Андрей Ефимов - Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви Страница 11

При нем почти при всех приходских церквах были устроены школы. Он создал первое народное училище в Новгороде, где обучались 300 отроков, дети пресвитеров и старейшин [8. С. 187], и первую на Руси библиотеку переводных славянских церковно-учительных и богослужебных книг при храме Св. Софии Киевской. Подобные училища и библиотеки возникают затем и в других городах Руси.

При князе Ярославе Мудром русские города по уровню просвещения стали выше городов Европы того времени. Дочь Ярослава Анна владела несколькими иностранными языками и была воспитана в традициях высокой византийской культуры, которая была уже усвоена при дворе Ярослава, и вышла замуж за короля Франции Генриха I. Сам Ярослав был женат на шведской принцессе Ингигерде (Ирине), его сестра стала королевой Польши, две дочери – королевами Венгрии и Норвегии. Старший сын Всеволод был женат на греческой царевне, внук Владимир Мономах – на дочери короля Англии, внучка Евпраксия (Адельгейда) (1071–1109) стала женой германского короля и императора Священной Римской империи Генриха TV. Таким образом, при Ярославе Россия становится в один ряд с европейскими странами.

К этому времени только в Киеве насчитывалось уже несколько сот церквей. Расцвело русское зодчество. При Ярославе воздвигается София Киевская, храмы Святой Ирины и Святого Георгия, другие киевские церкви и знаменитые Золотые ворота, так что современники сравнивали Киев с Константинополем.

По воле Ярослава в 1051 г. собор русских епископов поставил митрополитом Киевским русского священника Илариона[51]. Летописец Нестор говорит о нем: «Муж благ, книжен и постник».

Его знаменитое «Слово о Законе и Благодати», куда вошла и «Похвала князю Владимиру», содержит попытку осмысления мировой истории, пути русского народа ко Христу, его особой миссии в христианском мире: «Вера благодатная по всей земле простерлась, и до нашего народа русского дошла. И законническое озеро пересохло, евангельский же источник наполнился вод и, всю землю покрыв, до нас разлился. Вот уже и мы со всеми христианами славим Святую Троицу» [6. С. 61].

И действительно, наступили «новые времена», пришли «новые люди» [6]. Сам Иларион являет собой удивительный пример того, какие плоды принесло Крещение Руси при святом Владимире. Прошло чуть более полувека с того времени, и перед нами предстал, как благодатный плод усилий по христианизации Руси, подвижник-аскет и выдающийся богослов.

Еще будучи священником храма Св. Апостолов в княжеском селе Берестове, Иларион ископал себе на берегу Днепра пещерку для уединенной молитвы. После поставления его на митрополию в пещере Илариона поселился при. Антоний Киево-Печерский, к которому стали сходиться ревнители иноческого подвига. И вскоре его ученик Феодосий создал первый на Руси общежительный монастырь по образцу Константинопольского Студийского монастыря. Так, Иларионова пещера дала начало великому Киево-Печерскому монастырю.

Авторитет монастыря и его влияние на жизнь Киевской Руси были огромны. С Лаврой считались великие князья[52]. Киево-Печерская Лавра стала главным центром монашеской жизни на Руси в домонгольский период, по ее образцу строилась просветительская и благотворительная деятельность других монастырей, устроенных во всех крупных городах того времени. Этот монастырь стал также крупнейшим центром духовного просвещения и христианской культуры. Здесь был создан знаменитый летописный свод, послуживший основой для «Повести временных лет», были заложены принципы миссионерства, о чем мы знаем по сочинениям Илариона: «…начал мрак идольский от нас отходить, и зори благоверия явились. Тогда тьма бесослужения погибла, и слово евангельское землю нашу осияло» [6. С. 79]. О том же говорится в «Слове» при. Феодосия Печерского: «Нет лучше веры нашей, чистой, честной, святой; живучи в этой вере, можно избавиться от грехов, сделаться причастником вечной жизни, а тем, которые пребывают в вере латинской, армянской, сарацинской, тем нет жизни вечной, ни части со святыми» [29. С. 31].

Из обители преподобных Антония и Феодосия монашество стало распространяться по всей Руси. Здесь воспитывались многие будущие епископы Русской Церкви. Ко времени нашествия татаро-монголов Русская Церковь получила из Лавры не менее 50 епископов. Лавра дала замечательных миссионеров: святителей Леонтия и Исаию, преподобных Кукшу с учеником Никоном и Нифонта. Так исполнились пророческие слова игумена афонского монастыря, сказанные прп. Антонию при отправлении его на родину: «Иди на Русь обратно и да будет на тебе благословение Святой Горы, ибо от тебя пойдет много чернецов» [17. С. 206].

