Сергей Волков - Чтобы здоровье наладилось и желание сбылось. Вам помогут святые Серафим и Феогност Вернинские Страница 10

Население не желало принимать свирепую безбожную власть. Даже большевистский историк Ш. Шафиро признается: «Накануне уездно-городского съезда советов в конце августа – начале сентября 1918 года большевистское положение было таково, что большевикам не советовали даже в Верном выступать на общегородском сходе со списками кандидатов в делегаты на съезд, чтобы не быть побитыми озлобленной массой, сильно раскаленной эсерами и черносотенцами» (ярлык черносотенцев клеился, конечно, православным).

Дважды с Преосвященным Пименом пытались расправиться «по закону», возбуждали против него «дела» в ревтрибунале, но обе эти попытки потерпели провал. Наконец верненский ревком явочным порядком вынес решение о казни епископа Пимена и специально вызвал для борьбы с одним безоружным человеком красногвардейский отряд Мамонтова – несколько сот отборных головорезов с пулеметами и тачанками. Святителя Пимена захватили тайно, ночью, вывезли за город и там, в роще Баума, зверски убили.

В 2000 году на Архиерейском Соборе Русской Церкви епископ Семиреченский Пимен, положивший жизнь за веру и народ, прославлен в лике святых (память 3 сентября).

Митрополит Бишкекский и Среднеазиатский Владимир (Иким) Земля потомков патриарха Тюрков.  – Русская Православная Церковь, Издательство Московской Патриархии, 2002 г.

Но убили в те дни не только владыку Пимена, но и многих других служителей Церкви.

Духовная дочь Серафима, монахиня Евдокия, была послушницей в Иверско-Серафимовском женском монастыре, служа помощницей эконома. В сентябре 1918 года красный отряд Мамонтова-Кихтенко прибыл в город Верный для расправы с епископом Пименом. Но кроме того, он наводил «революционный порядок».

…Утром того дня мать Евдокия пришла в скит на сопке Мохнатой, дабы исповедаться и причастисться у своего духовного отца Серафима. Исповедь Серафим у нее принял, но причащать не стал, поскольку по дороге в скит она сорвала и съела головку мака. Евдокия отправилась обратно в монастырь и этим же вечером была расстреляна.

Одной из акций красного отряда Мамонтова-Кихтенко было «генеральское дело». Солдаты явились в монастырь и потребовали выдать им мать Ефросинию, которая была дочерью генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Бакуревича, председателя Правления и Наказного Атамана Семиреченского казачьего войска. Монахини спрятали Ефросинию в сарае, за мешками. Не найдя свою жертву, солдаты выхватили из толпы двух монахинь, поставили к монастырской стене и на глазах всего монастыря расстреляли решением «полевого суда». Мать Анимаиса – эконом монастыря – была лишь ранена и потом ее сумели выходить. Монахиня же Евдокия была убита – пули пробили ей голову и снесли нижнюю часть лица.

…Позже отец Серафим сокрушался: «Если бы я знал, что ее убьют, конечно бы причастил ее».

✓ Монахиня Евдокия († 1918) причислена к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.

✓ Память на Собор новомучеников и исповедников Российских (первое воскресение, начиная с 25 января/07 февраля), Преподобномученица.

У нас в Караганде много православных храмов и в них ходит много прихожан. Хожу и я. Когда моя дочь Леночка была еще маленькой, мы вместе ходили. Тогда ей это нравилось, она даже выучила несколько молитв и любила произносить их нараспев даже дома.

Потом она выросла, поступила и успешно закончила институт, начала работать. Во время одной из командировок в Россию Лена встретила хорошего парня, они полюбили друг друга и поженились. Мое сердце радовалось. Жаль было только, что жила она теперь в другом городе, другой стране. Но мы все время созванивались, болтали чуть ли не часами, и боль от того, что любимой дочери нет рядом, понемногу утихала.

Так прошло два года. Вдруг я поняла, что настроение у Лены и ее мужа с каждым днем становится все хуже. Ее супруг вообще перестал подходить к трубке, когда я звонила. А дочь стала разговаривать со мной очень коротко, ссылаясь на то, что очень устает на работе и хочет отдохнуть. Но сердце матери ж не обманешь.

