Джордан Омэнн - Христианская духовность в католической традиции Страница 12

Св. Антоний учил, как пишет св. Афанасий, что размышление о вещах последних и достопамятных укрепляет душу в борьбе со страстями и с искушениями дьявола. Если бы каждый свой день христиане проживали как последний день жизни, они бы никогда не грешили. В борьбе с дьявольскими кознями неотразимым оружием являются вера, молитва, пост и крестное знамение. Поскольку отшельник уходит в уединение обремененный собственными несовершенствами и порочными склонностями и поскольку дьявол, кажется, нападает на пустынника особенно изощренно, то жизнь отшельника в сущности представляет собой непрекращающееся сражение и борение. Человек может бежать из мира, но в пустыне он лицом к лицу столкнется со своей греховностью и с дьяволом, ищущим кого поглотить (1 Петр 5:8).

Другой важный урок, преподаваемый св. Антонием, состоит в том, что отшельник в стремлении к полной самоотдаче Богу ищет уединения как внешнего, так и внутреннего. Посему он должен быть бдительным, чтобы в сердце его не проникло ничто тварное, ибо только достигший абсолютной отрешенности может во всей полноте познать любовь. Но дабы не пасть жертвой гордыни и себялюбия, отшельник, будучи учеником Христа, должен жить любовью к ближнему, проявить которую он может жертвуя собой ради спасения душ человеческих, принося молитвы за других поддерживая их в вере своими духовными наставлениями. Так, по мысли св. Антония, отшельник должен быть готов пожертвовать своим уединением, когда это потребуется ради Церкви или ради душ человеческих.

Вокруг св. Антония собралось несколько учеников, привлеченных строгостью жизни и дороживших его наставническим руководством. Постепенно пустынножительство проникает на другие территории. Св. Аммоний[XXIV] (+ 350), в день бракосочетания уговоривший жену принести обет целомудрия, удалился с нею в Нитрийскую долину и основал там колонию монахов. Они не имели общего устава, и каждый отшельник сам определял свое правило и жизненный уклад, хотя по субботним и воскресным дням они вместе собирались в храме для богослужения и наставления. Согласно Палладию, в Нитрийской пустыне проживало до пяти тысяч[XXV] эремитов.

В Скитской пустыне, лежащей южнее Нитрийской, подвизался в еще более строгом уединении Макарий Египетский (+390) со своими учениками. Примерно тогда же в местности, называемой Келлиа, обосновался со своими последователями Макарий Александрийский (+394). К этой колонии присоединился и Евагрий Понтийский, остававшийся в ней до своей смерти в 399 г. Аскетизм, практиковавшийся этими пустынниками был невероятно суровым, и некоторые его элементы сегодня расценивались бы как мазохистские. Палладий, автор Истории Лавсаика, описывает также многие чудеса и подвиги, совершаемые древними пустынниками, но при этом он подчеркивает, что вряд ли кто-нибудь поверит в некоторые из них; например, в то, что Макарий Александрийский проводил весь период Великого поста в бодрствовании и днем, и ночью, питаясь все это время только капустными листьями.

Египетские пустынники, по-видимому, оказали большое влияние на сирийских отшельников, которые довели аскезу до крайности. Они отрицали всякую дисциплину, предпочитали странствующий образ жизни в диких и пустынных местностях, отказались полностью от ручного труда, посвятив свою жизнь непрерывной молитве. В Палестине, напротив, аскеты вели почти неподвижную жизнь, прилепляясь к святым местам, чтобы иметь защиту и совершать богослужение. К четвертому веку их ряды значительно пополнились из числа паломников; их также посещали св. Иероним, св. Павла и Иоанн Кассиан.

Одновременно с процветанием пустынножительства в Египте св. Пахомий, родившийся в Есне, неподалеку от Фив, вводит другую форму монашеской жизни — киновитство. В 318 г., отказавшись от карьеры воина и прожив некоторое время под руководством отшельника Паламона, Пахомий поселился на восточном берегу Нила, севернее Фив. Общежительство развивалось постепенно, по мере того, как к Пахомию присоединялись другие аскеты. Он ставил эту форму монашеской жизни выше той, какую вели простые отшельники:

Жизнь киновита более совершенна, чем жизнь анахорета в силу тех добродетелей, которые неизбежно стяжает каждый при ежедневном общении с братией. Кроме того, братия научаются, наблюдая труды и добродетели друг друга. Недостигшие совершенства подвигают нас на путь умерщвления плоти, достигшие же совершенства указывают нам путь, которым надо идти.