Христианство укоренялось и в других городах Древней Руси. Так, по результатам археологических исследований в Новгороде и Новгородской земле было выявлено, что через несколько десятков лет после крещения Новгорода подавляющее большинство покойников погребались уже по-христиански.

К этому же времени относится и создание школ в Новгороде. История становления и развития школ и грамотности также достаточно подробно описана, прежде всего в связи с изучением сохранившихся древних берестяных грамот. Сравнительно быстро больше половины горожан, в том числе и простолюдинов, освоили чтение и письмо. Эти исследования последних десятилетий ставят Новгород того времени (и, по-видимому, многие другие города Руси) в число городов с наиболее высоким уровнем образования горожан.

Менее подробно нам известна история христианского просвещения, шедшая из городов в глубь страны. Жившие по селам, вдоль рек, в лесах языческие племена постоянно общались с принявшими православие славянами-горожанами. Христиане несли высокие нравственные идеалы, красоту православного богослужения, грамотность, культуру. Красота и высота христианства пленяли язычников, постепенно объединяя эти разноязычные племена единой верой, культурой и государственностью. Так из многих различных племен рождался российский народ.

Среди славянских племен Древней Руси, долго противостоявших христианству, были вятичи и радимичи, жившие в бассейне Оки. Они отличались грубостью своих языческих нравов и обычаев и до конца XI в. не сближались с русскими племенами. Для их просвещения был послан киево-печерский монах прп. Кукша. Некоторых он крестил, совершил много чудес, но был схвачен язычниками и после долгих мучений вместе со своим учеником Никоном обезглавлен. Эти племена приняли христианство лишь в середине XII в.

В верховье Днепра, в регионе вокруг Смоленска, жили кривичи. Преподобный Нестор сообщает, что они еще в конце XI в. «творяще сами собе закон». Во второй половине XII в. их просвещение и настоящая волна обращений были связаны с проповедью ев. Авраамия Смоленского, о чем повествует его Житие.

Дольше других сопротивлялись древляне. Они приняли крещение только в XIII в.

Еще позже приняли христианство жившие на севере и северо-востоке племена, в том числе финно-угорские. Среди них сильно было влияние волхвов, которые и руководили мятежами язычников против христиан. Подробности нам известны, например, из сказания о свт. Леонтии, епископе Ростовском. Во время жестокого восстания он ушел из города и поселился неподалеку. Владыка стал служить в маленькой деревянной церкви, учить и крестить детей. Однажды к его храму собралась огромная толпа язычников, угрожавших ему. Святитель, в епископском облачении, с крестом, вышел к ним. Его лик так светился, что язычники испугались, попадали на землю и приняли его проповедь и веру в Иисуса Христа. Вслед за ними многие стали принимать веру и креститься. Проповедь святого епископа распространялась и за пределы Ростовской земли. Однако вскоре он был убит во время народных волнений (около 1072–1077 гг.). Его преемник, тоже монах Печерского монастыря епископ Исайя, продолжил миссионерскую деятельность в городах Ростово-Суздальской земли.

Город Муром был крещен только в начале XII в. князем Ярославом-Константином Святославичем, который прибыл в Муром с духовенством и целой колонией христиан и очень ревностно заботился о просвещении своего княжества. Сама Муромская земля, которая была заселена преимущественно финскими племенами – мурома, мещера, меря и отчасти мордва, – еще долго оставалась языческой.

Христианское благовестие распространялось из Киевской Руси на соседние народы. Так, в 1169 г. в результате военных столкновений было взято в плен до полутора тысяч половцев, многие из которых крестились и некоторые даже приняли монашество [13. С. 301].

Русские также попадали в плен к половцам, например, монах Никон Сухой, как повествует Киево-Печерский патерик, уведенный в плен половцами, где был подвергнут жестоким истязаниям. Однажды Никон был невидимо перемещен Богом в свою обитель. Некоторое время спустя кочевник, мучивший его, прибыл в Киев для подписания мирного договора и в числе прочих достопримечательностей посетил Печерский монастырь, где встретил Никона. Он был так поражен, что обратился ко Христу, окрестил всю свою родню, а сам стал монахом Печерского монастыря.