Павел Михалицын - Истины Нового Завета Страница 15

Послание к Титу

Апостол Тит, так же как и Апостол Тимофей, был ближайшим учеником Апостола Павла. Его родиной был цветущий остров Крит, куда он был назначен епископом христианской общины по повелению Павла. Христианское общество на Крите было весьма разнородным по своему составу. Эта рознь, нравственная порча, вошедшая в поговорку лживость, лень и корыстолюбие, а также обычные всюду для иудеев заблуждения, которыми они волновали христианское общество, – все это составляло большие трудности для пастырского попечения. Кроме того, Тит сам был Критянин, и деятельности его надлежало придать особый авторитет. Послание и было для него необходимым письменным руководством в дополнение к устным наставлениям, которые дал ему Апостол Павел. Получив письменные наставления Апостола, Святой Тит мог смелее и решительнее действовать, ссылаясь на авторитет Апостольского послания.

В этом послании содержится замечательное изложение критериев, которым необходимо должен соответствовать кандидат в епископы: «Если кто непорочен, муж одной жены, детей имеет верных, не укоряемых в распутстве или непокорности. Ибо епископ должен быть непорочен, как Божий домостроитель, не дерзок, не гневлив, не пьяница, не бийца, не корыстолюбец, но страннолюбив, любящий добро, целомудрен, справедлив, благочестив, воздержан, держащийся истинного слова, согласного с учением, чтобы он был силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать» (Тит. 1, 6–9). Серьезность и высота этих требований просто поражает современное сознание и не нуждается в каких бы то ни было комментариях!

Послание к Филимону

Это послание самое маленькое по объему. В нем поднимается и разрешается такая актуальная для того времени проблема рабства. Послание написано предположительно в Ефесе, в 55–57 гг.

Филимон – богатый господин, который в своем доме содержал христианскую общину. Он, по-видимому, был первым христианином Колосской Церкви (Город Колоссы имеет другое название – Хони, в этом городе произошло знаменитое чудо Архистратига Михаила, которое и по сей день празднуется в Православной Церкви). Один его раб по имени Онисим (который, скорее всего, что-то украл) убежал от наказания. Он прибыл к Апостолу Павлу, с которым, по-видимому, был знаком. Павел, находясь в это время в узах, принял его и утешил. Онисим, покаявшись, принял от Апостола крещение. Теперь он стал сыном Апостола Павла во Христе. Павел по римскому закону должен был вернуть бежавшего раба своему господину, в противном случае им обоим грозило строгое наказание. Апостол дает Онисиму сопроводительное письмо, в котором просит Филимона не наказывать раба и обещает лично выплатить долг за Онисима. Интересно, что Павел не призывает Филимона освободить из рабства Онисима, он лишь хочет, чтобы Филимон не подвергал своего раба положенному наказанию, а простил его как возлюбленного во Христе брата: «Я хотел при себе удержать его, дабы он вместо тебя послужил мне в узах за благовествование; но без твоего согласия ничего не хотел сделать, чтобы доброе дело твое было не вынужденно, а добровольно. Ибо, может быть, он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда, не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного, особенно мне, а тем больше тебе, и по плоти и в Господе» (Фил. 13–16). Конечно, институт рабства, как унизительный для всякого человека – образа Божьего, не приветствовался в Христианской Церкви, но еще более не сочувствовала Церковь и всевозможным возмущениям, бунтам и революциям, которым неизбежно сопутствовали насилие, жестокость и кровопролитие. Церковь смотрела на рабство как на временное несовершенное состояние падшего мира, осознавая при этом, что раб-христианин свободен во Христе, а господин-христианин вместе с тем является и рабом Иисуса Христа.

Послание к Евреям

Последнее место в ряду посланий Апостола Павла занимает послание к Евреям. Причиной такого положения его является не позднейшее происхождение и не меньшее его значение, a сомнения, существовавшие некоторое время, в том, что писателем этого послания действительно был Апостол Павел. Сомнения эти вызывались тем, что в начале послания нет обычного для Апостола Павла надписания с указанием его имени, нет обращения и приветствия с наименованием церкви, которой это послание предназначалось. Некоторые исследователи считали, что сам слог послания отличен от слога прочих Павловых творений. Тем не менее Православная Церковь включила это послание в канон Нового Завета с именем Апостола язычников.