Когда число монахов достигло 100, Пахомий основал второй монастырь — на некотором расстоянии от Фив, а через несколько лет таких монастырей уже было девять. Каждый монастырь представлял собой небольшое поселение из нескольких построек, каждую из которых населяло около сорока монахов, причем весь комплекс был окружен стеной. По просьбе своей сестры св. Пахомий основал также женский монастырь, выбрав для него место неподалеку от мужского, но на противоположном берегу бурной реки, переходить которую не разрешалось никому из монахов, за исключением священника, совершавшего для монахинь богослужение.

Правило св. Пахомия состояло из 192 наставлений, свидетельствующих о благоразумии и умеренности составителя. Возглавлял каждый монастырь настоятель или архимандрит, и все монахи были обязаны ему полным послушанием. Другие монахи назывались в соответствии с занимаемыми ими более низкими должностями: санитар, недельный священник, казначей и т. д. Трапезы и молитвы были общими, и каждый монах отдавал все заработанное в общую казну. К сожалению, некоторые монахи были озабочены только материальным благополучием общежития, отказываясь повиноваться Пахомию в остальном. Его терпение и кротость только укрепляли их в эгоизме и непослушании. Однако в конце концов Пахомий занял решительную позицию: либо монахи подчинятся правилу, либо должны будут покинуть монастырь.

Отныне, когда наступит час общего богослужения, вы соберетесь все вместе и измените свое прежнее отношение ко мне… Точно так же, когда вас призовут на трапезу, вы придете все вместе и измените свое прежнее поведение… Если же вы все еще склонны к нарушению правил, которые я вам дал, то можете отправляться восвояси. "Господня земля и что наполняет ее" (Пс 23:1). Если же вы хотите отойти — воля ваша; но пока я здесь — вам здесь не место, если не желаете соблюдать правила, которые я вам дал.[82]

Для Пахомия послушание — послушание правилу и старшему — составляло основу основ общежительства. В то же время он хотел так организовать жизнь обители, чтобы каждый монах мог чувствовать, что он ведет подобающий монахам образ жизни. Так, Пахомий говорил: "Разве вы не понимаете, что некоторым братьям, особенно младшим, необходимы послабления и отдых?" В другой раз он приказывал: "Пусть на столе все будет в избытке, чтобы каждый мог отказать себе в чем-либо и возрасти в добродетели в свою меру". Другими словами, каждому монаху разрешалось есть столько, сколько требовалось ему в зависимости от состояния здоровья или тяжести труда. Так же определялась и мера физического труда — для каждого в соответствии с его силами.

Монашеские правила, предписанные уставом св. Пахомия, были восприняты палестинскими лаврами, основанными св. Илларионом, а затем развивавшимися под началом св. Феодосия. Многие традиции, появившиеся позднее в монашеских и нищенствующих орденах Запада, фактически зародились в монастырях св. Пахомия. Так, св. Пахомий настаивал на периоде испытания и послушничества перед окончательным принятием кандидата в лоно монашеской общины. В начале послушничества происходил обряд облачения, во время которого послушник получал монашеские одежды: льняную тунику, рясу с капюшоном и плащ из козьей шкуры. Решение о принятии в послушники выносили путем голосования монахи, уже принесшие обеты; а после успешного прохождения послушничества, состоявшего главным образом в физическом труде, в освоении науки послушания и в заучивании больших отрывков из Писания, молодой монах давал обет жить в соответствии с уставом.

В монастырях св. Пахомия несколько раз в неделю настоятель проводил с общиной духовные беседы; по субботам и воскресеньям монахи участвовали в литургии и причащались — в ближайшем храме, если в монастыре не было своего священника. Задания на работу определялись каждое утро настоятелем монастыря; строго соблюдалось молчание, особенно за трапезой. В пост — по средам и пятницам в течение всего года, а во время Великого поста каждый день — ели один раз в сутки. Монахи полностью воздерживались от мяса и вина и никогда не ели между трапезами. Во время еды они были одеты в сутаны с капюшонами; спали не разоблачаясь, не на кровати, а в кресле с откидной спинкой, двери же келий были всегда открыты.

К моменту смерти св. Пахомия в 346 г. в Египте процветало много монашеских общин. Однако именно в Малой Азии под руководством св. Василия (+379) монашество переживало свой новый взлет; из народной, аскетической формы жизни, доступной всем, "ему суждено было стать школой высокоученой духовности, пронизанной александрийским, и прежде всего — оригеновским, наследием".[83] За свой вклад в богословие и организационное оформление общежительства св. Василий обычно почитается как Отец восточного монашества, по крайней мере — монашества как определенного стиля жизни или особого рода призвания.