Фома Аквинский - Сумма теологии. Том IV Страница 12

Раздел 6. Действительно ли счастье состоит в рассмотрениях умозрительных наук?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческое счастье состоит в рассмотрениях умозрительных наук. Ведь сказал же Философ, что «счастье – это деятельность [души] в полноте добродетели»[72]. А [далее], приводя различение добродетелей, он выделяет три созерцательных добродетели, а именно «знание», «мудрость» и «мышление», и все они подпадают под рассмотрение умозрительных наук. Следовательно, окончательное счастье человека состоит в рассмотрениях умозрительных наук.

Возражение 2. Далее, то, что все желают ради него самого, похоже, и есть окончательное счастье человека. Но как раз таковыми и являются рассмотрения умозрительных наук, поскольку, как сказано в первой [книге] «Метафизики», «все люди от природы стремятся к знанию»[73], а несколько ниже прибавлено, что именно умозрительные науки и желанны ради них самих. Следовательно, счастье состоит в рассмотрениях умозрительных наук.

Возражение 3. Далее, счастье – это предельное совершенство человека. Затем, все является совершенным настолько, насколько оно приведено от потенциальности к актуальности. Но человеческий ум приводится к актуальности через посредство рассмотрений умозрительных наук. Следовательно, похоже на то, что окончательное счастье человека состоит в рассмотрениях умозрительных наук.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Да не хвалится мудрый мудростью своею» (Иер. 9:23); указанные слова имеют [непосредственное] отношение к умозрительным наукам. Следовательно, окончательное счастье человека не состоит в их рассмотрениях.

Отвечаю: как было показано выше (2, 4), человеческое счастье бывает двояким, совершенным и несовершенным. Под совершенным счастьем следует понимать то, которое соответствует истинному определению счастья, а под несовершенным счастьем – то, которое хотя и не соответствует этому [определению], но [однако же] является причастным к некоторому частному подобию счастья. Это можно проиллюстрировать [на примере рассудительности]: совершенная рассудительность присуща человеку, который обладает идеей того, что он собирается сделать, в то время как несовершенную рассудительность мы можем обнаружить даже в иных неразумных животных, частные инстинкты которых касаются действий, подобных тем, с которыми имеет дело рассудительный.

По этой причине совершенное счастье не может сущностно состоять в рассмотрениях умозрительных наук. Доказательством сказанному служит то обстоятельство, что рассмотрение умозрительной науки не простирается дальше ее начал, в связи с чем вся такая наука виртуально содержится в своих началах. Но первые начала умозрительных наук извлекаются из чувственных восприятий, о чем недвусмысленно говорит Философ как в начале «Метафизики», так и в конце «Второй аналитики»[74]. Поэтому целокупные рассмотрения умозрительных наук не могут превосходить то, к чему могут привести их знания, извлеченные из чувственных восприятий. Но окончательное счастье человека, которое суть его предельное совершенство, не может состоять в знаниях, извлеченных из чувственных восприятий. В самом деле, ничто не совершенствуется низшим, за исключением тех случаев, когда низшее является причастным к чему-либо высшему. Но очевидно, что форма камня или какой-нибудь другой чувственной вещи ниже человека. Следовательно, ум не совершенствуется посредством самой формы камня, но лишь в той мере, в какой она причастна к некоторому подобию того, что возвышеннее человеческого ума, например, умопостигаемому свету или чему-то в этом роде. Затем, то, что является таковым через посредство чего-то еще, возводится к тому, что является таковым через самое себя. Поэтому предельное совершенство человека необходимо достигается через познание того, что возвышеннее человеческого ума. Но уже было сказано (I, 88, 2), что человек не может [совершенно] мыслить отделенные, превосходящие человеческий ум субстанции через посредство чувственных субстанций. Следовательно, счастье такого человека не может состоять в рассмотрениях умозрительных наук. Однако, коль скоро чувственные формы причастны к более возвышенным субстанциям, то и благодаря рассмотрениям умозрительных наук можно некоторым образом стать причастным к истине и совершенному счастью.

