Геше Джампа Тинлей - Лоджонг (второе издание) Страница 15

Поэтому, как говорит Шантидева, если вы не можете породить в себе стремление самому освободиться от страдания и при чин страдания, как вы можете желать этого всем существам?  Иными словами, чтобы зародить в себе чистые любовь и сострадание ко всем существам, в первую очередь нам нужно развить в  себе отречение.

Что такое промежуточный уровень практики? Это значит, не  имея привязанности к сансаре, желать освободиться от омрачений и с этой целью выполнять духовную практику. Даже если вы  с подобной мотивацией сделаете всего лишь одно простирание,  это уже само по себе будет практикой промежуточного уровня. Не имея этой основы, вы не сможете действительно породить  в себе бодхичитту, потому что вы будете абстрактно говорить:  «Да будут все счастливы», не понимая, что это значит. Ваше сострадание будет примерно таково: если кто-то лишится ноги,  вы будете плакать и говорить: «О, как мне жаль этого человека!»  Но на такое сострадание способны все, в этом нет ничего особенного.  А что касается богатых людей, у которых более красивые и  благоустроенные дома, чем у вас, у которых еще лучше машина,  чем у вас, вместо сострадания вы будете испытывать к ним зависть. Это означает, что вы вообще не поняли четырех благородных истин. Если вы хорошо их понимаете, то богатые люди должны вызывать у вас еще большее сострадание, чем больные и  нищие. Больной человек, по крайней мере, до некоторой степени  очищает своей болезнью свою негативную карму, но богатый и  процветающий человек, по сути дела, просто растрачивает свою  благую карму.

И тот, и другой человек находятся в равном положении в том  плане, что оба они страдают от болезни омрачений. Как в примере с десятью больными, страдающими, допустим, туберкулезом:  хотя их симптомы проявлены в разной степени, по сути разницы  между ними нет – они одинаково больны. При этом у одного из  этих больных симптомы туберкулеза не проявились, и он думает, что с ним все в порядке, танцует, радуется, не принимает лекарств. Такой человек более достоин сострадания, нежели тот,  кого боль вынуждает принимать лекарство. Второй больной меньше достоин сострадания, т. к. благодаря лечению он вскоре выздоровеет.  Когда вы поймете четыре благородные истины, вам станет ясно, что все существа в сансаре: богатые или бедные, больные или  здоровые – находятся в одном и том же положении, все они в равной степени достойны сострадания. Между русскими, американцами, тибетцами, китайцами нет никакой разницы – все болеют  болезнью омрачений и все достойны сострадания в равной степени. Хотя в Тибете китайцы уничтожили все, что могли, Его  Святейшество Далай-лама никогда не гневается на них, он чувствует к ним огромное сострадание, потому что они страдают от  болезни омрачений и угнетают тибетский народ под влиянием  своей болезни.

Иногда тибетцы даже жалуются, они говорят: «Его Святейшество должен быть ближе к тибетцам, чем к другим людям». Но  он в равной степени близок ко всем, ко всем относится одинаково. Эти глупые тибетцы так привязаны к Его Святейшеству, что  им хочется, чтобы он заботился только о них. Это неправильно.  Так что если тибетцы начнут Когда-нибудь критиковать Его Святейшество, то их критика будет именно такой: они будут жаловаться, что Его Святейшество любит всех людей одинаково, не  делает между ними различий, в то время как тибетцев он должен  любить больше.

Когда вы хорошо освоите учение о четырех благородных истинах, вы увидите, что не существует вообще никаких оснований  для каких-либо различий между людьми и что следует равностно  относиться ко всем живущим. Одна из причин того, что Будда – подходящий объект для принятия в нем прибежища, как раз и  состоит в его равностном отношении ко всем живым существам.  Не имей Будда равностного ума, находись он под властью каких-либо предрассудков, пристрастий, он бы любил вас, пока вы  ему служите, но стоит лишь вам ослушаться его в чем-то, он бы  тут же отказался от вас. В этом случае Будда не был бы подходящим объектом для прибежища. Он оказался бы ненадежным  объектом.

О Будде говорится так: если с одной стороны человек будет  массировать и гладить его тело, умащивать его душистыми маслами, а с другой стороны человек будет колоть, резать его тело,  Будда будет абсолютно одинаково относиться и к человеку справа, и к человеку слева – с равными чувствами любви и сострадания. Итак, осознание, что Будда – подходящий объект для принятия в нем прибежища, – это результат чистого понимания  (реализации) учения о четырех благородных истинах. Поэтому  освоить тему четырех благородных истин очень важно.

