Филарет Дроздов - Разговоры между испытующим и уверенным о Православии Восточной Греко-российской Церкви Страница 12

Примечаешь ли ты здесь или хитрость, или неосмотрительность писателя?

И. Какую?

У. В начале сего рассуждения он стал было говорить о греках и в заключение скажет о Восточных христианах" а здесь говорит о Церкви Константинопольской.

И. Какая разница в сих именах?

У. Заключать от Константинопольской Церкви ко всей Греческой, или лучше ко всей Восточной, значит - если сказать учебным языком - заключать от части к целому.

И. Он, конечно, предполагает, что если главнейшая из Восточных Церквей, Константинопольская, уступала Римской, то равным образом и прочие Восточные.

У. Здесь-то и кроется обман. Церковь Константинопольская, говорит он, получила второе место не ранее, как на втором Вселенском соборе, что же из того? - Прежде сего Александрийская и Антиохийская Церкви, также Восточные, равнялись Римской, как я показал то из 6 правила первого Вселенского собора.

Если нужно, я опять противопоставлю западного же писателя западному, вот что он пишет (Толковый словарь, слово "Константинополь"): "Дотоле (доколе не возвысился Константинополь) три знаменитые Церкви признаваемы были за верховные над всеми прочими и господствовали над тремя частями известного тогда света. Сии три Церкви были: Римская на Западе, Александрийская на Юге и Антиохийская на Востоке. Впрочем, не вся Европа признавала Римского епископа за патриарха, не вся Африка подчинена была Александрийскому и не вся Азия Антиохийскому. Епископ Римский в качестве патриарха простирал свою власть только на соседние области".

И. Посмотрим, что далее следует у нашего французского писателя: "Итак, тогда справедливо можно было сказать, что папа был видимой главой Церкви".

У. Посмотри, какое здесь заключение? "Церковь Константинопольская имела второе место. Следовательно, папа был главой Церкви".

И. Ты разбирал уже прежде почти то же заключение. Посмотрим, что далее: "Рим был средоточием единства, как говорит Ириней, епископ Лионский, родом грек, живший во втором веке".

У. Прежде нежели мы рассмотрим самое мнение Иринея, позволь мне спросить, для чего французский писатель, говоря о нем, заметил сие обстоятельство: "родом грек"?

И. Без сомнения, для того, что свидетельство грека против греков должно быть тем сильнее.

У. Но я удивляюсь, как он не приметил, что сие обстоятельство уничтожается другим обстоятельством, о котором он также упомянул - "епископ Лионский". Лионская, или вообще Галликанская церковь, по обстоятельствам места и народа, издревле относилась к Западной, почему Ириней и должен был говорить о Римской Церкви не как грек, то есть посторонний, но как латинянин, то есть принадлежащий к Церкви Римской.

И. Я желал бы, впрочем, слышать точные слова Иринея.

У. Место, на котором утверждается французский писатель, он сам и указывает в сочинении "О ересях", в книге III, главе III. Вот слова Иринея: "Всякая Церковь, то есть сущие повсюду верные люди, должны обращаться ради преимущественного первенства (propter potentiorem principalitatem) (δια το εξαιρετον πρωτετον) к сей Церкви (то есть, как писатель говорит несколько выше, к Церкви от двух славнейших апостолов Петра и Павла, основанной и утвержденной в Риме), в которой повсеместными христианами всегда сохранялось апостольское предание".

И. Что, по твоему мнению, значит здесь "преимущественное первенство" Римской Церкви?

У. На что здесь мое мнение? Ты уже слышал о сем суждение Вселенской Церкви, в приведенном мною 28 правиле четвертого Вселенского собора, в котором сказано: "Престолу древнего Рима, ради царствующего сего града, отцы прилично дали первенство". Во времена Иринея, когда не было нового Рима, другого царствующего града, Церковь древнего Рима, яко царствующего града, конечно, имела преимущественное первенство, и наипаче во мнении меньших Западных же церквей.

И. А как разумеешь то, что, по мнению Иринея, всякая Церковь должна обращаться к Римской Церкви?

У. Он указал в Римской Церкви, во-первых, ее первенство, как Церкви царствующего града, во-вторых, сохранение апостольского предания; посему неудивительно, что и требует от верных своего времени особенного к ней внимания.

