Автор Неизвестен - Откровенные рассказы странника духовному своему отцу Страница 20

Внимание есть блюдение (хранение) ума, как выразился Никифор монашествующий, или внимание есть собрание ума к себе, и углубление его в один какой-либо предмет, при оставлении всех посторонних мыслей и воображений. Сколь оное необходимо, при занятии молитвою, о сем уверяют святые Каллист и Игнатий, приводя слова преп. Нила, что внимание, ищущее молитву, непременно ее обрящет; молитва бо вниманию последует множае, нежели чесому иному, о нем же тщатися подобает (Добротолюбие, 2 часть, гл. 24). Подобное сему пишет и св. Исихий: елико мысли крайне внемлеши, потолику с желанием Иисусу молитися будеши (гл. 90); и еще: воздух сердечный радости и тишины исполняется от крайнего внимания (гл. 91), которое «так необходимо для молитвы, как светильня для лампадного света» (гл. 102). Также и Никифор монашествующий, по изложении учения о внутренней молитве, наконец заключает, что если не удобно будет, по показанному им образцу, входить в сердце, то следует употребить всевозможное внимание при молитве, которое, без всякого сомнения, отверзет сердечный вход и разовьет внутреннюю молитву, что, как уверяет он, дознано из опыта. И св. писание подтверждает сию истину, что без внимания не можно соединиться с Богом, говоря: упразднитеся и разумейте, яко Аз есмь Бог.

Итак, желающий посредством внимания достигнуть внутренней молитвы должен держаться, сколько возможно, уединения, избегать бесед с людьми, молитву творить не поспешно и не помногу вдруг, а с некоторою расстановкою, углублять ум в молитвенные глаголы таким образом, как бывает при внимательном чтении книги, по возможности отгонять помыслы и всемерно внимать Иисусу, которого призывает, и его умилостивлению, которого просит: иногда, сотворивши одну молитву, побезмолвствовать немного, как бы ждя ответа Божия, стараться удерживать внимание и в случае рассеяния, и всегда помнить, что ты решился для Господа пребывать в непрестанном внимании молитве, при очищении ума от помыслов.

Третий ключ есть вхождение внутрь себя или в сердце. Не распространяясь о сем своим рассуждением, представим изображение и учение св. отцов о самоуглублении и вхождении в сердце, при способах, испытанных ими, как верных путевождях к истинной духовной внутренней молитве. Самые наставления о сем св. отцов изложим здесь их собственными словами, разделивши их для удобства на три ряда и расположивши в следующем порядке:

Первый ряд составят отцы, оставившие нам полное наставление об Иисусовой молитве, как-то: 1) Симеон Новый Богослов, 2) Григорий Синаит, 3) Никифор монах, и 4) иноки Каллист и Игнатий Ксантопулы.

Второй ряд – отцы, оставившие краткие изречения о внутренней молитве, каковы:

1) Исихий иерусалимский пресвитер, 2) Филофей Синайский, 3) Феолипт митрополит и 4) Варсонофий и Иоанн.

На третьем месте поставим душеспасительное сказание об Авве Филимоне. Он весь путь подвижничества приводит на память.

Свято-отеческие наставления о внутренней сердечной молитве

А. Ряд первый

1) Наставление св. Симеона Нового Богослова

Св. Симеон Новый Богослов излагает способ вхождения в сердце в изображении третьего образа молитвы, в 68-м слове (стр. 163, в русск. перев. втор. выпуск):

Третий образ молитвы воистину дивен есть и неизъясним, и для тех, которые не знают его опытно, не только неудобопонятен, но кажется даже невероятным. И в самом деле в наши времена сей образ молитвы встречается у немногих, между тем как им бывают уничтожаемы козни и хитрости, какие бы ни употребляли демоны, чтобы отвлечь ум к помыслам многим и разнообразным. Ибо тогда ум, будучи свободен от всего, имеет благовремение, без всякой помехи, исследовать наносимые демонами помыслы, и с великим удобством отгонять их и чистым сердцем приносить молитвы свои Богу.

Изложив затем условия для успеха в сем образе молитвы, именно: совершенное послушание, и блюдение совести своей чистою, и в отношении к Богу, и в отношении к людям, и в отношении к вещам, и внушив все делать так, как бы ты был пред лицом Бога, продолжает он: Действуя таким образом, ты уровняешь себе истинную и незаблудную стезю к третьему образу молитвы, который есть следующий: ум да хранит сердце в то время, как молится, и внутрь его да вращается неотходно, и оттуда из глубины сердца да воссылает молитвы к Богу.

