Эдуард Шюре - Великие посвященные.Очерк эзотеризма религий Страница 11

Немедленно женщина исчезла как лунный призрак. Молодая заря подняла свой магической жезл над старым лесом. Рама превратился снова в старца. Его белая борода была увлажнена слезами, а из глубины лесов грустный голос взывал: "Рама! Рама!"

После этого сна, который указал ему на завершение его миссии, Рама соединил всех королей и народных посланников и сказал им: "Я не хочу высшей власти, которую вы предлагаете мне. Сохраните ваши короны и соблюдайте мой закон. Моя задача кончена. Я удаляюсь навсегда с моими братьями, посвященными, на гору Airyana-Vaeja. Оттуда я буду наблюдать за вами. Оберегайте священный огонь! Если бы он погас, я появлюсь среди вас беспощадным судьёй и страшным мстителем!" Вслед за тем он удалился с своими приближенными учениками на гору Альбори между Балк и Бамиан, в убежище, известное только Посвященным.

Там он поучал своих учеников относительно тайн земли и Великого Существа. Ученики его понесли в Египет и до самой Окситант священный огонь, символ божественного единства вещей, и рога Овна, эмблему арийской религии. Эти рога сделались знаками посвящения, а затем и священнической и царственной власти.{15} Издали Рама продолжал следить за своими народами и за возлюбленной белой расой. В последние годы своей жизни он был занят устройством календаря для Арийцев.

Ему мы обязаны знаками зодиака. Это было завещанием патриарха посвященных. Странная книга, написанная звездами, сверкающими иероглифами на небесном своде, бездонном и безграничном, была оставлена Древнейшим из нашей расы. Устанавливая двенадцать знаков зодиака. Рама придал им тройной смысл. Первый относился к влиянию солнца на двенадцать месяцев года; второй передавал символически его собственную историю; третий указывал на оккультные средства, которыми он пользовался, когда достигал своей цели. Вот почему эти знаки, читаемые в обратном порядке, сделались позднее тайными эмблемами постепенного посвящения.{16} Он сделал распоряжение своим ученикам, чтобы они скрыли его смерть и продолжали дело его жизни, распространяя свое братство. В течение многих веков верили, что Рама, в тиаре с рогами овна, продолжал жить на своей святой горе. В ведические времена Великий Предок превратился в Яму, судью мертвых, в индусского Гермеса.

Глава V. Ведическая Религия

Благодаря своему организаторскому гению, великий основатель арийских культур создал в центре Азии в Иране народ, общество, вихрь бытия, который должен был светить миру во всех смыслах. Колонии первобытных Арийцев распространились в Азии и в Европе, принося с собой свои нравы, свои культы и своих богов. Из всех этих колоний ветвь индусских Арийцев приближается больше всего к первобытным Арийцам.

Священные индусские книги Веды имеют для нас тройную цену. Прежде всего, они приводят нас к очагу античной арийской религии блистающими лучами которой являются ведические гимны. Затем, они дают нам ключ к Индии. И наконец, они дают нам первую кристаллизацию основных идей эзотерической доктрины и вместе с тем, всех арийских религий.{17}

Сделаем краткий обзор содержания и ядра ведической религии.

Ничего не может быть проще и величавее этой религии, в которой глубокой натурализм сливается с трансцедентной духовностью. Перед рассветом, глава семьи становится перед алтарем, воздвигнутым из земли, на котором горит огонь, зажженный посредством двух кусков сухого дерева. В этой деятельности, глава семьи в одно и то же время и Отец, и Священнослужитель, и Царь жертвоприношения. В то время — говорит ведический поэт, — когда заря восходит, подобно выкупавшейся и облекшейся в белоснежную одежду женщине, глава семьи произносит молитву, обращаясь к Уше (заре), к Савитри (солнцу) и к Асурам (духам жизни). Мать и сыновья льют в это время приготовленную из растения асклепия жидкость (сома) в огонь Агни, и поднимающееся пламя несет к невидимым Божествам очищенную молитву, слетающую с уст патриарха и главы семьи.

Настроение ведического поэта одинаково чуждо и эллинской чувственности (я говорю о народном греческом культе, а не об учении греческих посвященных), которая наделяет космические божества красивым человеческим телом, и еврейскому монотеизму, который молится Вездесущему, бесформенному, Предвечному.

Для ведического поэта природа — прозрачное покрывало, за которым живут неисповедимые Силы Божества. К этим Силам он обращается с молитвой; он олицетворяет их, но не забывает, что это не более как метафоры. Для него Савитри не столько солнце, сколько Вивасват — творческая сила жизни, одухотворящая солнечную систему. Индра, божественный воин, который в своей золотой колеснице проезжает по небу, извергая гром и молнию, олицетворяет могущество солнца в атмосферической жизни, "в великой прозрачности воздушных пространств".