Учение о четырех благородных истинах, в особенности входящее в него учение о двенадцатизвенной цепи взаимозависимого происхождения, является крайне важным, сущностным.  В древние времена мастера достигали реализаций посредством  медитации на эти темы. Когда у вас будет уже некоторый опыт  медитации на четыре благородные истины, а также опыт медитации начального уровня, снова получая учение о тренировке ума  уже на этой основе, вы очень заинтересуетесь им. Вы воспримете его всем сердцем, и оно принесет вам гораздо больше пользы,  чем сейчас.

Когда геше Чекава встретил геше Шараву, геше Чекава был  очень заинтересован в учении по тренировке ума. Он узнал, что  геше Шарава дает публичное учение. Придя на это учение, геше  Чекава не услышал ни одного слова о тренировке ума. Геше Шарава давал учения на другие темы. Он говорил о карме, прибежище, четырех благородных истинах, но о тренировке ума не прозвучало ни слова. Тогда геше Чекава подумал: «Наверное, он не  знает этого учения».

Когда учение закончилось, геше Чекава стал дожидаться геше  Шараву, он подготовил для него специальное сиденье, застелил  его красивой материей и, когда геше Шарава пришел, сказал:

–Пожалуйста, сядьте вон на тот стул.

–Зачем? – спросил геше Шарава. – Я же уже во время своей  лекции все объяснил. Что еще ты хочешь от меня услышать?

–Нет, прошу Вас, сядьте, у меня есть к Вам вопрос, – сказал  геше Чекава.

После чего геше Чекава произнес «Восемь строф преобразования ума» и сказал:

–Когда я читаю этот текст, он приносит мне большую пользу.  Но является ли он подлинным и необходимо ли выполнять эту  практику, чтобы достичь Пробуждения?

–Да, это подлинное учение Будды, – сказал геше Шарава, – и  без практики этого учения невозможно достичь Пробуждения.

Когда геше Чекава услышал эти слова, в его уме зародилось  невообразимое блаженство. Слезы потекли из его глаз, и он попросил привести доказательства подлинности этих слов. Тогда  геше Шарава наизусть продекламировал слова из коренного  текста Нагарджуны:

Пусть благодаря принятию страданий всех живых существ

Высохнет океан страданий, и благодаря тому,

Что я отдаю всем живым существам счастье,

Да наполнится счастьем все пространство.

Затем геше Шарава спросил: «Есть ли в этом мире тот, кто  сомневался бы в подлинности Нагарджуны?» Я слышал эту историю со слов Его Святейшества Далай-ламы: он рассказывал, что  геше Чекава носил за плечами мешок с множеством текстов. Он  немедленно снял мешок и начал искать в тексте Нагарджуны эти  слова. Отыскав их, он сделал три полных простирания, поднес  хадак и попросил геше Шараву быть его Духовным Наставником  жизнь за жизнью.

Когда геше Шарава подробно перечислил ему все первоисточники этого учения, геше Чекава был потрясен его познаниями: – Если это так, – сказал он, – почему же вы не дали это учение  публично?

–Если бы я сразу дал им это учение, – ответил геше Шарава, – оно бы не подошло им. Очень важно иметь фундамент, основу, и  поэтому сначала я давал учение по начальному и промежуточному уровням практики.

Предварительные практики действительно очень важны.

Когда вы сидите в одиночестве, вместо того чтобы думать о  том, что вас не касается: что сказал он, что сделала она, что сделали они, лучше размышляйте о четырех благородных истинах. Если вас вдруг посетит вдохновение, напишите стихи о четырех  благородных истинах. Сочинять стихи о Дхарме очень полезно,  это помогает вашему уму привыкнуть к Дхарме. В прошлые времена в Тибете в горном затворничестве сидело много йогинов-отшельников, и они написали множество стихов на разные темы учения: о бодхичитте, пустоте, четырех благородных истинах  и т.д. Стихи нужны для того, чтобы все эти темы стали близки  вашему уму.

Например, великий бодхисаттва Кунулама Ринпоче, живший  в двадцатом веке, написал целую поэму о бодхичитте под названием «Хвала бодхичитте», и в конце, в заключении, он сказал:  «У меня не было никакого намерения писать книгу, я написал эти  стихи лишь для того, чтобы мой ум освоил бодхичитту». Его ученики и последователи после его смерти опубликовали эту книгу,  и она действительно очень полезна. Эти стихи о бодхичитте он  написал под влиянием душевного порыва, внутреннего чувства,  эмоций. Кстати, написание стихов также полезно как средство  для порождения эмоций, связанных с учением.