Я поехала к ним в гости и выяснилось, что они никак не могут завести ребенка. Отчего так случилось – никто понять не мог. Врачи давали разноречивые советы и прогнозы, от которых молодой семье было ни холодно ни жарко. Слава Богу, хоть не ругались они из-за этой напасти, не обвиняли друг друга в том, что именно по вине партнера у них нет детей. Погоревали мы с Леночкой немного, но я сказала ей, чтоб она не отчаивалась. «Схожу в нашу церковь и спрошу там совета, – говорила я ей. – А ты пока крепись и молись. Все будет хорошо».

Приехав домой, я пошла в наш Свято-Введенский собор, где один батюшка посоветовал мне съездить в Алматы в августе и сходить в Аксайское ущелье, на могилу преподобномучеников Серафима и Феогноста. До этого я не знала о них ничего. Пока готовилась к поездке, разузнала об этих иноках много интересного. У меня появилась уверенность, что они нам обязательно помогут.

И вот 11 августа я вместе с сотнями людей отправилась на могилу Серафима и Феогноста. Это был день их памяти. Светило яркое солнце, синее небо и знаменитые голубые тянь-шаньские ели придавали этому событию особо торжественную обстановку. Я горячо молилась святым, чтобы они помогли моим ребятам зачать ребенка, здорового и крепкого. Так растрогалась, что даже заплакала. Мне сказали, что это хорошо, значит, от чистого сердца говорю, и Господь мои просьбы услышит.

И действительно, через два месяца позвонила дочка и, радостно смеясь, сообщила, что они с мужем ждут ребенка! А вскоре родилась моя внученька Светлана. Теперь ей уже три годика. Она очень смышленая и веселая. Дай Бог ей здоровья!

Кристина Аркадьевна (Караганда)

По мужской линии в нашей семье все борцы. Такой у нас вот фамильный знак. И прадед выступал еще до революции в цирках, и дед был одним из первых советских борцов, и отец чемпионом области по борьбе становился. Так что никаких вопросов, каким видом спорта мне заниматься, в семье даже не было.

Мои папа с мамой переехали в Алматы в середине 80-х годов прошлого века, здесь я и родился. Город у нас красивый. Очень много зелени, горы рядом, люди в большинстве своем добрые и отзывчивые. Есть здесь и отличные условия для занятия греко-римской борьбой. В школе олимпийского резерва есть прекрасные залы, отличные тренеры. В общем, заниматься любимым видом спорта мне было в охотку.

Однажды мы готовились к первенству страны, и я входил в группу спортсменов, которые были отобраны для заключительного сбора. На нем решалось, кто именно поедет на чемпионат республики.

Предыдущие три года мне не удавалось попасть в список «избранных». Каждый раз мне что-то мешало. То травма, то более классная форма моих коллег по весовой категории. Когда оставался лишь месяц, я получил опять нелепую травму. Играя в футбол на песчаном поле, я умудрился порезать ногу об осколок бутылки. Рана была неглубокой, но очень болезненной. На три дня вообще пришлось прекратить всякие тренировки. А ведь через десять дней у нас должны были состояться внутренние соревнования, на которых и решалось, кто поедет на первенство.

На четвертый день я с грехом пополам стал опять качаться, разрабатывать плечевой пояс и тренировать верхние захваты. Тренеры подбадривали меня, но я понимал, что они делают только для того, чтобы я не сильно падал духом. Мне же по ночам все время хотелось плакать от бессилия и глупостей судьбы.

Помог случай. К отцу в гости приехали его старые товарищи из Киргизии. Они-то и рассказали, что у нас в горах есть святое место, где есть могила святых Серафима и Феогноста. Они в свое время служили в монастыре на киргизском озере Иссык-Куль, а потом перебрались в Алматы. Здесь они стали известны своим истовым служением Господу Богу и постоянной помощью всем попавшим в беду. Друзья отца еще все удивлялись, как это мы, алматинцы, до сих пор не знаем об этих святых.

В эту ночь мне совсем не спалось. Плакать уже не хотелось. Хотелось просто выть от своей неудачливости. И вдруг я вспомнил про Серафима и Феогноста. И сразу же на душе стало легче. Утром я, хромая, дошел до Вознесенского кафедрального собора, поставил свечу и помолился этим святым, чтоб они помогли мне в моей беде. Не знаю, что на самом деле произошло, но уже на следующий день рана на ноге превратилась в ранку, а еще через день она и вовсе исчезла. На тренировках меня все спрашивали, что за лекарства я принимал (тренеры боялись, что какие-нибудь запрещенные препараты, за что потом меня могли выгнать за употребление допинга). Но я им рассказал правду о святых. Не все, конечно, поверили, но факт был налицо. И мне удалось нормально потренироваться.