А. Доброцветова - Святые отцы о ревности и зависти

Святые отцы о ревности и зависти

© Издательство Сибирская Благозвонница, составление, оформление, 2016

Священномученик Киприан Карфагенский

Книга о ревности и зависти

Печатается по: Творения священномученика Киприана, епископа Карфагенского. М., 1999. С. 343–354.

Ревность кажется тебе делом хорошим; а некоторые считают легким и маловажным грехом завидовать тем, возлюбленнейшие братья, которые лучше них. А считая грехом легким и маловажным, не боятся его; не боясь, пренебрегают им; пренебрегая же, нелегко избегают его, и таким образом совершается невидимая и тайная пагуба: будучи едва заметною для того, чтобы предусмотрительные могли уберечься от нее, она скрыто повреждает умы неосмотрительные. Между тем Господь повелел нам быть мудрыми, заповедал быть крайне осторожными, чтобы враг, который всегда бодрствует и непрестанно подстерегает нас, вторгшись в сердце, не раздул из искр пороха, не превратил малого в большое и, убаюкивая небрежных и неосторожных легким дыханием и тихим веянием, не возбудил вихрей и бурь и чрез то не разрушил веры и спасения – не разбил самой жизни. Итак, надобно бодрствовать, возлюбленнейшие братья; надобно всеми силами стараться противопоставить тщательное и полное бдение врагу, который, свирепствуя, направляет на все части тела свои стрелы, могущие поразить и ранить нас.

Убеждая нас к тому и поучая, апостол Петр говорит в своем Послании: Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить (1 Пет. 5, 8). Он обходит каждого из нас и, как неприятель, обложивший крепость, осматривает стены и испытывает, нет ли в них какой части не столь укрепленной и прочной, чрез которую можно бы проникнуть внутрь. Глазам он представляет соблазнительные образы и нетрудные забавы, чтобы посредством зрения подорвать целомудрие; завлекает ухо веселыми песнями, чтобы посредством слышания сладких звуков поколебать и ослабить христианскую силу; вызывает язык на злословие и, раздражая обидами, подстрекает руку на наглое убийство; выставляет неправедные барыши, чтобы при учить к барышничеству; вводит пагубные сбережения, чтобы пристрастить душу к деньгам; обещает земные почести, чтобы отнять небесные; выставляет на вид ложное, чтобы похитить истинное.

Всегда озабоченный поражением рабов Божиих, всегда неприязненный, коварный во время мира, жестокий во время гонения, он – когда не может обольстить тайно – грозит открыто и явно, устрашая ужасами гонения. Потому, возлюбленнейшие братья, необходима стойкость нашему духу: он должен быть настроен и вооружен как против всех тайных козней диавола, так и против явных угроз его, должен быть готов к отражению их так же, как враг всегда готов к нападению. А как стрелы, пускаемые втайне, многочисленнее и поражение скрытое и потаенное тем тяжелее и чаще причиняет раны, чем менее оно предусматривается, то мы должны быть бдительными, чтобы все подобное и понимать, и отражать, – а сюда-то и относится зло ревности и зависти.

Кто вникнет в дело, найдет, что христианину надлежит более всего беречься и с особенною осмотрительностью заботиться, чтобы не увлечься злобою и завистью, – чтобы брат, опутанный скрытыми сетями тайного врага, возымев от ревности вражду на брата, не поразил себя, сам того не зная, собственным своим мечом.

Дабы полнее представить это и яснее понять, обратимся к началу и источнику – посмотрим, откуда и как началась ревность; ибо легче нам будет избегнуть столь пагубного зла, если мы будем знать его происхождение и великость.

В самом начале мира диавол первый погиб от этого зла и сделался губителем. Он, украшенный ангельским величием, угодный и любезный Богу, возревновал и предался враждебной зависти, увидевши человека созданным по образу Божию, и затем, подстрекаемый ревностью, сам низвержен ревностью прежде, чем низверг другого, пленен прежде, чем пленил, погиб прежде, чем погубил, и, возжелав из-за зависти отнять у человека благодать дарованного ему бессмертия, сам утратил то, чем был прежде. Каково же это зло, возлюбленнейшие братья, от которого пал Ангел, которое могло опутать и низвергнуть столь высокую и превосходную тварь, которое обольстило самого обольстителя? С тех пор зависть свирепствует на земле, и гибнет от зависти, кто повинуется учителю погибели – подражает диаволу, кто ревнует, как сказано в Писании: завистию же диаволею смерть вниде в мир; а ему подражают все, которые суть от его части[1] (Прем. 2, 24).