В этом все: трудись так, пока вкусишь Господа. Когда же, наконец, ум там, внутрь сердца, вкусит и сердцем ощутит, яко благ Господь; тогда не захочет уже отдаляться от места сердечного; тогда скажет и он, как св. Петр: добро есть нам зде быти, и уже всегда станет взирать туда внутрь сердца и там неисходно вращаться, отгоняя все помыслы, всеваемые диаволом.

Для тех, которые никакого не имеют понятия о сем деле и не знают его, оно большею частию кажется трудноватым и утеснительным. Но те, которые вкусили сладости, какую оно имеет, и усладились ею в глубине сердца своего, эти взывают со св. Павлом и говорят: кто ны разлучит от любве Христовы и проч. [Римл. 8, 35]. Почему св. отцы наши, слыша Господа, говорящего, что из сердца исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы и что сия суть сквернящая человека[Мт. 15, 19 и 20], слыша также, что в другом месте Евангелия заповедуется нам очищать внутреннее стклянницы, да будет и внешнее ее чисто[Мт. 23, 26], оставили всякое другое духовное дело и стали всецело подвизаться в этом одном делании, т. е. в хранении сердца, будучи уверены, что вместе с этим деланием удобно стяжут всякую добродетель, а без него не могут успеть ни в одной. Они все в нем преимущественно упражнялись и писали о нем. Кто хочет, пусть читает писания их, пусть прочитает, что написал о сем Марк подвижник, что сказал Иоанн Лествичник, препод. Исихий, Филофей Синайский, авва Исаия, Варсонофий Великий и другие.

Если желаешь научиться тому, как следует сие делать (т. е. входить в сердце и быть там), я скажу тебе об этом.

Три вещи надлежит тебе соблюсти прежде всего другого: беспопечение о всем, даже благословном, а не только не благословном и суетном, или иначе умертвие всему, совесть чистую во всем, так чтобы она ни в чем не обличала тебя, и совершенное беспристрастие, чтоб помысл твой не клонился ни к какой вещи. Потом сядь в каком-либо особенном и безмолвном месте уединенно, затвори двери, отвлеки ум свой от всякой временной и суетной вещи, склонись к груди головою своею, и таким образом стой вниманием внутри себя самого (не в голове, а в сердце), возвращая туда и ум свой и чувственные очи свои и приудерживая несколько дыхание свое. Там имея ум свой, стараясь всячески обрести его, где сердце, чтобы обретши его, там уже всецело пребывал ум твой. Вначале найдешь ты там внутри тьму некую, и жесткость; но после, если будешь продолжать это дело внимания непрестанно день и ночь, обретешь некую непрестанную радость. Ум, подвизаясь в сем, улучит место сердца, и тогда тотчас увидит там внутри такие вещи, каких никогда не видывал и не знал. С сего момента, с какой бы стороны ни возник и не показался какой-либо помысл, прежде чем войдет он внутрь и помыслится, или вообразится, ум тотчас прогонит его оттуда и уничтожит именем Иисусовым, т. е. Господи, Иисусе Христе, помилуй мя; с сего также времени, ум начнет иметь гнев на демонов, гнать их и поражать. Прочее же, что обыкновенно последует за сим деланием, с Божиею помощью, сам из опыта узнаешь, храня внимание и держа Иисуса, т. е. молитву Его: Господи Иисусе Христе, помилуй мя!

2) Наставление св. Григория Синаита

Св. Григорий Синаит излагает учение о внутренней в сердце молитве и о способе навыкновения ей в трех своих статьях о безмолвии и молитве, помещенных в Добротолюбии часть 1-я стр. 112-119. Вот сокращенное извлечение из них:

Следовало бы нам, приняв духа жизни о Христе Иисусе, чистою в сердце молитвою, херувимски беседовать с Господом; но мы, не разумея величия, чести и славы благодати возрождения, и не заботясь о том, чтобы возрасти духовно чрез исполнение заповедей, и востечь до состояния умного созерцания, предаемся нерадению, чрез что впадаем в страстные навыки и низвергаемся в бездну нечувствия и мрака. Бывает и то, что мы даже мало помним, есть ли Бог, а каковы мы должны быть, как чада Божии по благодати, о том совсем не знаем. Веруем, но верою не действенною, и по обновлении духом в крещении, не перестаем жить плотски. Если иногда, покаявшись, и начинаем исполнять заповеди, то исполняем их только внешне, а не духовно, и до того отвыкаем от духовной жизни, что проявления ее в других кажутся нам неправостями и заблуждениями. Так до самой смерти пребываем мы мертвыми духом, живя и действуя не о Христе, и не соответствуя тому определению, что рожденное от духа должно быть духовно.

Между тем принятое нами во святом крещении о Христе Иисусе не истребляется, а только зарывается, как некое сокровище в землю. А благоразумие и благодарность требуют позаботиться о том, чтоб открыть его и привесть в явность. Как же это?