Андрей Мишин - Перспективы в Новой Жизни Страница 17

а) Здесь еще можно поставить вопрос, почему человек абсолютно равнодушный к Богу нам интересен и близок? Что бы там ни было, но все то общее, что нас с ним соединяет, ни есть духовность, и это смело можно назвать привязанностью, пристрастием и грехом.

б) Другой вопрос: почему люди чуждые Бога расположены к нам? Потому что они заинтересованы в нас в силу своих привязанностей, и некое соглашение идти в церковь ради сына или дочери нельзя назвать иначе ни чем, как только религией, основанной на грехе.

14 Желание привлечь родных в церковь, как, например, жену или мужа алкоголика, которые, вроде бы, и не нужны с роду, тоже обосновано. Особенно мы видим в этом необходимость, когда нам с ними и жить тошно. Тогда очень мудрое решение это просто взять и охристианизировать их, чтобы впредь можно было пользоваться благом от них и жить спокойно.

15 Есть власть духовная Ин. 1:12, а есть власть от Бога для физического исцеления Мф. 10:1, и отсутствие физической власти не указывает на отсутствие духовной: Ин. 10:41 Иоанн не сотворил никакого чуда, однако о нем сказано, что он пришел "в духе и силе Илии" (Лк. 1:17), а о власти Илии поднимать и низлагать нам известно, но не это было в его служении главным.

16 Наличие физической власти еще не говорит о духовности человека. Пророчествовать, изгонять бесов и творить многие чудеса люди могут именем Господа и Его силой, но это не даст им духовного развития, а, напротив, послужит поводом к самооправданию (Мф. 7:22,23).

17 Например, Иуда Искариот был одним из тех, кто принял от Христа эту силу, но она не послужила ему к духовной пользе, эта власть была дана Богом для совершения Его дела, но не для духовного возрастания учеников. Так и с нами: когда у нас есть власть врачевать болезни, сила совершать чудеса и другие особые проявления Бога в деле это не духовное, это не то, к чему мы должны стремиться и чему радоваться, хотя это и от Бога. Если мы этому радуемся, то мы радуемся не тому (Лк. 10:19,20). Виноградари из притчи Иисуса (Мф. 21:33-41) радовались и пользовались виноградником, но отвергли его хозяина; они не радовались его сыну, когда тот пришел. Наша же радость в Боге, а не в Его дарах; наша радость в Боге и в том, что Он нам открывает (Лк. 10:21).

18 Иисус не поддавался на лицемерие фарисеев и книжников, Он не зависел от мнения людей и не боялся обидеть их, авторитет и влияние вождей не являлись для Него препятствием, чтобы свидетельствовать людям об истине. Но несмотря на духовную свободу Христа, его противники, судя по себе, продолжали считать Его зависимым: "На это некто из законников сказал Ему: Учитель! говоря это, Ты и нас обижаешь", но ничто не останавливало Иисуса в Его намерении говорить правду, и Он продолжал: "и вам, законникам, горе, что налагаете на людей бремена неудобоносимые, а сами и одним перстом своим не дотрогиваетесь до них" (Лк. 11:45,46).

19 В противовес действиям людей, которые добивались любви от окружающих и дорожили расположением человеков, поступаясь с Божиими принципами, Иисус говорил: "Не принимаю славы от человеков. Но знаю вас: вы не имеете в себе любви к Богу". Дорожа славой людей, верующие бесчестили Бога и пренебрегали тем, что должны были отдавать только Ему (Мф. 22:37,38).

20 Слепым уже является тот, кто следует за людьми, поддается общественному влиянию, а также и тот, кто ведет за собой людей, делает свое мнение законом для других, в то время, когда можно только передавать слово Божие и направлять людей к Иисусу. А то, что обе эти категории людей слова Бога не имеют, говорит само их отношение к Богу: первые следуют за людьми, потому что сами несведущи в Его провидении; другие ведут за собой людей, находясь в пылу самоутверждения (это касается и пасторов).

21 Иисус отождествлял себя с людьми, то есть всегда находил общее с человеком в Своей человечности и в возможностях, предоставленных Ему на земле (Ин. 14:12), но Он никогда не сливался с миром в одну серую массу. Хотя Христос не был отличим внешне, Он всегда выделялся характером и взглядом и был центром внимания окружающих Его людей, и вовсе не потому, что Он часто говорил. Так и человек, когда посвятил себя Богу, уже не просто человек, а царь, священник, мессия, не тот, что старается выделиться и привлекает к себе людей, порой, даже человеческими методами, а тот, кто виден духовно, потому что знает Бога.

