Исаак Сирин - Сочинения Страница 15

Рассуждаю так, что ум наш имеет естественную силу стремиться к Божественному созерцанию, и одним желанием [ [21]] равны мы всем небесным естествам, поколику в нас и в них действует благодать. Но по естеству, и человеческому и ангельскому уму созерцание Божества необычайно, потому что созерцание сие не сопричисляется к прочим созерцаниям. Во всех же разумных, и первых и средних, существах не по естеству бывает, но благодатию совершается созерцание всего сущего, и небесного и земного; и не естество постигло сие, как прочие вещи.

Умное созерцание, в каком пребывает чин существ небесных, и видение, до пришествия Христа во плоти, не были для них столько доступны, чтобы проникать им в сии тайны. Но когда воплотилось Слово, отверзлась им дверь в Иисусе, как говорит Апостол (2 Кор.2:12). А если бы мы соделались непорочными и чистыми, то рассуждаю (а сие и действительно так), что у нас, человеков, мысли наши без посредства существ небесных не могли бы приблизиться к откровениям и познаниям, возводящим к оному вечному созерцанию, которое подлинно есть откровение таин, потому что уму нашему недостает такой силы, какая есть у горних сущностей, которые приемлют откровения и созерцания непосредственно от Вечного. Ибо и они приемлют в образе, а не без прикровения; а подобно им приемлет и наш ум. Ибо каждый чин приемлет чрез передаяние от другого чина, с соблюдением строгого порядка и различения в сообщении от первого чина второму, пока тайна перейдет таким образом ко всем чинам. Но многие из таин останавливаются на первом чине и не простираются на другие чины, потому что, кроме сего первого чина, все прочие не могут вместить в себя величия тайны. А некоторые из таин, исходя от первого чина, открываются одному второму чину и им сохраняются в молчании, другие же чины не постигли оных; и некоторые тайны доходят до третьего и до четвертого чина. И еще в откровениях, видимых святыми Ангелами, бывает приращение и умаление. А если так бывает у них, то кольми паче можем ли мы приять таковые тайны без них и без их посредства? Напротив того, от них бывает сие, что в уме святых является ощущение откровения какой–либо тайны. И как скоро попущено Богом, чтобы откровение передавалось от чина высшего и потом низшего другому чину, то таким образом, как скоро Божиим мановением попущено доходить чему–либо до естества человеческого, доходит сие к людям, по всему того достойным. Ибо чрез горние чины приемлют святые свет созерцания даже до славного Присносущия — сей неизучаемой тайны, сами же они приемлют друг от друга, потому что суть служебнии дуси посылаеми к тем, которые готовы соделаться наследниками жизни (ср.: Евр.1:14). Но в будущем веке упразднится такой порядок, потому что не один от другого будет принимать тогда откровение славы Божией к прославлению и веселию души своей; но каждому, по мере доблестей его, непосредственно, что следует ему, дано будет Владыкою по достоинству, и не от другого, как здесь, приимет он дар. Ибо там нет ни учащего, ни поучаемого, ни имеющего нужду, чтобы другой восполнил недостаток его. Там один Даятель, непосредственно дарствующий способным приять, и от Него приобретают приобретающие небесное веселие. Там прекратятся чины учащих и учащихся, и все желания сосредоточатся в Едином.

Говорю же, что мучимые в геенне поражаются бичом любви. И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что погрешили они против любви, терпят мучение, вящее всякого приводящего в страх мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, язвительнее всякого возможного наказания. Неуместна человеку такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божией. Любовь есть порождение ведения истины, которое (в чем всякий согласен) дается всем вообще. Но любовь силою своею действует двояко: она мучит грешников, как и здесь случается другу терпеть от друга, и веселит собою соблюдших долг свой. И вот, по моему рассуждению, таково гееннское мучение, — оно есть раскаяние. Души же горних сынов любовь упоявает своими утехами.

Вопрос. Некто был спрошен: когда человек узнает, что получил отпущение грехов своих?

Ответ. И спрошенный отвечал: когда ощутит в душе своей, что совершенно, от всего сердца возненавидел грехи, и когда явно даст себе направление, противоположное прежнему. Таковой уповает, что получил от Бога оставление грехопадений, как возненавидевший уже грех по свидетельству совести, какое приобрел в себе по апостольскому слову (см.: Рим.2:15): неосужденная совесть сама себе свидетель.