Это послание считается довольно трудным для толкования. Главной его темой является доказательство мессианского и Божественного достоинств Иисуса Христа, что именно Он есть Тот Спаситель, Который был обещан Израилю прор. Моисеем. Свою аргументацию Апостол начинает излагать с самых первых строк послания: «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте, будучи столько превосходнее Ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя» (Евр. 1, 1–4).

«Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте» – это чрезвычайной важности догматическое учение о том, что Сын Божий есть совершеннейшее и полное отображение существа и личности Бога Отца, т. е. Он равен и единосущен Богу Отцу. Подобно Отцу, Он не только Творец, но и Промыслитель мира, ибо «все держит словом силы Своей», Он и Первосвященник, принесший Самого Себя в жертву за грехи людей. Но Он же «воссел одесную престола величия на высоте», вознеся тем взятое Им на Себя человеческое естество превыше всякой твари и обо́жив его.

В следующих затем стихах первой главы святой Апостол Павел приводит целый ряд ссылок на Ветхий Завет, главным образом изречения из псалмов, которые ясно показывают превосходство Сына Божия, даровавшего нам Новый Завет пред Ангелами[71].

Первосвященническое служение Иисус Христос совершает не по ветхозаветному чину Левия, а по иному, высшему чину Мелхиседека. Превосходство этого Священства над священством Левитским и есть главная тема седьмой главы послания к Евреям. Начинается она следующими словами: «Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей, которому и десятину отделил Авраам от всего, – во-первых, по знаменованию имени царь правды, а потом и царь Салима, то есть царь мира, без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда» (Евр. 7, 1–3).

По смыслу своего имени Мелхиседек есть Царь правды. Как Царь Салима, он есть Царь мира. Но еще более любопытным является молчание о нем книги Бытия. Отсутствие сведений о происхождении Мелхиседека и о судьбе, которая его постигла после его встречи с Авраамом, толкуется Апостолом в том смысле, что он был «без отца, без матери, без родословия» и не имел «ни начала дней, ни конца жизни» (ст. 3). Это – те свойства, которыми Мелхиседек прообразует Сына Божия в Его Первосвященническом служении. Мало того, Авраам при встрече с Мелхиседеком принес ему десятину и получил от него благословение; тем самым Мелхиседек выше Авраама, но в лице Авраама ему принес десятину и бывший в чреслах Авраама Левий, тот самый Левий, который, в лице своих потомков, получает десятину от других колен (ст. 4–10)[72]. Отсюда вытекает превосходство священства по чину Мелхиседека над священством по чину Авраама. Но возникновение нового священства на месте старого доказывает отмену старого, а вместе с ним и закона, как бессильного и ненужного (ст. 11–19). Сущность нового священства, связанного с новым, лучшим заветом, подкрепленным клятвою Божией, указана в ст. 20–28: прежних священников было много, потому что они были под властью смерти. Они были немощные люди и приносили повторные жертвы. Иисус, в лучшем завете, пребывает как Священник вовек. Он есть Сын, вовеки совершенный, и Его жертва, в которую Он принес Самого Себя, есть жертва однократная и неповторимая[73].

Поэтому и «место» служения Первосвященника Нового Завета есть святилище небесное во славе, «скиния истинная, которую воздвиг Господь, а не человек» (Евр. 8, 1–2). Там и приносит Он Свою жертву. Его жертва, предполагаемая Его священством (ст. 3), связана, во-первых, с местом приношения (ст. 4–5), во-вторых, с лучшим Заветом (ст. 6–7) и, наконец, с пророческим словом (ст. 8–13). На земле Иисус не мог бы быть священником, хотя земная скиния и сделана по образу небесной: «Если бы Он оставался на земле, то не был бы и священником, потому что здесь такие священники, которые по закону приносят дары, которые служат образу и тени небесного, как сказано было Моисею, когда он приступал к совершению скинии: смотри, сказано, сделай все по образу, показанному тебе на горе. Но Сей Первосвященник получил служение тем превосходнейшее, чем лучшего Он ходатай завета, который утвержден на лучших обетованиях» (Евр. 8, 4–6), «Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное лучшими сих жертвами. Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие» (Евр. 9, 23–24).