Ответ на возражение 1. В своей книге «Этика» Философ рассматривает несовершенное счастье, которое, как было показано выше (2, 4), можно обрести еще в этой жизни.

Ответ на возражение 2. От природы желанно не только совершенное счастье, но также и то, что подобно или причастно к нему

Ответ на возражение 3. Наш ум через посредство рассмотрений умозрительных наук приводится не к окончательному и совершенному акту а [только лишь] к некоторой актуальности.

Раздел 7. Состоит ли счастье в познании отделенных субстанций, а именно Ангелов?

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что счастье человека состоит в познании отделенных субстанций, а именно ангелов. Так, Григорий в своей проповеди говорит: «Что пользы в празднествах людских, если мы будем лишены празднеств ангельских?»[75], под каковыми он имеет в виду окончательное счастье. Но мы можем участвовать в празднествах ангелов через посредство их созерцания. Поэтому похоже на то, что окончательное счастье человека состоит в созерцании ангелов.

Возражение 2. Далее, предельное совершенство любой вещи состоит в ее единении со своим началом; так, о круге говорят как о совершенной фигуре постольку, поскольку у него совпадают начало и конец. Но началом человеческого познания являются ангелы, которые, по словам Дионисия, просвещают людей[76]. Следовательно, совершенство человеческого ума состоит в созерцании ангелов.

Возражение 3. Далее, любая природа совершенна тогда, когда она соединена с более возвышенной природой; так, например, тело в своем предельном совершенстве должно быть соединено с духовной природой. Но в естественном порядке вещей над человеческим умом находятся ангелы. Следовательно, в своем предельном совершенстве человеческий ум должен быть соединен с ангелами через посредство созерцания.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Хвалящийся пусть хвалится тем, что разумеет и знает Меня» (Иер. 9:24). Следовательно, предельная человеческая хвала, или счастье, состоит исключительно в знании Бога.

Отвечаю: как уже было сказано (6), совершенное счастье человека надлежит усматривать не в том, что совершенствует ум через посредство причастности, а в том, что делает это посредством своей сущности. Затем, очевидно, что способность совершенствуется своим собственным формальным объектом [причем] настолько, насколько он является таковым. Но собственным объектом ума является истина. Поэтому созерцание того, что [только] причастно к истине, не совершенствует ум до [степени] окончательного совершенства. И коль скоро в смысле бытия и в смысле истинности порядок вещей один и тот же[77], то обладающее по причастности бытием, и истинным также является по причастности. Но ангелы обладают бытием по причастности, поскольку у одного только Бога Его бытие есть то же, что и Его сущность, о чем уже было сказано в первой части (44, 1). Из этого следует, что только созерцание Бога делает человека совершенно счастливым. Впрочем, ничто не препятствует нам признать, что созерцание ангелов доставляет некоторое несовершенное счастье, причем более возвышенное, чем рассмотрения умозрительных наук.

Ответ на возражение 1. Мы примем участие в празднествах ангелов посредством созерцания не только ангелов, но вместе с ними и Самого Бога.

Ответ на возражение 2. Если согласиться с теми, которые утверждают, что [будто бы] человеческие души были созданы ангелами, то кажется вполне правдоподобным [мнение], что счастье человека должно состоять в созерцании ангелов через единение с ними как со своим началом. Но, как было показано в первой части (90, 3), такое утверждение ошибочно. Поэтому предельное совершенство человеческого ума заключается в единении с Богом, Который суть первое начало как сотворения души, так и ее просвещения, в то время как ангел просвещает в качестве служебного [духа], о чем также было говорено выше (I, 111, 2). Таким образом, своим служением он помогает человеку в достижении счастья, но сам при этом не является объектом человеческого счастья.

Ответ на возражение 3. Низшая природа может достигать высшей двояко. Во-первых, согласно степени причастной способности, и в этом смысле предельное совершенство человека будет состоять в его достижении ангельского созерцания. Во-вторых, согласно достижения способностью своего объекта, и в этом смысле предельное совершенство каждой способности состоит в достижении того, в чем обнаруживается полнота ее формального объекта.