Феофилакт Болгарский - Толкование на Послания святого апостола Павла. Часть 1 Страница 10

13–14. Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование – быть наследником мира, но праведностью веры. Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование.

Апостол доказал уже, что оправдание бывает не законом, но верою. Теперь он доказывает, что и обетование получил Авраам не законом, но праведною верою. Какое же обетование? Быть наследником мира, то есть чтобы в нем благословились все народы всего мира. Ибо если наследие, говорит, дано законом, то тщетна вера, то есть оказывается тщетною и бесполезною. Ибо кто станет заботиться о вере, если обетование наследия дано законом? Но положение дела не таково. Авраам наследовал обетование не законом (ибо где тогда был закон?), но верою, как написано: Авраам поверил (Быт. 15, 6).

15. Ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления.

Теперь доказывает, каким образом бездейственно обетование. С законом, говорит, соединено преступление, а преступление закона производит гнев и подвергает клятве и наказанию. Как же, спрашивается, виновный в преступлении достоин наследовать?

16–17. Итак по вере, чтобы было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам (как написано: «Я поставил тебя отцом многих народов») пред Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее. Так как закон производит гнев, то и говорится, что Авраам оправдался и стал наследником верою, чтобы все было по благодати. А благодать на что полезна. Дабы обетование было непреложно.

Ибо благодать, не как закон, не имеет преступления, чтобы даруемое было нетвердо. Поскольку же все бывает по благодати и милости Божией, то даруемое по справедливости непреложно всем нам, то есть для всех верующих, не для тех только, которые по закону, то есть обрезаны, но и для тех, которые не обрезаны, которые суть семя Авраама, рожденное по вере. Поэтому кто не имеет веры, тот не есть семя Авраама, который есть отец всем нам, то есть верующим, как написано: Я поставил тебя отцом многих народов (см. Быт. 17, 4). Смысл такой: Авраам есть отец всех пред Богом, то есть подобно Богу. Как Бог есть отец всех, так и Авраам, не по естественному родству, но по союзу веры. Которому он поверил присовокупил для того, чтобы показать, что Авраам получил и награду за веру быть отцом всех. Поэтому если ты, иудей, не признаешь, что Авраам есть отец всех, то ты уменьшил почесть, которую получил он верою.

Животворящим мертвых, и называющим несуществующее, как существующее. Теперь повторяет сказанное выше, то есть что Авраам поверил, что омертвевшую плоть, какова была его, может Бог не только оживить, но и сделать плодовитою; почему и говорит теперь: животворящим мертвых. Слова же называющим несуществующее, как существующее присовокупил для того, чтобы показать, что для Бога не невозможно сделать тех, которые не дети Авраама, детьми его. Не сказал, однако – «приводящим» в бытие несуществующее, но называющим. Сколь легко для нас назвать что-нибудь существующее, столь же удобно для Бога привести в бытие – несуществующее.

18. Он, сверх надежды, поверил с надеждою, через что сделался отцом многих народов...

Не подумай, говорит, что Авраам удостоен почестей не по заслугам. Ибо возможно ли это, когда он сверх надежды человеческой поверил с надеждою Божиею, что сделается отцом многих народов, не тех, которые произошли от Измаила (ибо они произошли от Авраама не по вере, но по естеству), но тех, которые подобны ему по вере?

18–21. По сказанному: «так многочисленно будет семя твое». И, не изнемогши в вере, он не помышлял, что тело его, почти столетнего, уже омертвело, и утроба Саррина в омертвении; не поколебался в обетовании же Божиим неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное.

Сказав, что Авраам сверх надежды человеческой поверил с надеждою Божиею, теперь доказывает это, говоря, что Аврааму было сказано: умножу семя твое как звезды небесные и как песок (Быт. 15, 5; 22, 17); он же не ослабел в вере, но, пребывая в ней твердым, не обратил внимания ни на собственное тело, уже омертвевшее от времени, ни на сугубое омертвение утробы Сарриной (ибо утроба ее омертвела и от старости и от бесплодия), и не стал недоумевать, то есть нимало не усомнился, не поколебался мыслию, по пребыл тверд в вере. Заметь, как доказывает, что верующий имеет нужду в большой силе. Многие унижали веру, как дело, не требующее труда, а дела возвышали, как требующие пота и силы. Но апостол говорит, что верующий имеет нужду в великой и мощной душе, чтобы отражать внушения неверия, как и Авраам возмог верою. А как возмог верою Авраам? Воздав славу Богу, то есть не посредством человеческих умозаключений уверовав, но помышляя в себе достойное славы Божией и быв уверен, что Бог может сделать невозможное, ибо в этом состоит слава Божия. Почти столетнего сказал приблизительно, потому что в то время Аврааму не было еще ста полных лет.

22–25. Потому и вменилось ему в праведность. А впрочем не в отношении к нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам, вменится и нам, верующим в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа нашего, Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего.

Апостол многое сказал в похвалу Аврааму, а кто-нибудь мог возразить: что нам из этого? Поэтому и высказывает, что о том написано и для нас, что и нам вменится вера в правду, только бы мы имели ее, веруя в Того, Кто воскресил Иисуса. Если сомневаешься, как можешь оправдаться, то представь в душе своей Иисуса, который изгладил все грехи твои, который умер не за собственный грех, но за грех мира. Поскольку же Он умер, не имея греха, то справедливо воскрес. Ибо как мог быть удержан в аде Тот, Кто не имел греха? Итак, Он для того и умер и воскрес, чтобы и от грехов освободить и со делать праведными. Поэтому как Авраам поверил, что его омертвевшее уже тело сделается плодовитым, так и ты веруй, что Иисус умер и воскрес, и тебе вменится в правду, как и праотцу твоему Аврааму.

Глава пятая

1–2. Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией.

Здесь рассуждает апостол о жизни по вере, чтобы мы после того, как он столь много сказал в похвалу веры и унизил дела, не сделались нерадивыми. Так как вера оправдала нас, то не будем уже грешить, но имеем мир с Богом посредством угодной Ему жизни. Как же это будет? Через Господа нашего Иисуса Христа. Он, оправдавший нас, когда мы были грешниками, поможет нам и сохранится в правде Его; ибо через Него получили мы доступ к той благодати. Если Он привел далече бывших, то тем паче удержит близ сущих. Привел же нас к той благодати. Каким образом? Верою, то есть когда мы принесли веру. Что же это за благодать? Получение всех благ, какие подаются нам посредством крещения. В которой стоим, имея твердость и непоколебимость. Ибо Божественные блага всегда стоят и никогда не отпадают. И не только твердо содержим полученное, но уповаем получить и прочее. Хвалимся, говорит, надеждою благ, которые даны будут нам в будущем: они, как относящиеся к славе Божией, непременно даны будут, если не для нас, то для прославления Самого Бога.

3–5. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам.

Не только, говорит, хвалимся благами будущими, но, что еще более, даже настоящими скорбями своими. Не смущайтесь же, говорит, тем, что мы в скорбях: это самое есть похвала для христианина. Каким образом? Ибо скорбь производит терпение, терпение же делает искушаемого опытным, а опытный человек, успокаивая себя в доброй совести тою мыслию, что подвержен скорбям для Бога, уповает на воздаяние за эти скорби. А такое упование не бесплодно, не постыжает надеющегося. Человеческие надежды, не сбываясь, постыжают надеющихся, а Божественные надежды не таковы. Ибо Подающий блага бессмертен и благ, а при том, и мы, хотя и умрем, оживем, а затем ничто уже не воспрепятствует надеждам нашим сбыться.