Татьяна Лагутина - Молитвы Ксении Петербургской Страница 2

Многие жалели Ксению и старались ей чем-нибудь помочь. Особенно после того, как камзол и кафтан мужа, которые она носила, не снимая, истлели и превратились в настоящие лохмотья, а башмаки порвались, так что через дыры в них было видно распухшие и покрасневшие от мороза ноги. Видя едва одетую, измокшую под дождем или иззябшую на морозе женщину, добрые люди приносили ей одежду, обувь и немного денег. Однако Ксения наотрез отказывалась надеть на себя теплые вещи, предпочитая привычные лохмотья – красную кофту и зеленую юбку или, наоборот, зеленую кофту и красную юбку.

Бродя с утра до вечера по грязным, немощеным улицам Петербурга, Ксения иногда заходила к своим знакомым, обедала у них, беседовала, а затем снова отправлялась странствовать по городу. Ночью ее никогда никто не видел. Где она проводила время, когда законопослушные христиане спали, долгое время оставалось неизвестным. Этим вопросом интересовались не только жители Петербургской стороны, но и местная полиция. Исчезновение блаженной по ночам она сочла подозрительным. Тогда было принято решение разузнать, куда странная женщина отправляется на ночлег и чем занимается в темное время суток. Вместе с полицией следить за Ксенией вызвались и самые любопытные с Петербургской стороны. Очень быстро они выяснили, что зимой и летом, в дождь и в снег блаженная на ночь уходила в поле, где коленопреклоненно молилась до самого восхода солнца и усердно клала поклоны на все четыре стороны света. Когда ее спросили, почему она молится в поле, юродивая ответила, что там присутствие Божие «более явственно».

В очень редких случаях Ксения оставалась ночевать у хороших знакомых, которые славились своим благочестием, – Параскевы Антоновой, Евдокии Гайдуковой и Пелагеи Черпаковой.

Шло время, и молва о строгой подвижнической жизни блаженной Ксении, о ее доброте, кротости, смирении, бескорыстии, о ее чудном даре прозорливости широко разнеслась по Северной столице. Все больше людей видели в ней угодницу Божию, великую подвижницу. Окружающие стали не только жалеть ее, но и глубоко уважать и почитать. Вот почему купцы, мещане, чиновники и просто обыватели Петербургской стороны с радостью принимали блаженную у себя в доме. Тем более что самые внимательные уже замечали, что после того, как Ксения посетит какую-нибудь семью, в ней всегда воцарялись мир и покой, жизнь становилась счастливой, а домочадцы – здоровыми и успешными. А вот если Ксения просила у кого что-либо, то это было знаком грядущей беды для того, к кому она обращалась. И наоборот, если Ксения подавала что-то, то человека, который принимал ее подаяние, в скором времени посещала нежданная радость.

Когда Ксения заходила в лавку или на рынок, купцы наперебой начинали предлагать ей свои товары, упрашивали «Андрея Феодоровича» взять хоть что-нибудь. Ведь если блаженная брала для себя хотя бы ничтожную толику и предлагаемых ей вещей или продуктов, например орешек или пряничек, то в лавке тут же возрастал поток посетителей, и имеющиеся в ней товары мигом раскупались.

Извозчики приметили: если кому-нибудь из них удавалось хотя бы немного провезти блаженную – целый день от клиентов не было отбоя, и выручка возрастала в несколько раз. Вот почему извозчики, издали завидев Ксению, мчались к ней наперегонки на своих пролетках и умоляли ее хотя бы на минутку сесть в коляску, свято веря, что это принесет им хороший заработок. А уж если блаженная соглашалась прокатиться, то радости возницы не было предела.

Особый дар блаженной Ксении состоял в устройстве семейного быта. Матери детей уверовали, что стоит ей приласкать или покачать в люльке больного ребенка, как он непременно выздоровеет. И только Ксения появлялась вблизи чьего-то дома, как женщина протягивала ей свое дитя, прося благословить или просто погладить по голове. Таким образом хотели оградить детей от болезней и жизненных невзгод.

Своим великим смирением, подвигом духовной и телесной нищеты, любви к ближним и молитвою стяжала Ксения благодатный дар прозорливости. Этим даром она помогала многим в деле жизненного устройства и душевного спасения.

Так, однажды блаженная Ксения зашла в гости к купчихе Крапивиной. Та усадила ее за стол рядом с бывшими у нее в доме гостями и стала радушно угощать всем, что было на столе. Ксения с благодарностью принимала угощение и беседовала с присутствующими. Затем, жалея молодую хозяйку, так радушно ее принимавшую, она пожелала предупредить ее о скорой смерти, чтобы та успела сделать все необходимые приготовления по христианскому обычаю. Прощаясь, Ксения как бы между прочим, обращаясь к гостям, сидевшим за столом, сказала: «Вот, зелена крапива, а скоро, скоро завянет». Никто из присутствующих не придал особого значения словам юродивой. Каково же было изумление всех, когда через несколько дней после этого случая красивая, цветущая женщина скончалась. Тут только гости Крапивиной вспомнили слова блаженной о крапиве, которая скоро завянет, и поняли их истинное значение.

