cвятитель Феофан Затворник - Путь ко спасению Страница 10

Как отвратить эту болезнь? Не ходи тем путем, которым доходят до нее.

Этот путь имеет три поворота.

1) Сначала у юноши пробуждается какое-то горестное чувство неизвестно о чем и от чего, но отзывающееся особенно тем, что он будто бы один. Это – чувство одиночества. Из этого чувства сразу же рождается другое – некоторая жалость, нежность и внимание к себе. Прежде он жил, как бы не замечая сам себя. Теперь он обращается к себе, осматривает себя и всегда замечает, что он не плох, не из последних, хороший человек: начинает чувствовать свою красоту, нравиться себе. Этим оканчивается первое движение соблазна к себе. С этих пор юноша обращается к внешнему миру.

2) Это вступление во внешний мир воодушевляется уверенностью, что он должен нравиться другим. В этой уверенности он смело и как бы победно начинает действовать и, может быть, впервые берет себе за правило опрятность, чистоту, нарядность до щегольства; начинает бродить или искать знакомств, как будто без определенной цели, но по тайному влечению чего-то ищущего сердца. При этом он старается выделяться умом, приятностью в общении, предупредительностью, вообще всем, чем надеется нравиться. Вместе с тем он дает всю волю преимущественному органу душеобщения – глазу.

3) В этом настроении он похож на порох, подставленный под искры, и скоро встречается со своей болезнью. Пораженный или подстреленный, словно стрелой, особенно приятным взглядом или голосом, сначала стоит он в некотором восторге и остолбенении. Придя в себя, он понимает, что его внимание и сердце обращены к одному человеку и стремятся к нему с непреодолимой силой. С той поры сердце начинает тосковать, юноша уныл, погружен в себя, занят чем-то важным, ищет, как будто что-то потерял, и что ни делает, делает для одного человека и как бы в его присутствии. Он как потерянный, сон и еда не идут ему на ум, обычные дела забыты и приходят в беспорядок, ему ничто не дорого. Он болен страшной болезнью, которая щемит сердце, стесняет дыхание, сушит самые источники жизни.

Вот ее постепенный ход! И само собой видно, чего должен опасаться юноша, чтобы не впасть в эту беду. Не ходи этой дорогой! Прогоняй предвестников – неопределенную грусть и чувство одиночества. Делай им наперекор: стало грустно – не мечтай, а начни делать что-нибудь серьезное со вниманием – и пройдет. Стала зарождаться жалость к себе или чувство, что ты хороший, – поспеши отрезвить себя и отогнать эту глупость какой-нибудь суровостью к себе, особенно разумным рассуждением о ничтожности того, что лезет в голову. Случайное или намеренное унижение в этом случае было как вода на огонь… Подавить и прогнать это чувство надо особенно потому, что тут начало движения.

Остановись тут – дальше не пойдешь: не родится ни желание нравиться, ни искание нарядов и щегольства, ни охоты ходить в гости. Прорвутся эти – и с ними борись. Какая надежная в этом случае ограда – строгая дисциплина во всем, труд тела и еще более головы! Усиль занятия, сиди дома, не развлекайся. Нужно выйти – следи за чувствами, держись подальше от другого пола, главное же – молись.

Кроме этих опасностей, вытекающих из свойств юношеского возраста, есть еще две. Во-первых, настроение, по которому до небес возносится рассудочное знание или собственное понимание. Юноша считает преимуществом во всем сомневаться и все то ставит в стороне, что не совпадает с меркой его понимания. Одним этим он отсекает от сердца весь настрой веры и Церкви, следовательно, отпадает от нее и остается один. Ища замены оставленному, кидается на теории, не соответствующие явной (Богооткровенной) истине, опутывает себя ими и изгоняет из своего ума все истины веры. Еще хуже, если повод к этому подаст преподавание наук в училищах и если подобный дух становится там преобладающим. Думают обладать истиною, а набираются туманных идей, пустых, мечтательных, большею частью враждебных даже здравому смыслу, которые, однако же, увлекают неопытных и становятся идолом для любознательного юноши. Во-вторых, светскость. Пусть в ней есть нечто полезное, но ее преобладание в юноше пагубно. Это жизнь по впечатлениям чувств, в таком состоянии, когда человек мало бывает в себе, а почти всегда снаружи, или делом, или мыслью. С таким настроением ненавидят внутреннюю жизнь и тех, что говорят о ней и живут ею. Истинные христиане для них мистики, запутавшиеся в понятиях, или лицемеры и прочее. Понять истину им мешает дух мира, господствующий в кругу светской жизни, знакомиться с которой не мешают и даже советуют юношам. При этом знакомстве мир, со всеми своими дурными понятиями и обычаями, набивается в восприимчивую душу юноши, не предупрежденного, не настроенного против этого, и отпечатывается на ней, как на воске, – и он невольно становится сыном мира. А это сыновство противоположно сыновству Божию во Христе Иисусе. Вот опасности для юношей от юности! И как трудно устоять! Но хорошо воспитанному и решившемуся посвятить себя Богу до юности она не так опасна; немного потерпеть, а там настанет чистейший и блаженнейший покой. Сохрани только обещание христианской чистой жизни в это время, а потом будешь жить с некоторой святой твердостью. Кто прошел безопасно юношеские годы, тот как будто переплыл бурную реку и, оглянувшись назад, благословляет Бога. А иной со слезами на глазах, в раскаянии, обращается назад и обвиняет себя. Того никогда не воротишь, что потеряешь в юности. Кто падал, тот достигнет ли когда-нибудь того, чем обладает не падавший?