Когда они обращаются к Варуне (Уран Греков), Богу бесконечного, всеобъемлющего, лучезарного неба, ведические поэты поднимаются еще выше. Если Индра символизирует творческую и воинствующую жизнь небес, то Варуна изображает неизменное величие Божества. Ни что не может сравниться с великолепием его описания в гимнах Вед. Солнце — Его око, небо — Его одежда, гроза — Его дыхание. На незыблемых основах построил Он небо и землю и содержит их врозь. Он все создал и все сохраняет. Ничто не может выразить неисповедимое творчество Варуны; никто не может проникнуть в Него, но Он, всеведущий, видит все, что есть и что будет. С вершин небес, где Он обитает в своем стовратом дворце, Он различает полет птиц в воздухе и следы кораблей на волнах. Оттуда, с высоты своего золотого престола, он созерцает человеческие дела. Он поддерживает порядок в мире и в обществе; он карает виновного, он изливает свое милосердие на кающегося грешника. Крик истерзанной совести обращается к Нему; перед Его лицом грешник складывает бремя своих грехов.

В некоторых отношениях ведическая Религия обильна ритуалами, в других — она высоко отвлеченна. С Варуной она спускается в недра совести и раскрывает идею святости.{18} Прибавим, что она поднимается до чистого понимания Единого Бога, Который проникает великое Целое и управляет им.

Между тем, грандиозные образы, которые льются широкими потоками из строф ведических гимнов, представляют лишь внешнюю оболочку Вед. С идеей Агни, божественного огня, мы прикасаемся к самому ядру доктрины, к её эзотерической и трансцедентной основе. В действительности, Агни является космической силой, всемирным началом. Агни — не только огонь земной молнии и солнца; его истинная отчизна — невидимое мистическое небо, обитель вечного Света и первообразов всех вещей. Рождения его бесконечны, сверкает ли он из куска дерева, в котором спит как зародыш в лоне матери, или же, как "Сын Волн" бросается с громовым шумом из небесных рек, где Ашвины (небесные всадники) зачали его.

Он — старейший между богами, первосвященник на небе так же, как и на земле, и он священнодействовал в обители Вивасват (небо или солнце) много ранее, чем Матарисва (молния) принесла его смертным, и чем Атарван и Ангиры, древние жертвоприносители, учредили его здесь на земле, как охранителя, хозяина и друга людей. Владыка и производитель жертвы, Агни сделался носителем всех мистических учений о жертвоприношениях. Он зарождает богов, он устрояет мир, он производит и сохраняет жизнь вселенной, короче — Агни есть космогоническая сила.

Сома соответствует Агни. В действительности, это — напиток из перебродившего растения, которое возливается при жертвоприношениях богам. Но так же, как и Агни, он существует мистически. Его высшая обитель находится в глубинах третьего неба, где Cypья (дочь солнца) очистила его и где его нашел Пушан (бог питающий). Из этой обители Сокол, символ молнии, или даже сам Агни похитил его у небесного Стрельца, у Гандхарвы, его охранителя, и принес его людям.

Боги выпили его и сделались бессмертными; люди, в свою очередь, станут бессмертными, когда выпьют его у Ямы, в обители блаженных. А до тех пор напиток дарует им здесь, на земле, силу и долговечность; это — амброзия и вода обновления. Она питает, проникает в растение, оживотворяет семя животных, вдохновляет поэта и дает полет молитве. Душа неба и земли, Индры и Вишну, она составляет вместе с Агни неразделимую чету; чета эта зажгла солнце и звезды.{19}

Идея Агни и Сомы заключает в себе два основных начала вселенной; по учению эзотерической доктрины и каждой живой философии, Агни есть Вечно-мужественное, творческий Разум, чистый Дух; Сома есть Вечно женственное, Душа мира, лоно всех миров, видимых и невидимых для телесных очей, сама природа или тонкая материя в своих бесконечных трансформациях.{20} Совершенное соединение этих двух сущностей составляет величайшую Сущность, суть самого Бога.

Из этих двух главных идей вытекает третья, не менее плодотворная. Веды делают из космогонического акта непрестанное жертвоприношение. Чтобы произвести все существующее, Высочайшая Сущность приносит Себя в жертву. Она разделяется, что-бы выйти из своего единства. Эта жертва рассматривается как источник всех отправлений природы. Эта идея, поражающая с первого взгляда и чрезвычайно глубокая, когда вдумаешься в нее, содержит в зачатке всю теософическую доктрину инволюции Бога в мире, эзотерический синтез многобожия и единобожия. Она вызывает к жизни Дионисийскую доктрину падения и искупления душ, расцвет которой мы найдем у Гермеса и у Орфея. Отсюда же истекает учение о божественном Глаголе, провозглашенном Кришной и завершенном Иисусом Христом.