественен в чем-то Змею Горынычу, Горыне и Медузе Горгоне. Добрыня Никитович, победив Змея-Горыныча, приговаривает:

«Раступись-ка, матушка сыра земля,На четыре расступись да ты на четверти!Ты пожри-ка эту кровь да всю змеиную!Расступилась тогда матушка сыра земля,Пожрала она кровь да всю змеиную».

Это похоже на «освобождение» вод после смерти Белеса. А вот как описывается в былине путешествие Добрыни в логово змеиное:

«Тогда Добрыня в нору вошел,Во те поры да во глубокие.Там сидят сорок царей, сорок царевичей,А простой-то силы и смету нет…»

Все это напоминает путешествие солнечного Бога на тот свет, где его встречают души умерших. Вызволение Добрыней князевой племянницы, молодой Забавы дочь Путятичны, выглядит как попытка Орфея вызволить свою Эвредику с того света. Это напоминает и нисхождение Христа в ад.

В Египте бог Земли Геб иногда изображался со змеиной головой, что указывает на его некоторое родство с драконом. Древнейший образ змея у корней Мирового древа, соединяющего Землю и Небо, получает негативное звучание в «новых» религиях: зороастризме, митраизме, иудаизме, христианстве и исламе. С ним связан мотив грехопадения. Возможно, что Адама и Еву змей совратил не где-нибудь в кущах райского сада, а под Мировым древом. Недаром Елисейские поля созвучны со словом Велес.

Библейский мотив о сотворении человека Богом-Отцом из праха земного напоминает языческий мотив сакрального брака Сияющего Неба и Матери-сырой-Земли. Согласно Библии Ева была сотворена из ребра Адама, что напоминает языческий мотив рождения разнополых близнецов, вступивших в недозволенные половые отношения. За что они и поплатились, став смертными.

Глава 3. НЕОЖИДАННАЯ СМЕНА ТЕМЫ

В этой главе говорится о близнецах как о потомках зверей, о тридцати трех богатырях, о фараонах, улучшавших породу, о сверхчеловеке, который так и не родился, о детях вождей Третьего Рейха, о методах селекции, о том, как отбирает Природа, о том, в чем сущность селекционной теории Дарвина, что скрывается за термином «Природа», а также о том, в чем не прав Дарвин, о том, что общего у Гегеля с глистом, о разумных членисторуких, как предках членистоногих, а также о том, откуда произошли свиньи. В заключение этой главы можно прочитать о том, как побороть искушение забраться на дерево.

Таким образом, близнечные мифы характерны для всех индоевропейцев, да и не только — такие мифы имеются у австралийцев, африканцев, полинезийцев, индейцев Америки. Как считают специалисты, эти параллельные мифологемы, связанные с сакрализацией близнецов, являются весьма древними и восходят к предыстории человечества.

Более того, приматологи с удивлением отмечают, что и у высших антропоидов также встречается необычное поведение по отношению к родившейся двойне и ее матери. На некоторое время мать, родившая близнецов, изгоняется от стада и держится от него поодаль. И только после этого своеобразного «карантина» она допускается внутрь семьи. Аналогичные ритуалы встречаются и у народов, живущих в согласии с природой — среди природы. Так, нихвов, живущих на Сахалине и Приамурье, в иные отдаленные времена мать близнецов хоронили в медвежьей клетке. Считалось, что она согрешила с медведем. А о самих близнецах говорили как о потомках медведя. Обряд убийства близнецов был распространен у самых разных народов. У хеттов близнецов относили в лес или в горшках бросали в воду. В лесу близнецы становились добычей диких зверей. Впрочем, иногда звери выкармливали и воспитывали близнецов в своей среде. Таким образом на свет появлялись доисторические Маугли. Легенды о таких людях-животных имеются у многих народов мира.

В древнехетской повести о детях царицы Каниша царица рожает тридцать сыновей-близнецов и, напуганная этим, помещает их в горшки и кидает их в «море Цальны» (Черное море). Морской Бог воспитывает близнецов. Когда те мужают, то они отправляются на поиски своей матери. Эта легенда удивительным образом похожа на эпизод из «Сказки о царе Салтане…» А.С. Пушкина.