Да сподобимся и мы получить отпущение грехов наших по благодати и человеколюбию Безначального Отца с Единородным Сыном и Святым Духом. Ему слава во веки веков! Аминь.

Слово 19.

Образец умозрения о дне воскресном и о субботе; приточное их значение

День воскресный есть неприемлемая нами, пока мы с плотию и кровию, тайна ведения истины, и она превосходит помышления. В сем веке нет дня осьмого, ни субботы в подлинном смысле. Ибо сказавший: …почи Бог в день седьмый (Быт.2:2) — означил отдохновение по совершении течения жизни сей, потому что гроб есть тело, и оно от мира. Шесть дней совершаются в делании жизни хранением заповедей; седьмой день весь проводится во гробе и осьмой — в исшествии из гроба. Как удостаиваемые в притче приемлют здесь тайны воскресного дня, а не самый день в существе его, так и подвижники в притче приемлют тайны субботы, но не в действительности самую субботу, которая есть отдохновение от всего скорбного и совершенное упокоение от беспокойств. Ибо таинство, а не истинную действительность устроить дал нам здесь Бог. Истинная и несравненная суббота есть гроб, показующий и знаменующий совершенное упокоение от скорбей, от страстей и от сопротивного покою делания. Там субботствует человечество, и душа и тело. Бог в шесть дней привел в порядок весь состав мира сего, устроил стихии, состав их предал приснодвижному движению для служения, и не остановятся они в течении до своего разорения. Их–то силою, то есть силою первобытных стихий, составил Он и наши тела. Но и стихиям не дал покоя в движении их, ни телам нашим, из стихий происшедшим, отдохновения от делания. Предел же отдохновения от делания положил в нас, тогда как тела наши последуют первому своему сродству, и это есть разрешение от жизни сей. Так и Адаму сказал: В поте лица твоего снеси хлеб твой. И долго ли будет сие? — …Дондеже возвратишися в землю, от неяже взят еси, и которая возрастит тебе терния и волчцы (ср.: Быт.3:18,19). Вот тайны делания жизни сей, пока ты живешь! Но с той ночи, в которую Господь излиял пот, пременил Он пот, изведший терния и волчцы, на пот, проливаемый в молитве и вместе в делании правды. Пять тысяч и пятьсот с лишком лет Бог оставлял Адама трудиться на земле, потому что дотоле не у явися святых путь, как говорит божественный Апостол (Евр.9:8). В последок же дней пришел и заповедал свободе один пот заменить другим потом, дозволил не отдохновение от всего, но пременение всего; потому что, за продолжительность злострадания нашего на земле, оказал нам Свое человеколюбие. Посему если престанем проливать на земле пот, то по необходимости пожнем терния. Ибо по той же необходимости оставление молитвы есть делание отелесения земли, которая естественно произращает терния. Действительно же страсти суть терния, и произрастают в нас от сеяния в тело (см.: Гал.6:8). Пока носим на себе образ Адамов, необходимо носим в себе и страсти Адамовы. Ибо невозможно земле не произращать прозябений, свойственных природе ее. Порождение же ее естества есть земля тел наших, как гласит Божие свидетельство: земля, от неяже взят еси (Быт.3:19). Та земля произращает терния, а сия разумная — страсти.

Если Господь по всему был для нас образом, в таинстве, во всех различных действиях Домостроительства Своего, и даже до девятого часа пятка не преставал от дела и труда (а это есть тайна делания нашего на целую жизнь), в субботу же почил во гробе, то где утверждающие, что в жизни еще есть суббота, то есть отдохновение от страстей? О дне же воскресном высоко для нас и говорить. Наша суббота есть день погребения. Там действительно субботствует естество наше. Ежедневно же, пока стоит земля, належит нам нужда исторгать из нее терния. За продолжительность только нашего делания оскудевают сии терния, потому что не всецело очищается от них земля. И если это так, и при временном обленении или при малом нерадении умножаются терния, и покрывают лице земли, подавляют посеянное тобою, и труд твой обращают в ничто, то каждый уже день должно очищать землю, потому что прекращение очищения увеличивает множество терний, от которого да очистимся по благодати Единосущного и Единородного Сына Божия! Ему слава со Безначальным Отцом и Животворящим Духом во веки! Аминь.