Александр Ткаченко - Бабочка в ладони Страница 19

Каждый — в свой срок, одни — от старости, другие от болезней или несчастных случаев. Но умрем обязательно. Человек боится смерти и не любит о ней думать, но это не меняет дела. По сути, мы начинаем умирать уже в момент своего рождения. И каждая секунда жизни приближает нас к ее концу.

Вот тут и возникает вопрос вопросов. Если смерть — полное прекращение бытия человеческой личности, то совершенно непонятно: а зачем все это было нужно? Ну жил человек какое-то время, ну радовался, страдал… Пытался познать мир, себя в этом мире, искал смысл своего существования. А смысл оказался лишь в том, что и сам он, и его дети и дети их детей, все без исключения приговорены к смерти. И остается только потратить оставшееся время жизни на получение максимального количества удовольствий. Которые, правда, тоже довольно быстро приедаются, но это все-таки лучше, чем ничего…

Христианство предлагает совершенно иной взгляд на жизнь и смерть. Человек рождается, чтобы жить вечно. Смерть для христиан не конец, а просто переход к другой форме существования. И качество этого существования напрямую зависит от того, как человек прожил свою земную жизнь. Иными словами, мы можем использовать свою земную жизнь как ступеньку к Жизни Вечной. А вот каким образом это происходит, мы можем понять лишь выяснив, что такое смерть и откуда она появилась.

Христианское вероучение утверждает, что Бог не сотворил смерти. С религиозной точки зрения смерть — результат неверно употребленной свободы, которую Бог предоставил первым людям. Человек был создан с очень высоким предназначением — быть наместником Бога на земле. По замыслу Божиему он должен был царствовать над всем материальным миром, исполняя волю Божию об этом мире. Но человек мог также отказаться от такой миссии и начать жить по своей воле. К сожалению, люди избрали второй вариант отношений с Богом, отпали от Него и решили существовать независимо от своего Творца. Но ведь сам человек не имеет в себе источника жизни, поскольку эту жизнь дал ему Бог. Что же происходит с живым существом, оторвавшимся от источника своего бытия? На эту тему в современной православной публицистике есть расхожий аллегорический сюжет.

Предположим, водолаз работает глубоко под водой, на морском дне. Воздух, необходимый для дыхания, поступает к нему с поверхности моря по шлангу. И вдруг водолаз решает, что этот шланг сковывает его свободу передвижения. Чтобы спокойно ходить по дну в любом направлении на большие расстояния, водолаз перерезает шланг… Дальнейшая его судьба — очевидна.

Отделившись от Бога, человек начал умирать. Эта смертность перешла по наследству ко всем его потомкам, вызвав патологические изменения в духовной и физической природе человека. Можно сказать, что он был поражен смертельным заболеванием, которое передается по наследству и не поддается излечению никакими человеческими усилиями.

Отпадение произошло из-за уклонения человеческой воли ко злу. Следовательно, для того чтобы спастись, человек должен привести свою волю в соответствие с Волей Божией, выраженной в Его заповедях. Вот, казалось бы, и найден ответ на наш вопрос: можно быть просто хорошим человеком, то есть — исполнять заповеди и, тем самым — спастись, не будучи христианином. Но здесь мы сталкиваемся еще с одним парадоксом христианства. Дело в том, что важнейшим моментом в вере христиан является их убежденость в полной своей неспособности к исполнению какой-либо Божией заповеди.

Корысть — значит польза

В христианском понимании добро — это следование замыслу Бога о мире и человеке, а зло — уклонение от Божией воли. Отпадение от Бога искалечило нравственную природу человека. Все его душевные качества, изначально предназначенные для добрых дел, пришли в расстройство. В результате добро падшего человека оказалось перемешанным со злом. И теперь, даже точно зная, что такое добро и в чем Воля Божия, человек не в состоянии ее выполнить при самом горячем своем желании. В этом легко убедиться каждому. Стоит, например, попытаться хотя бы на один день прекратить делить людей на плохих и хороших (т. е. исполнить заповедь о неосуждении ближнего), и сразу станет ясно — мы на это не способны. Наша больная природа противится нашим благим намерениям. Вот как об этом писал Апостол Павел: «Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим 7:18–19). Так, попавший в аварию водитель не может ехать дальше вовсе не потому, что забыл правила, а потому, что у него сломаны руки и ноги.