Наконец, первая вражда между первыми братьями и нечестивые братоубийства начались с того, что неправедный Каин поревновал праведному Авелю, – что злой возненавидел доброго, позавидовав ему; бешеная ревность столько имела силы для совершения злодеяния, что забыта и братская любовь, и тяжесть греха, и страх Божий, и казнь за преступление: неправедно подавлен тот, кто первый показал праведность, подвергся ненависти не умевший ненавидеть, умерщвлен беззаконно тот, кто и умирая не сопротивлялся.

От ревности также Исав сделался врагом брата своего Иакова: так как последний получил благословение от отца, то зависть подвигла Исава на вражду и преследование. В ревности заключается и причина того, что Иосиф продан был своими братьями: по простоте своей он рассказал им, как брат братьям, свои видения, пророчившие ему возвышение, и враждебный дух их исполнился зависти. Да и что, если не ревность, возбудило в царе Сауле ненависть к Давиду, так что он, часто преследуя невинного, милосердого, кроткого, смиренно-терпеливого, желал его смерти? Когда убит был Голиаф и по умерщвлении, помощью и содействием Божиим, такого врага народ выразил свое удивление торжественными песнями в честь Давида, тогда Саул позавидовал тому, и им овладела ярость злобы и гонения. Но не останавливаясь долго на отдельных примерах, обратим внимание на гибель народа, раз навсегда пропащего. Не оттого ли погибли иудеи, что они лучше захотели завидовать Христу, чем верить? Понося великие Его деяния, они обольщены были слепою ревностью и не могли открыть сердечных очей для созерцания дел Божественных. Помышляя об этом, возлюбленнейшие братья, бдением и мужеством оградим сердца наши, посвященные Богу, от столь пагубного зла. Смерть других да послужит к нашему спасению; казнь неосмотрительных да принесет здравие осмотрительным.

Неверно мнение тех, которые думают, что это зло имеет один вид или что оно кратковременно и заключено в тесных пределах. Гибель от ревности далеко простирается: она многообразна и многоплодна. Это – корень всех зол, источник опустошений, рассадник грехов, причина преступлений. Отсюда возникает ненависть; отсюда происходит задор. Ревность возжигает корыстолюбие, когда кто не может довольствоваться своим, видя другого богаче. Ревность возбуждает честолюбие, когда видишь другого в почестях выше тебя. Коль скоро ревность ослепила наши чувства и овладела тайными помыслами – тотчас презирается страх Божий, пренебрегается учение Христово, не помышляется о дне суда; надмевает гордость, усиливается жестокость, умножается вероломство, мучит нетерпение, свирепствует раздор, кипит гнев – и не может уже удержать себя или управлять собою тот, кто подпал чужой власти. Отсюда – разрыв связи мира Господня, нарушение братской любви, извращение истины, рассечение единства; отсюда – переход к ересям и расколам, когда кто поносит священников, завидует епископам, жалуется – почему не он поставлен или не хочет признавать другого начальником. Отсюда происходит то, что восстает и упорствует от ревности нечестивец, от задора и зависти враг – враг не человека, но почести.

И какой это червь для души, какой яд для помыслов, какая ржавчина для сердца – ревность в другом его доблести или счастью, то есть ненавидеть в нем или собственные его заслуги, или благодеяния Божии, обращать в свое зло блага других, мучиться благополучием знатных людей, славу других делать для себя казнью и к сердцу своему приставлять как бы некиих палачей, к помыслам и чувствам своим приближать мучителей, которые терзали бы их внутренними мучениями, раздирали тайники сердца когтями зложелательства! Нерадостна для таковых пища и питье не может быть приятно; они постоянно вздыхают, стонут, скорбят; и как ревность никогда не оставляет завидующих, то сердце, днем и ночью обладаемое ею, терзается беспрерывно. Другие виды зла имеют свой предел, и всякий грех оканчивается совершением греха: в прелюбодее преступление совершается по совершении любодеяния; в разбойнике злодеяние затихает по учинении человекоубийства; у грабителя хищничество останавливается похищением добычи; у лжеца мера полагается выполнением лжи. Ревность же не имеет предела: это зло, пребывающее непрерывно; это грех без конца! И чем более обстоятельства благоприятствуют тому, на кого обращена зависть, тем более завидующий возгорается пламенем зависти. Отсюда – угрюмый вид, суровый взгляд, бледное лицо, дрожащие губы, скрежет зубов, свирепые слова, неистовые ругательства, руки, готовые на убийство, и хотя свободные на время от меча, но вооруженные бешеной ненавистью.