Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VI Страница 12

Ответ на возражение 1. Умеренность связана с естественными вожделениями пищи, питья и соития, которые в широком смысле слова определены к естественному общему благу, в то время как другие субъекты закона определены к нравственному общему благу.

Ответ на возражение 2. Именем «человеческая природа» мы обычно обозначаем все то, что приличествует [именно] человеку, и в этом смысле, как говорит Дамаскин, любые грехи, будучи противными разуму, противны и естеству[56]. Но иногда [под «человеческой природой"] подразумевают ту природу, которая обща человеку и другим животным, и в этом смысле как о противных природе говорят только о некоторых частных грехах; так, например, противоестественным пороком является однополое вожделение, которое противно естественному для всех животных влечению полов.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент рассматривает акты как таковые. В самом деле, вследствие различных состояний людей некоторые акты могут быть добродетельными для одних, поскольку они им адекватны и соответствуют их состоянию, и при этом порочными для других, поскольку им они неадекватны.

Раздел 4. ОДИНАКОВ ЛИ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН ВО ВСЕХ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон не одинаков во всех. В самом деле, как сказано в «Декреталиях», «естественный закон суть то, что содержится в Законе и Евангелии»[57]. Но это не общо всем людям; поскольку [в Писании] сказано: «Не все послушались благовествования» (Рим. 10:16). Следовательно, естественный закон не одинаков во всех людях.

Возражение 2. Далее, как сказано в пятой [книге] «Этики», «все законное в известном смысле правосудно»[58]. Но в той же самой книге сказано, что ничто не является столь универсально правосудным, чтобы не могло претерпевать изменений в отношении некоторых людей. Следовательно, естественный закон не является одинаковым во всех.

Возражение 3. Далее, как уже было сказано (2), к естественному закону относится все, к чему человек склонен согласно своей природе. Но различные люди по природе склонны к различным вещам; так, одни желают удовольствий, другие – почестей, третьи – что-то еще. Следовательно, не существует единого во всех естественного закона.

Этому противоречит сказанное Исидором о том, что «естественный закон общ всем народам»[59].

Отвечаю: как было показано выше (2), к естественному закону относится все, к чему человек склонен согласно своей природе, а среди прочего человеку по природе свойственно быть склонным к тому, чтобы действовать в согласии с разумом. Затем, как сказано в первой [книге] «Физики», постижение продвигается от общего к частному[60]. При этом созерцательный разум в делах познания расположен иначе, чем разум практический. В самом деле, коль скоро созерцательный разум по преимуществу имеет дело с необходимыми вещами, которые не могут быть другими, чем они есть, то его надлежащие заключения, такие как общие начала, истинны всегда. Практический же разум, со своей стороны, имеет дело с вещами возможными, с которыми связаны человеческие действия. Поэтому хотя [и в этом случае] общие начала являются необходимыми, однако чем глубже мы погружаемся в рассмотрение частностей, тем легче можем ошибиться. Таким образом, в делах созерцания истина одинакова для всех, притом как в отношении начал, так и в отношении заключений, хотя известны всем только начала, которые называются общими понятиями, а заключения – не всем. А вот в делах практических истина, или практическая правота, одинакова для всех только в том, что касается общих начал, а в том, что касается частных вопросов – нет. Но даже в тех случаях, когда правота бывает одинаковой в частностях, все равно известна она всем по-разному.

Из сказанного очевидно, что в том, что касается общих начал как созерцательного, так и практического разума, истина, или правота, является одинаковой для всех и одинаково всем известна. Что касается надлежащих заключений созерцательного разума, то истина одинакова для всех, но известна она всем не одинаково; так, для всех является истинным, что сумма углов треугольника равна двум прямым углам, но известно это не всем. Что же касается надлежащих заключений практического разума, то и истина, или правота, не [всегда] одинакова для всех, а если и одинакова, то не одинаково всем известна. Так, правильным и истинным для всех является то, что действовать надо согласно разуму, а из этого начала следует надлежащее заключение о том, что чужие вещи нужно возвращать их владельцу И в большинстве случаев это действительно так, но в некоторых частных случаях возврат переданного на хранение имущества может оказаться вредным и потому неразумным, например, если его [возврата] требуют с целью совершения преступления против государства. Таким образом, это начало будет казаться, тем менее, истинным, чем более мы будем вдаваться в подробности, как, например, если кто-либо станет утверждать, что переданное на хранение имущество должно быть возвращено при таких-то и таких ручательствах или таким-то и таким способом, поскольку чем больше прибавляется условий, тем сомнительней выглядит начало, так что [в конце концов] может показаться, что возвращать не обязательно или [даже] что не следует возвращать вовсе.

Поэтому правильным будет сказать, что естественный закон одинаков во всех в отношении общих начал, причем как с точки зрения правоты, так и с точки зрения знания. А вот в отношении некоторых частностей, каковые суть вытекающие из этих общих начал умозаключения, он в большинстве случаев одинаков во всех и с точки зрения правоты, и с точки зрения знания, однако в некоторых немногих случаях он может терять свою силу, притом как в смысле правоты (при наличии некоторого препятствия, что подобно тому, как иногда из-за препятствия теряет силу подверженная возникновению и разрушению природа), так и в смысле знания, поскольку у некоторых разум может быть помрачен страстью либо же дурным навыком или расположением природы (так, по словам Юлия Цезаря, в прежние времена у германцев воровство, которое явно противно естественному закону, не считалось чем-то зазорным).

Ответ на возражение 1. Смысл приведенного положения состоит не в том, что все, содержащееся в Законе и Евангелии, принадлежит естественному закону, поскольку в них содержится немало сверхъестественного, но в том, что в них есть все то, что принадлежит естественному закону. Поэтому Грациан, сказав, что «естественный закон суть то, что содержится в Законе и Евангелии…», сразу же поясняет сказанное примером и продолжает: «…которые предписывают каждому поступать с другими так, как он хотел бы, чтобы поступали с ним».

Ответ на возражение 2. [Приведенные] слова Философа должно понимать как сказанные о тех вещах, которые являются естественным образом правосудными не как общие начала, а как выведенные из них умозаключения, и потому обладают правотой не во всех случаях, а [только] в большинстве.

Ответ на возражение 3. Коль скоро способностями человека управляет и распоряжается разум, то все принадлежащие этим способностям природные склонности необходимо должны быть определены в соответствии с разумом. Поэтому общим для всех людей правилом является то, что все их склонности должны быть определены в соответствии с разумом.

Раздел 5. МОЖЕТ ЛИ БЫТЬ ИЗМЕНЕН ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЗАКОН?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что естественный закон может быть изменен. В самом деле, глосса на слова [Писания]: «Он приложил им знание и дал им в наследство Закон жизни» (Сир. 17:9), говорит: «Он пожелал приложить им закон письменный, чтобы исправить закон естественный». Но то, что исправлено, изменено. Следовательно, естественный закон может быть изменен.

Возражение 2. Далее, убийство невинного, прелюбодеяние и воровство противны естественному закону. Но мы видим, что все это может быть изменено Богом; так, Бог приказал Аврааму убить своего невинного сына (Быт. 22:2), наказал евреям одолжить и присвоить себе вещи египтян (Исх. 12:35, 36), распорядился, чтобы Осия взял себе «жену блудницу» (Ос. 1:2). Следовательно, естественный закон может быть изменен.

Возражение 3. Далее, Исидор говорит, что «естественный закон связан с вопросами общественной собственности и общего права»[61]. Но мы видим, что подобные вещи могут быть изменены человеческими законами. Следовательно, похоже на то, что естественный закон может быть изменен.