Александр Мень - Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей Страница 19

Ведь если поискать причины Чернобыля, – это триумф безответственности! Нравственной безответственности, трудовой, безответственности во многих аспектах. И все остальное – тоже.

У человека, не до конца приобщенного к Церкви, может вызвать определенный протест догмат христианства о каре за греховное поведение, то есть страх наказания.

Страха не должно быть. Двигателем должна быть любовь. Разумеется, когда мы имеем дело с током высокого напряжения, нарисованы череп и кости. Многие вещи могут быть опасными. Зло разрушительно, и мы с вами свидетели этого.

Объясните, пожалуйста, разницу между гордостью и гордыней.

Трудно объяснить. Если мать гордится успехами своего сына, это не так уж плохо, это нормальная гордость. А гордыня – это самомнение и ложное самоутверждение. Это надо почувствовать, как музыкальным слухом.

Стремление к познанию – это есть гордыня?

Нет, стремление к познанию есть дар Божий, но всегда надо иметь смирение при этом, понимать, как Сократ понимал: “Я знаю, что ничего не знаю”.

Я всегда вспоминаю свой студенческий опыт. У нас был преподаватель, который говорил: “Это известно, и это известно…” Пришел академик и говорит: “Тут белое пятно, и тут белое пятно…” Я понял: большое знание – оно смиренно. Настоящая наука обладает скромностью, и только в популярных брошюрках все вопросы решены – за всю Вселенную.

Соотношение добра и зла в мире? Неужели есть зло в чистом виде?

В чистом виде нет. Даже темные духовные силы – это просто искаженные духовные силы. Бог зла не создал.

Скажите, пожалуйста, о разводе.

Это зло. Иногда необходимое, но зло. Что ж тут говорить? Может быть, это связано с тем, что у нас непродуманно вступают в браки. И второе: сходятся два эгоцентрика, а два эгоизма, как два медведя, в одной берлоге не живут.

Огромное большинство людей совершают преступления и не испытывают стыда и раскаяния. Они не богоподобны, они бесы?

Зло не может быть рационально объяснено, зло коренится в безумии твари, которая стремится уйти от истины и Бога. Поэтому рационально объяснить его нельзя. А вот что касается людей, то я поостерегся бы говорить огульно о всех. Тайна человеческой личности очень сложна, и надо брать конкретные случаи. Человек может себя извратить настолько, что у него не будет раскаяния, но однажды оно может прийти к нему.

Надо ли конкретизировать виды нашей борьбы со злом и приблизить их к евангельским: “Побеждай зло добром”?

Да, замечательно сказано! А иначе Церковь и христиане потеряют свою суть и не станет места на земле для истинно Христового. Христос лишь однажды взял бич, чтобы выгнать продающих и покупающих. Это был экстремальный случай. Все-таки обычно Он так не делал. Поэтому побеждать зло добром, этот принцип, сформулированный апостолом Павлом, является главным христианским принципом.

Как понимать непротивление злу?

Речь идет о возвышении человека над мстительностью. И, кроме того, это говорит об умении прощать. Ведь в Ветхом Завете сказано: “Око за око”. Что это означает? Закон справедливости. Если ты согрешил – украл краюшку хлеба, а тебе отрубят голову, это будет несправедливо. Помните, в “Отверженных” Жан Вальжан попадает за мелкую кражу на галеры? Так вот, чтобы не было такой несправедливости, Ветхий Завет вносит твердый принцип: “Око за око, зуб за зуб”, чтобы наказание точно соответствовало преступлению. Это юридический закон. Христос нас приводит совсем к другому закону, закону нравственному, где возможно и прощение. Общество, юриспруденция не имеют права прощать слишком легко. Общество живет в стихийных, недуховных категориях, и оно обязано бороться со злом механическими способами. И если бы кто-то совершил преступление по отношению ко мне или моей матери, я нравственно могу их простить, этих людей, но закон не может. И если эти люди пойманы, вина их доказана, машина права должна работать.

Так вот, нравственная, духовная, внутренняя жизнь человека и юридические нормы – это не одно и то же. Уметь простить – это значит уметь понять, значит быть благородным. И это настолько редко бывает у человека, что не надо бояться, что все мы станем такие всепрощающие и добренькие, это пустые слова. Человек гораздо легче бывает мстительным, злопамятным и злым. Поэтому если Христос напоминает нам о необходимости уметь прощать, Он знает, что делает. Он знает, кому Он это говорит. И знает, для чего Он это говорит.

Являются ли государства Божьей карой?

