Григорий Двоеслов - Творения Страница 2

5. Вот, братия мои, мы уже видим то, о чем слышали. Ежедневно мир подвергается новым, более и более умножающимся, бедствиям. Осмотритесь, сколько вас осталось из бесчисленного народа; и несмотря на то, бичи еще ежедневно постигают нас, неожиданные случаи теснят, новые и непредвидимые удары поражают. Как в юности тело цветет, грудь крепка и невредима, шея мускуловата, жилы полны, а в летах старческих стан скривляется, иссохшая шея сгибается, грудь стесняется учащенным дыханием, силы слабеют, и слова говорящего прерываются одышкою, и хотя бы не было утомления, но для чувств большей частью самое здоровье есть уже болезнь — так и мир в первые свои годы, как бы в юности, был могущ, к распространению потомства рода человеческого силен, телесным здоровьем цветущ, обилием во всем тучен, но ныне он тяготится самою своей старостью и как бы нудится к близкой смерти час от часа умножающимися бедствиями. — Итак, братия мои, не любите того, кого видите не в силах стоять долго. Напечатлейте в душе наставления Апостола, которые он дает нам, говоря: не любите мир, ни яже в мире. Аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем (1 Ин.2:15). — Три дня тому назад, братия, вы узнали, что внезапною бурею многолетние виноградники опустошены, дома разрушены и Церкви до оснований ниспровержены. Сколько людей, здоровых и невредимых, с вечера думали, что они завтра будут делать то и то, а в эту самую ночь скончались нечаянною смертью под развалинами!

6. Но нам, возлюбленнейшие, должно размыслить, что для совершения сего невидимый Судия подвиг дыхание самого тонкого ветра, возбудил бурю из одного облака и — потряс землю, поколебал основания стольких зданий. Что же Сей Судия сотворит, когда Сам лично приидет, и гнев Его возгорится на отмщение грешникам, если и то нестерпимо, когда Он поражает нас самым тонким облаком? Какая плоть устоит перед гневом Его, если Он воздвиг только ветр — и потряс землю, дал только движение воздуху — и ниспроверг столько зданий? — Рассуждая о таком могуществе, Павел говорит: страшно есть, еже впасти в руце Бога живаго (Евр.10:31). Это же самое могущество выражает Псалмопевец, когда говорит: Бог яве приидет, Бог наш, и не премолчит: огнь пред ним возгорится, и окрест Его буря зельна (Пс.49:3). Направление этого Страшного Суда сопровождается бурею и огнем, так как буря задушает тех, которых пожигает огнь. Итак, возлюбленнейшие братия, непрестанно имейте перед очами день тот, а что кажется трудным для верования, то облегчается сравнением. Ибо об этом дне у Пророка сказано: близ день Господень великий, близ и скор зело, глас дне Господня горек и жесток учинися. Силен день гнева, день той, день скорби и нужды, день безгодия и исчезновения, день тмы и мрака, день облака и мглы, день трубы и вопля (Соф.1:14–16). Об этом же дне Господь еще говорит через Пророка: (еще единою) Аз потрясу небом и землею (Агг.2:22). Итак, если Он, как сказали мы прежде, потряс воздух — и земля не устояла, — кто же устоит, когда Он потрясет небо? — Но чем мы назовем те страшилища, которые видим, если не предвестниками грядущего гнева? Потому–то и необходимо нам подумать, что нынешние страшилища настолько же различаются от последнего страха, насколько лицо предвозвестника различается от могущества Судии. Итак, возлюбленнейшие братия, с полным вниманием помышляйте о дне том, исправляйте жизнь, переменяйте привычки, искушения ко злу побеждайте противлением, а допущенные грехи очищайте слезами. Ибо тем безопаснее некогда узрите Пришествие вечного Судии, чем большим страхом ныне предварите Его устремление.

Беседа II, произнесенная к народу в храме Св. Ап. Петра в неделю 50–ю. Чтение Св. Евангелия: Лк.18:31–44

Во время оно, поем (Иисус) обанадесяте ученика своя, рече к ним: се, восходим во Иерусалим, и скончаются вся писанная Пророки о Сыне человечесте. Предадят бо Его языком и поругаются Ему, и укорят Его и оплюют Его, и бившее убиют Его: и в третий день воскреснет. И тии ничесоже от сих разумеша: и бе глагол сей сокровен от них, и не разумеваху глаголемых. Бысть же егда приближишася во Иерихон, слепец некий седяше при пути прося. Слышав же народ мимоходящ, вопрошаше, что убо есть се. Поведаша же ему, яко Иисус Назарянин мимоходит. И возопи, глаголя: Иисусе, сыне Давидов, помилуй мя. И предыдущии прещаху ему, да умолчит. Он же паче множае вопияше: Сыне Давидов, помилуй мя. Став же Иисус, повеле привести его к Себе. Приближшуся же ему к Нему, вопроси его, глаголя: что хощеши, да ти сотворю; он же рече: Господи, да прозрю. Иисус же рече ему: прозри: вера твоя спасе тя. И абие прозре, и в след Его идяше, славя Бога. И вси людие видевше, воздаша хвалу Богови.