Из сказанного выше легко понять, почему так редки хранящие благодать Крещения. Воспитание всему причиною – и доброму, и злому. Оттого не сохраняется благодать Крещения, что не соблюдается порядок, правила и законы примененного к тому воспитания.

Важнейшие причины таковы:

а) Отдаляются от Церкви и ее благодатных средств. Это истощает росток христианской жизни, отделяя ее от источников, и она увядает, как цветок в темном месте.

б) Отсутствует внимание к деятельности тела. Думают, что тело может всячески развиться без вреда для души, между тем в его действиях коренится и овладевает душою центр страстей, которые развиваются вместе с развитием тела. Пронизывая действия тела, страсти получают в них постоянное место или строят из них нечто вроде неприступной крепости и тем упрочивают за собою власть на будущее.

в) Развивают силы души без разбора, не направляя к одной цели. Не видят цели впереди – не видят пути к ней. Отсюда при всей заботе о самом современном образовании только раздувают любопытство, своеволие и жажду наслаждений.

г) Совершенно забывают о духе. На молитву, страх Божий, совесть редко обращают внимание. Был бы видимый порядок, а внутренние состояния всегда подразумеваются и поэтому всегда забываются.

д) Во время обучения важнейшее дело закрывают побочными, единственное заслоняют множеством других.

е) Наконец, вступают в юность, не положив предварительно добрых начал и решимости жить по-христиански, и далее – не удерживают влечений юношеской жизни в должном порядке, предают себя всей жажде впечатлений через развлечение, легкое чтение, мечтательность, неразборчивое общение с подобными себе и особенно с другим полом, исключительная научность и преданность духу мира, расхожим мыслям, правилам и обычаям, которые никогда не способствуют благодатной жизни, но всегда враждебны ей и стремятся ее подавить.

Каждой из этих причин и одной достаточно, чтобы погасить в человеке благодатную жизнь. Но обычно они действуют совместно и одна неминуемо привлекает другую; все же в совокупности они так забивают духовную жизнь, что и малейших следов ее иногда не заметно, как будто человек и не имеет духа, создан не для общения с Богом, не имеет к тому предназначенных сил и не получал оживляющей их благодати.

Почему не соблюдается целесообразный порядок воспитания – причина этому или в незнании такого порядка, или в пренебрежении им. Воспитание, оставленное без внимания самому себе, по необходимости принимает ложные и вредные направления, сначала в домашнем быту, а потом во время обучения. Но и там, где, по-видимому, воспитание совершается не без внимания и подчиняется определенным правилам, оно нередко оказывается бесплодным и уводящим от цели из-за ложных идей и принципов, на которых строится. Не то имеется в виду, не то делается главным, что нужно, не угождение Богу, не спасение души, а совсем другое: или совершенствование только естественных сил, или приготовление к должностям, к жизни в свете и прочее. Но когда нечист и ложен принцип, то и основанное на нем не может вести к добру. Как на главные отклонения можно указать:

1) на отстранение благодатных средств. Это естественное следствие забвения того, что воспитываемый – христианин и у него есть не только естественные, но и благодатные силы. А без этих средств христианин – это разгороженный сад, который топчут рыщущие бесы, ломает буря греха и мира, которых некому и нечем прогонять;