Р. Зенер - Учение магов Страница 18

Адурбад жил в период царствования Шапура II (309-79 гг. до Р.Х.), в то время, когда зороастрийская ортодоксия была еще слабо очерчена. Его главные оппоненты, по-видимому, были фаталисты, зерванитская секта, сделавшая Фатум, или Время, независимым принципом, против которого человек был бессилен. Эта секта отрицала, следовательно, основную зороастрийскую доктрину о свободе человеческой воли, что означало разрушение самой основы зороастрийского дуализма. Чтобы опровергнуть эту и другие секты, Адурбад добровольно принял на себя ордалию расплавленной меди. Металл был излит на его грудь, но он вышел из ордалии невредимым. Память об этом чудесном событии поддерживалась, как. доказательство того, что взгляды Адурбада были единственно правоверными, а таковыми они были объявлены Великим Царем. "После того, как Адурбад стойкостью доказал неизменность своих взглядов, Царь заявил перед всеми этими представителями других сект, доктрин и школ мудрости: "Теперь, когда мы видели Религию здесь, на земле, мы не потерпим ложных религий и в этом мы будем исключительно ревностны". И так он и сделал".

Данные здесь два текста, приписываемые Адурбаду, должно быть, не являются подлинниками, но, тем не менее, они, по всей вероятности, достоверно представляют взгляды этого великого человека. Однако очень может быть, что они вставлены (в собрание пехлевийских религиозных текстов прим. перев.), поскольку само имя Адурбада дает гарантию их ортодоксальности и поскольку они зороастрийские по самой своей сути.

В последней главе мы видели, что Религия должна быть приравнена Среднему. Кроме того, оказалось, что основной нотой в этих этических текстах является умеренность. Это мораль аристократического и урбанистического общества. Мы не находим здесь ни рекомендаций к (само)совершенствованию, ни крайностей самопожертвования, ни заповедей любить врагов или обходить иные препятствия, обращая их. Для Адурбада не возникает вопроса о любви к своему врагу — это было бы слишком. Все, что требуется и что диктует благоразумие, это избегать его. Правда, одно или два высказывания Адурбада имеют привкус христианской кротости. "Выкинь из головы все, что прошло и не беспокойся о том, что еще не пришло" — это напоминает христианскую заповедь не беспокоиться о завтрашнем дне. Тесная параллель с Новым Заветом очевидна также в высказываниях: "Не делай другим то, что было бы нехорошо для тебя" и "Когда садишься на званом обеде, не садись на самое высокое место, чтобы тебя не попросили оттуда и не заставили сесть на то, что ниже". Однако, нет причин думать, что тут прямое заимствование, так как параллели легко найти повсюду, например, в буддийских писаниях.

И все же общий тон и окраска высказываний Адурбада совершенно иные, нежели в изречениях Христа. Акцент всегда ставится на умеренность и на исключение крайностей. То, что требуется от человека в первую очередь и в основном, почти наверняка можно назвать здравым смыслом. Хотя фактически слово khrat в этих текстах я перевел повсюду как «мудрость», однако, слово «благоразумие» мне кажется ближе к истинному значению, и может быть, лучше было бы перевести его как "здравый смысл". Именно, с точки зрения здравого смысла на жизнь, человек должен наслаждаться добрыми вещами этого мира, в то же самое время приготовляя себя правильным и благоразумным поведением к вечной жизни на Небесах. Аскетизм, с одной стороны, и чистый гедонизм, с другой — это крайности и потому исключаются. Причем первый из двух считается худшим, так как наносит оскорбление Богу, который сотворил мир и сделал его благим и который положил Человеку сражаться со Злом в нем, чего можно достичь, лишь добиваясь все большего процветания для этого мира.

Особенно симпатичны советы Адурбада о том, чем надо заниматься в разные дни месяца; здесь акцент неизменно на необходимости поддерживать себя в состоянии полезной занятости и удовольствия. Тон задается предписанием на первый день месяца: "В день Хормазда пей вино и заключай брак". Жизнь в этом мире для зороастрийца — не изгнание в долину слез, но состояние удовлетворенности и наслаждения. Быть может, наиболее разительной иллюстрацией этого является совет Адурбада на день, посвященный Рашну, божеству, чья функция — посмертный суд над душой. Казалось бы, в такой день человеку следует подумать об ужасной расплате. Отнюдь нет, согласно Адурбаду: "В день Рашну жизнь весела — делай, в святости, все, что хочешь". Превосходный совет!