22 Здесь мы говорим о духовной любви, а не о человеческой, не о плотской любви, на основании которой люди соединяются в семью. Духовная любовь никак не может иметь своим следствием брак, потому что подразумевает в себе общение и соединение с Богом, а не с человеком. (Если же говорить о духовном браке, то причиной его возникновения будут не чувства, а повеление Господа. В нем тоже есть плотское и это его отрицательная сторона (1Кор. 7:32-35), но никакого духовного плюса или преимущества он не дает.)

23 Господь любит всех, но не всех Он любит чувствами, но принципиально. Такая же любовь должна быть и у нас, сначала должен идти Божий принцип, а чувства будут обращены к тем, кто эти духовные принципы принимает и следует им. И нельзя наши человеческие чувства делать причиной нашей любви к человеку, а также наши чувства к Богу, которые появляются у нас при виде Его любви, выдавать за любовь к Богу. Любовь к Богу тоже основывается на принципе, она должна быть в практическом следовании по стопам Иисуса, в принципиальном принятии Его воли и в покорности Его принципам.

24 Господь говорит, чтобы мы любили Бога и своими чувствами, чтобы все наши чувства принадлежали Ему. Но почему они появляются лишь иногда, в ответ на желаемые благословения, и, причем, с человеческой окраской?

Причина отсутствия чувств Божьих и чувств к Богу в наличии человеческих чувств в нашем сердце. До тех пор, пока мы не отказались от своих желаний, Божии побуждения не будут присутствовать в нас и не будут руководить нами. И не только желания нам нужно оставить, чтобы следовать за Господом, но и все чувства, которые присущи людям. То есть заповедь "возлюби Господа, Бога твоего, ...всею душею твоею" предлагает привести и наши чувства в зависимость от Бога, что можно сделать, опять-таки, принципиально.

25 Наша жизнь в глазах Бога оценивается жизнью Его Сына, но эта значимость не человеческая, она никак не зависит от наших дел. И лишь тогда, когда мы оставляем человеческую значимость (самозначимость), нам удается что-то значить в глазах Бога.

26 Надо любить ближних не так, как мы представляем себе эту любовь, а так, как любит их Бог. Его любовь это не потворство желаниям человека и не угождение, Господь часто и во многом отказывает людям, потому что Его любовь выражена в том, чтобы дать им духовное благополучие. Когда же люди пренебрегают духовными ценностями, любовь Бога исчерпывает себя, поскольку нет никакой возможности для ее воплощения.

27 Если продолжать аналогию с засохшей смоковницей, то увидим, что в жизни верующих должен наступить такой момент, когда Иисус скажет: "да не будет же впредь от тебя плода вовек" (Мф. 21:19), "на что она и землю занимает" (Лк. 13:7).

28 Не нужно сводить нашу физическую зависимость от Бога к разумному выполнению законов здоровья и уходу за собой. Мы, прежде всего, нуждаемся в зависимости своего сердца от Бога, а оно еще очень привязано к плотскому, для чего нужно быть готовым пожертвовать и своим здоровьем, и опекой о своем теле. Вот когда мы не будем находиться в зависимости от своего питания, физических условий и других внешних факторов, тело наше будет уже не во власти человеческого ума, а воли Божьей, тогда мы сможем действительно передать себя на усмотрение Божие.

29 Так все же, что нужно делать, любить ближнего или ненавидеть? Сначала нужно уяснить для себя, что домашние далеко не всегда являются нашими ближними: "и враги человеку домашние его" (Мф. 10:36). Даже не столько они являются нашими прямыми противниками, сколько духовными врагами, врагами нашей духовности, поскольку мы связаны с ними многими нитями греха в плотской и человеческой зависимости. Итак, любить нужно того, кого трудно любить, с кем мы в силу греха можем иметь свои человеческие чувства раздражения, неприязни, злобы нашего ближнего, а ненавидеть того, кого мы любим человеческой любовью. Когда надо любить это не значит чем-то являться для человека или что-то для него значить, строя из себя Небесного Отца и поощряя тем самым свое тщеславие, но надо отвергать зло, какое зародилось в сердце по отношению к ближнему, и это даст возможность Богу открыть в нас Его характер. Также и ненависть это не чувство, противоположное любви, а также и не чувство обиды, досады или разочарования, но прежде принцип, коим разрываем свою земную зависимость от людей ради духовной принадлежности Богу. "Ибо Я пришел разделить человека с отцем его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее" (Мф. 10:35).

30 Господь первый, Кто ищет спасения человеку (в смысле, что Он является инициатором этой идеи), но человек последний, кто ставит в этом вопросе точку.