Нет. Апостол Павел говорит, что государство, власть – от Бога, потому что хаос, беззаконие – от дьявола. Представьте себе, что вдруг все законы исчезли бы. Это будет не человеческое общество и даже не звериная стая. Но это одна сторона. А другая состоит в том, что любое государство, состоящее из несовершенных людей и построенное на несовершенных принципах, конечно, идеальным быть не может. Каждое государство стремится приблизиться к какому-то идеалу, и важно, чтобы этот идеал соответствовал потребностям человека, человеческой личности, духовным задачам.

Может ли быть, что та страшная трагедия, которая происходила на земле России, происходила потому, что, помимо всем известных исторических и социальных предпосылок, существовало еще и направленное движение зла, которое стремилось уничтожить духовный потенциал, возникший и возраставший тогда?

Николай Александрович Бердяев на эту тему говорил, что зло – стихия темная, иррациональная, и не надо его рассматривать как нечто логичное. Все, кто ищет каких-то целенаправленных заговоров, как правило забывают о диких, стихийных, темных началах, которые бушуют в истории. На самом деле эти стихии оказываются гораздо сильней, чем все продуманные заговоры политиков. Мне кажется, что все, что у нас происходило, вполне понятно. Кто хочет внимательно думать и не хочет обращаться к схемам, старым или новым, а будет смотреть на жизнь как она есть, на самом деле не будет изумлен ничему: все то, что сеялось, то было и пожато, что сеялось давно, потом выросло, ничего абсурдного не происходило.

Чем можно объяснить взрыв национализма в настоящее время?

Дело в том, что национализм как таковой относится к области психологии: человеку свойственно внутренне отталкиваться от чего-то непохожего, чужого. Когда человек попадает в среду, где говорят на другом языке или диалекте, его раздражает аканье, оканье, ему хочется быть в той среде, к которой он привык. Более того, животные всегда боятся чужого, чужак – это первый враг, даже если это представитель того же вида. И вот на этой почве, в борьбе против чужаков, в защите своих территорий, охотничьих угодий, и возникла такая болезнь психическая, которую мы называем “ксенофобия”, то есть боязнь чужого. Во время эволюции она играла положительную роль, потому что нередко незнакомое, чужое было опасно, и поэтому если животное или какой-нибудь предок человека сторонился незнакомого, он, вероятно, поступал правильно.

Но с развитием духовности чужое становится совсем иным – оно становится интересным. Было бы невероятно страшно и грустно, если бы весь мир стал говорить сейчас на одном и том же языке, если бы вся культура превратилась в полное однообразие, если бы мы потеряли богатства Востока, Запада, если бы мир стал монотонным. Разве можно себе представить, чтобы мы похоронили тонкость французского языка, твердость немецкого, и сколько бы потеряла культура, если бы она не знала многообразия, скажем, Древнего Египта, Древней Греции, Рима, Ассирии? Многоцветие человечества прекрасно. И вот там, где человечество поднимается высоко, там оно побеждает ксенофобию. Это симптом высокой духовности. Я всегда об этом вспоминаю и многим говорю о том, что меня поразило в свое время: когда лет десять назад рублевскую “Троицу” повезли в Токио, японцы были потрясены этой иконой. Казалось бы, что им “Троица”, они и смысла не понимали, и стиль этот иконописный был от них далек, а они были потрясены! Значит, на высотах культуры многое сходится.

И вот в моменты кризиса человечества, когда мы как бы приходим в состояние упадка, когда мы возвращаемся назад, к своим предкам, вот тут и возникает ксенофобия, которая и порождает шовинизм. Шовинизм резко отличается от патриотизма, от любви к своему отечеству, потому что любить свою мать, своих братьев, своего отца, наконец, свой дом, свою улицу нормально и естественно для человека. Но для этого совершенно необязательно ненавидеть чужую мать, чужого отца, чужих братьев. Потому что человек, когда любит, он высок, а когда ненавидит, он опускается. Чем больше в себя вмещает человек, тем он богаче. Всякая исключительность обедняет. Посмотрите на Пушкина – это был великий национальный поэт, но для него был открыт весь мир. Он писал о чем угодно – о древних испанцах средневековых, и об англичанах, и о немцах, и про Фауста он пишет, и про Скупого рыцаря, и про Дон Жуана, – не переставая быть при этом великим русским поэтом. Потому что национальное – это не суживание, а это широта, но широта, имеющая свой колорит, свою особенность, свою мелодию. И эти мелодии не надо путать, пусть они звучат в своем чистом виде, каждая занимает свое место. И, разумеется, все они перекликаются между собой. Разумеется, все они влияют друг на друга, потому что нет изолированных культур, все культуры связаны. И когда мы говорим о тысячелетии крещения Руси, то мы видим, что Русь вместе с христианством приняла наследие десятков народов, потому что то христианское богатство, которое получила Русь во времена князя Владимира, было уже выковано и сформировано многочисленными обитателями земли, говорившими на разных языках и имевшими разные культуры.