И если бы Христос дал людям заповеди просто как формальное знание о добре, это было бы невероятно жестоко. Для падшего, нравственно больного и неспособного к этому добру человека, заповеди оказались бы неодолимой преградой, отделяющей его от Бога. Но Господь не только дал людям заповеди, но еще и пообещал Свою помощь любому, кто решится жить по ним: «…И вот, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф 28:20). Эту Божию помощь в совершении добра христиане называют — благодатью. И ни одно из совершенных ими добрых дел они не приписывают себе. Источник любого добра для христиан — их Бог, который сказал: «Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе; так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода, ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин 15:4–5). От человека требуется лишь проявить волевую решимость к исполнению Заповеди. А вот силы на это исполнение дает уже Бог. Такое сотворчество человека и Бога в деле спасения на языке богословия называется — синергией. Поэтому мысль о том, будто христиане делают добро в надежде на награду, может возникнуть лишь у того, кто не знает слов Христа: «…когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы, ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк 17:10).

Церковь — это больница. Врач в этой больнице — Христос. А христиане — всего лишь больные, старающиеся точно исполнять предписания Врача. Впрочем, выздоровление, в известном смысле, действительно можно рассматривать, как награду за решимость отправиться на лечение. Но окончательное исцеление, или — спасение в христианском понимании предполагает единение человеческого духа с Духом Божиим. И если человек делает добро, не имея в виду этой цели, то, наверное, есть смысл вспомнить о том, что слово «корысть» употребляется в русском языке и в значении — «польза». Поэтому бескорыстное творение добра может оказаться для человека — бесполезным в том случае, если не приводит к Источнику всякого добра, а лишь утверждает его в собственной праведности и самодостаточности.

Самая страшная болезнь

Тертуллиан писал, что душа человеческая по самой природе своей христианка. Ведь Бог создал людей по подобию Своему. Поэтому стремление делать добро является естественным свойством и потребностью любого человека, независимо от его религиозных убеждений. Это — тот самый нравственный закон в человеке, который так удивлял Иммануила Канта. И людей, стремящихся следовать этому естественному закону праведности, на свете очень много. Несмотря на поврежденность в себе образа Божия, человек бережно хранит искорки природного добра, интуитивно понимая, что это самое ценное его достояние.

Так изможденный долгими странствиями в пустыне путник дорожит флягой с последним запасом воды. Вода эта мутная и плохо пахнет, но для него она ценнее всех сокровищ мира. Вдруг, за очередным барханом перед ним открывается огромное озеро, наполненное удивительно чистой и свежей водой. И что же делать этому путнику? Он может кинуться к озеру из последних сил, бросая все, что мешает бежать, чтобы быстрее окунуться в спасительные прохладные волны. Но может решить для себя, что вода у него еще осталась. И будет идти вдоль берега, пока не кончится его скудный запас. А потом умрет от жажды, так и не прикоснувшись к прозрачной воде, которая плескалась у самых его ног.

Христос сказал: «Кто жаждет, иди ко мне и пей» (Ин 7:37). Сказано это о жажде добра, о стремлении к истине, как — к высшему благу. И тем, кто творит добро ради самого добра, Господь обязательно открывает Себя. А вот примет ли человек Христа как своего Спасителя или посчитает для себя достаточным просто следовать Его заповедям, как еще одному из множества этических учений — дело личного выбора каждого. Но когда человек считает Христа — Богом, и все же надеется спастись собственными добродетелями, тогда он и вправду рискует остаться вне спасения, даже если является членом Церкви. Потому что самая страшная болезнь человеческого духа — уверенность в собственном здоровье.