В другой раз зашла блаженная Ксения к своей давнишней знакомой Параскеве Антоновой, которой после смерти мужа отдала свой дом, и сказала: «Вот, ты тут сидишь да чулки штопаешь, а не знаешь, что тебе Бог сына послал! Иди скорее на Смоленское кладбище!». Параскева сначала смутилась. «Что за нелепица», – подумала она. Однако, зная, что из уст блаженной не исходит ни одного слова неправды, подумала, что, видимо, должно произойти нечто особенное, и поспешила туда, куда ее послала Ксения. Недалеко от Смоленского кладбища, на одной из улиц Васильевского острова, она увидела толпу народа. Подойдя к ней, Параскева узнала, что какой-то извозчик сбил беременную женщину, которая тут же родила мальчика, а сама скончалась. Окружавшие несчастную люди громко кричали, пытаясь выяснить, есть ли у женщины родственники, но так ничего и не узнали. Узрев во всем случившемся перст Божий, Параскева взяла мальчика себе. Впоследствии она обратилась в полицию, чтобы разыскать отца ребенка, но, несмотря на все старания полицейских установить его местожительства, поиски результатов не дали. Параскева усыновила младенца. Она воспитала его хорошим христианином и дала ему прекрасное образование. Став взрослым, он сделал блестящую карьеру и с глубоким почтением и любовью относился к своей приемной матери. С искренним благоговением он чтил память и рабы Божией блаженной Ксении, которая столько добра сделала его матери и приняла участие в его судьбе.

Случай с Параскевой Антоновой был не единственным, когда Ксения устраивала жизнь благочестивых христиан. Среди ее хороших знакомых была семья Голубевых – мать-вдова и ее 17-летняя красавица дочь. Блаженная Ксения очень любила эту девушку за кроткий, тихий нрав и доброе сердце. Однажды она появилась в дверях дома Голубевых, когда мать и дочь сидели в столовой и готовили кофе. Обращаясь к дочери, блаженная вдруг произнесла: «Эх, красавица, ты тут кофе варишь, а муж твой жену хоронит на Охте. Беги скорей туда!». Девушка очень смутилась и, краснея, возразила Ксении: «Как так?! У меня не только мужа, но и жениха-то нет. А тут какой-то муж, да еще жену хоронит?». «Иди!» – сердито прикрикнула блаженная, не терпевшая никаких возражений.

Голубевы, знавшие, что Ксения ничего не говорит просто так, быстро собрались и, послушавшись ее приказания, отправились на Охту. На кладбище мать и дочь увидели похоронную процессию. Они смешались с толпой и смиренно пошли за гробом. Хоронили молодую женщину, жену доктора, которая скончалась при родах. Началась и кончилась литургия, а вслед за ней и отпевание. Покойную понесли на место ее последнего упокоения. Вслед за гробом пошли и Голубевы. После того как завершилось погребение, люди стали расходиться по домам. Отправились восвояси и Голубевы. Но, обернувшись, они увидели безутешного вдовца, который горько плакал во время траурной церемонии, а теперь, увидев могильный холм над прахом любимой супруги, потерял сознание. Женщины подоспели вовремя и подхватили под руки лишившегося чувств мужчину. Когда он пришел в себя, мать и дочь как могли утешали несчастного. Так состоялось их знакомство. Спустя некоторое время оно возобновилось, а год спустя молодой человек сделал дочери Голубевой предложение. Брак оказался счастливым. Быть может, не без молитвенного заступничества блаженной прожили они долгую, тихую и благочестивую жизнь и, умирая, строго наказывали детям чтить память рабы Божией блаженной Ксении и ухаживать за ее могилкой.

Еще при жизни будущая святая была многим христианам скорой помощницей в их бедах и напастях. Как-то раз встретила она одну знакомую благочестивую женщину, остановила ее, подала ей медный пятак с изображением всадника и сказала: «Возьми пятак, тут царь на коне; потухнет!». Не прибавив больше ничего, блаженная повернулась и пошла дальше своей дорогой. Женщина взяла пятак, попрощалась с Ксенией и, недоумевая, что бы могли значить ее слова, отправилась домой. Как только вступила она на свою улицу, с ужасом увидела, что ее дом горит. Но не успела перепуганная женщина добежать до объятого пламенем жилища, случилось чудо – с Божией помощью соседям удалось погасить пожар. Тут только поняла женщина, что означали слова блаженной: «Возьми пятак, потухнет!».