Впрочем, я еще сомневаюсь и в том, не напрасно ли соглашаюсь с новейшими западными писателями разуметь приведенные слова Иринея о Римской Церкви. Я читаю на латинском: "Ad hancenim Ecclesiam propter potentiorem principalitatem necesse est omnem convenire Ecclesiam, hoc est eos, gui sunt undigue fideles, in qua semper ab his, qui sunt undique, conversata est ea, quae est ab Apostolis, traditio".

Слова сии не только могут быть приняты в том разуме, как я их произнес прежде, но могут также переведены быть следующим образом: "Всякая Церковь, и сущие повсюду верные ради преимущественного первенства должны обращаться к той Церкви, в которой повсемственными христианами всегда сохранялось апостольское предание".

Такое разумение слов Иринея оправдывается тем, что апостольское предание сохранялось не в одной Церкви Римской. Да и, по собственным его словам, он ограничивается, говоря о предании, Римской Церковью потому только, что исчислять преемства епископов по всем церквям было бы долго.

И. Я не могу входить в сии ученые разбирательства, не имея к тому способов и времени.

У. Ты можешь предложить мои мнения на рассмотрение знающих людей, только избирай для сего безпристрастных.

И. Кажется, ты сказал, что, по словам Иринея, о свидетельстве которого теперь идет дело, "Римская Церковь основана и утверждена от двух славнейших апостолов Петра и Павла".

У. Он, точно, говорит сие.

И. В сем для меня есть нечто замечательное.

У. Что такое?

И. Величие первосвященника Римского, как я видел и из приведенного тобою члена Тридентского Символа, утверждается на том, что сей первосвященник есть Преемник блаженного Петра, Князя апостолов.

У. Точно так.

И. Но из слов Иринея вижу я: во-первых, что Петра и Павла вместе и наравне называет он славнейшими апостолами, подобно как и Восточная Церковь доныне называет их обоих первоверховными. Где же теперь Князь апостолов? Во-вторых, что Римская Церковь основана Петром и Павлом вместе. Почему же теперь епископ Римский есть преемник Петра, а не Павла, или Петра и Павла вместе?

У. Ты сделал такие замечания, на которые что стал бы отвечать ревнитель Западной Церкви, я не знаю. А укажу тебе опять на свидетельство прорекаемого теперь писателя. Непосредственно после слов, указанных нам французском наставником, у Иринея находятся следующие: "Блаженные апостолы, основывая и учреждая Церковь, поручили (ενεχειρισαν) епископство управления Церковью Лину. О сем Лине Павел упоминает в послании к Тимофею. Преемником его был Анаклет. По нем третий от апостолов приемлет епископство Климент".

Теперь я спрашиваю Иринея, был ли первый епископ Римский Лин преемником апостола Петра? - Нет, ответствует он, Анаклет был преемником Лина, а Лин не был преемником Петра, ибо, во-первых, не Петр оставил Лину епископство по смерти своей, но дали ему оное Петр и Павел при своей жизни. Во-вторых, они властью поручили ему епископство, а не оставили по преемству. В-третьих, не Петр был первый епископ Римский, но Лин, второй Анаклет, третий от апостолов Климент. Если же Лин не преемник, а только поставленник Петра, то тем менее преемниками Петра могут почитаться преемники Лина.

Мы можем еще французскому наставнику на предложенное нам о важности Римского престола свидетельство грека ответствовать свидетельством латинского писателя. Иероним в письме к Евагрию говорит: "Если рассуждать о важности (auctoritas), то мир больше Рима. Где бы ни был епископ, в Риме ли, или на Дону, или в Евгубине, он имеет то же достоинство, то же священство. Великолепие богатства и смирение нищеты не делают епископа ни высшим, ни низшим. Для чего ты мне предлагаешь обычай града? Для чего ты говоришь, что таких-то немного? Сия редкость произвела гордость".

Присовокупим и соборные свидетельства Латинской Церкви о том же предмете. Собор Карфагенский говорит: "Первого престола епископ да не нарицается главою священников (princeps sacerolotum), или верховным священником, или чем-нибудь подобным сему, а только епископом первого престола" (III Cartag. can. 26; по Славянской Кормчей 39). "Кто захочет в суды за море (то есть к Римскому престолу) переносить дела, тот никем в Африке да не будет принят в общение" (Can. 31; по Славянской Кормчей 26).

Как явно противоречит сим правилам нынешняя Римская Церковь, нарицая епископа Римского наместником Христовым и почитая Римский престол всеобщим верховным судилищем дел церковных.

И. Мне кажется, впрочем, что надлежало где-нибудь быть средоточию единства церковного.