1. Искупитель наш, предвидя, что души учеников возмутятся от страданий Его, задолго предсказывает им, как о страдании Своем, так и о славе Воскресения Своего, для того, чтобы они, когда увидят Его по предсказанию умирающим, не сомневались и в том, что Он воскреснет. Но как ученики, еще плотяные, никак не могли понять слов тайны, то Он приступает к совершению чуда. Перед их глазами слепец получает прозрение для того, чтобы небесные дела утвердили в вере тех, которые не понимали слов небесной тайны. Но чудеса Господа и Спасителя нашего, возлюбленнейшие братия, надобно понимать так, чтобы и в истину событий их веровать, и сверх того разуметь, что они внушают нам нечто особенное своим значением. Ибо дела Его могуществом указывают на одно, а таинственностью говорят о другом. Вот по истории мы не знаем, кто был этот слепец, но знаем, кого он таинственно представляет. Слепец есть род человеческий, который, в лице прародителя, быв изгнан из рая сладости, не имея понятия о ясности света вышнего, страдает во тьме своего осуждения; но явлением Искупителя просвещается до того, что начинает видеть и желать радости внутреннего света, и на пути жизни обращается к доброй деятельности.

2. Замечательно, что слепец, по сказанию, получает прозрение тогда, когда Иисус приближался к Иерихону. Ибо Иерихон означает луну, а луна на священном языке служит образом немощей плоти, потому что, когда она в месячном своем течении убывает, тогда служит образом нашей смерти. Итак, когда Создатель наш приближается к Иерихону, тогда слепец получает прозрение — это значит, что когда Божество приемлет на себя немощь нашей плоти, тогда род человеческий восприемлет потерянный им свет. Ибо поскольку Бог терпит человеческое, постольку человек получает силы к Божественному. Этот слепец, по Писанию, сидел именно при пути и просил милостыню; а сама Истина говорит: Аз есмь путь (Ин.14:6). Итак, тот слепец, кто не имеет понятия о ясности света вечного; но если он уже верует в Искупителя; то сидит при пути; если же верует, но не хочет просить о даровании ему света вечного и не молится, то он слепец, хотя и сидящий при пути, но не просящий милостыни. А если кто и уверовал, и познал слепоту души своей, и молится о даровании ему света истины, то он слепец, сидящий при пути и просящий милостыни. Итак, кто сознает мрак слепоты своей, кто имеет понятие о том свете вечности, которого нет у него, тот сердечно вопиет и умиленно взывает: Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя. Но послушаем, что следует за воплями слепца. И предыдущии прещаху ему, да молчит.

3. Что же значат эти предыдущии грядущему Иисусу, если не шум плотских пожеланий и мятеж пороков, которые, до приближения к нашей душе Иисуса, рассеивают ум наш своими искушениями и на молитве останавливают сердечные вопли? Ибо часто, когда мы после содеянных грехов желаем обратиться ко Господу, когда усиливаемся вымолить у Него прощение в этих самых содеянных нами грехах, тогда приражаются к душе образы содеянных преступлений, притупляют остроту нашего ума, дух приводят в смятение и не дают простора голосу нашей молитвы. Итак, предыдущии прещаху ему, да молчит; потому что, прежде, нежели приблизится Иисус к душе, преступления, содеянные нами, отпечатываясь в нашем воображении своими образами, смущают нас во время самой молитвы.

4. Но послушаем, что сделал, наперекор этому, тот слепец, который желал прозрения. Сказано: он же паче множае вопияше, Сыне Давидов, помилуй мя. Вот более и более вопиет тот, кого толпа заставляет молчать; так, чем более стесняет нас тягостный шум плотских помыслов, тем пламеннее и настойчивее мы должны быть в молитве. Этот шум препятствует нам вопиять, так как и на молитве большею частью мы страдаем от воображения грехов наших. Но именно, тем громче надобно возвышать голос сердца, чем сильнее встречает он препятствия, доколе он не превысит шума нетерпимых помыслов, и своим напряжением и неотступностью достигнет святого слуха Господня. Что мы теперь говорим, то, думаю, каждый испытал на себе самом; потому что, когда мы душу свою направляем от мира сего к Богу, когда обращаемся к молитве, тогда во время молитвы нашей становится для нас уже неприятно и тягостно то самое, что прежде мы делали с услаждением. Помыслы о грехах отстраняются от очей сердечных силою святого желания; воображение их превозмогается воплями покаяния.