И все же, хотя Адурбад рекомендует благоразумное снисхождение к своим желаниям добрых вещей этой жизни, он не сулит преувеличенных надежд своим собратьям-мужчинам и вовсе отнимает их у женщин. "Человек, — говорит он, подобен (кожаному) меху для воды, наполненному воздухом: когда он выкачен ничего не остается"; или иначе: "они подобны сосункам, существам привычки, которые цепляются за свои привычки". Его взгляды суммированы в совете своему сыну: "Не доверяй и не доверяйся никому и ничему". Что касается женщин: "Не верь женщинам, чтобы у тебя не было причин для стыда и раскаяния. Не поверяй им своих тайн, чтобы усилия твоих трудов не пропали даром". Это не кажется слишком возвышенной точкой зрения на человеческую природу; скорее здесь проглядывает здоровый скептицизм.

Правдивость, великодушие, довольство своей судьбой и благое продолжение рода — вот те добродетели (и цели), которые он стремится внушить. Из пороков он выделяет мстительность, по-видимому, как самый страшный, хотя в не меньшей степени суров он к злословию и клевете, которые указывают на дурное происхождение (род). Весьма свежее впечатление производят также следующие прекрасные слова этого религиозного текста: "Насколько это возможно для тебя, не надоедай своему ближнему". Слова, которые я перевел как «надоедать», буквально означают "причинять страдание речью" (или "огорчать разговорами"), что на английском языке вполне прозрачно. То, что Адурбад считает «назойливого» положительно грешной личностью, делает честь его проницательности, так как из всех форм эгоизма эта — самая разрушительная, равно как и самая бестолковая. Что касается зороастрийца, то для него это грех, ибо это — высшая степень дурных манер, а дурные манеры сами по себе греховны.

"Живи доброй и полезной жизнью, будь внимателен к другим, исполняй свой религиозный долг, возделывай землю, создай семью и воспитай для мира культурных и образованных детей. Помни одновременно, что эта жизнь — только вступление в следующую, и что твоя душа должна будет ответить за дела, сделанные тобой на земле". Таков смысл высказываний Адурбада, сына Мараспенда. Можно возразить, что его мораль весьма напоминает ту, что насаждается в лучших типах британских общественных школ. Это, может быть, и так, но это отнюдь не делает ее хуже.

Наш последний текст из «Меног-и-Кхрата» касается пития вина. Это малая жемчужина изысканной мудрости, и я предоставляю читателю смаковать ее по своему усмотрению, без предисловия и комментария.

СОВЕТЫ АДУРБАДА, СЫНА МАРАСПЕНДА

(Пехлевийские тексты, стр. 58–71)

"(1) Рассказывают, что у Адурбада не было детей от его тела и что поэтому он отдал всю свою веру богам. И что незадолго до того, как для Адурбада был рожден сын, он назвал его Зартушт (Зороастр), поскольку Зартушт, сын Спитама, имел прямой и честный нрав, и сказал: "Явись, мой сын, чтоб я мог научить тебя цивилизованному поведению (frahang)".

(2) Мой сын, думай о добродетели и не обращай свои мысли ко греху, ибо человек живет не вечно, и духовные вещи должны быть значительно более желанны.

(3) Выкинь из головы все, что прошло, и не беспокойся о том, что еще не пришло.

(4) Не полагай свою веру и доверие на царей и принцев.

(5) Не делай другим то, что не было бы хорошо для тебя.

(6) Будь прямодушен (или "сохраняй самостоятельность ума") среди правителей и друзей.

(8) Избегай любого, кто подходит к тебе в гневе или вражде.

(9) Всегда и везде возлагай надежду на богов и дружи с такими людьми, которые будут тебе полезны.

(10) Стремись всеми силами к тому, что от богов и Амешаспентов и, если нужно, отдай свою жизнь за них.

(11) Не доверяй своих тайн женщине.

(12) Выслушивай все, что ты слышишь, но не повторяй это без разбора.

(13) Не отпускай от себя жены и детей, кроме как для доброго воспитания (frahang), чтобы забота и прискорбное раздражение не пришли к тебе и не вызвали сожаления.

(14) Не раздавай милостыни, пока не придет сезонный праздник.

(15) Давай быстрый ответ лишь когда это согласно с умеренностью.

(16) Никогда и никого не уязвляй насмешкой.

(17) Не делись своими тайнами с заблуждающимися. (18) Желчного не бери спутником в путешествие. (19) Легкомысленного не делай своим советчиком. (20) Не води компанию с богатым за своим столом. (21) Не занимай у человека дурного нрава или низкого рода и не одалживай ему, ибо ты тяжко поплатишься в выгоде, и он всегда будет у твоих дверей или будет слать посыльных в твой дом, и оттого тебе придется страдать от великих потерь. (23) И его, того, кто дурного нрава, не вызывай также в суд, себе на помощь. (24) Не показывай завистнику своего имущества. (25) Не вверяйся ложному суду в присутствии правителей. (26) Не слушай слов клеветников и лгунов. (27) Не проявляй чрезмерного рвения в наказании других. (28) Не затевай ссору на празднике. (29) Не бей ближних. (30) Не старайся ради положения.