Святитель Димитрий Ростовский - Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том I. Январь Страница 21

С такою же попечительностью и любовью преподобный Серафим заботился также еще об Ардатовской обители[117] и Зеленогорской женской общине[118], во исполнение благодатного завета Богоматери, поручившей ему в дивном видении для руководства и устроения эти три женские обители.

К концу своей жизни преподобный сподобился от Бога необыкновенно дивных даров благодати. Дверей своей келии он более уже никогда не запирал. В обхождении с ближними в нем всегда явно проявлялся дух христианской кротости и смиренномудрия. Беседы его как с монашествующими, так и с мирянами, поражая своей дивной простотой, производили глубочайшее, неотразимое впечатление даже на неверующих и маловерных, обращая их на путь спасательного покаяния. И простецы, и ученые, и раскольники – получали от бесед с ним великое духовное назидание и утешение. Дар прозорливости и чудотворений возрастал в благодатном старце все более и более. По свидетельству многих генералов, офицеров и солдат, участвовавших в Севастопольской кампании, получившие от преподобного в напутствие благословение и освященной воды и с верою повторявшие на поле битвы: «Господи, помилуй молитвами старца Серафима!» – оставались целы и невредимы даже в виду крайней опасности и неизбежной смерти. Весьма часто преподобный Серафим давал душеполезные наставления для будущего, которого обыкновенному смертному никак не предусмотреть, и прозорливо читал в душе вопросы ищущих наставления прежде, чем их успевали высказать. Однажды к нему пришли две девицы – одна уже пожилая, от юности пламеневшая любовью к Богу и желавшая иночества, другая – молодая, о монашестве совсем и не думавшая. Но святой старец первой из них сказал, что к монашеству ей дороги нет, а в браке она будет счастлива, а второй сказал, что она будет инокинею, назвав даже монастырь, в котором она будет подвизаться. Обе девицы вышли от старца с недоумением и неудовольствием, но последствия оправдали его, и предсказания святого старца сбылись в точности. Душа человеческая была открыта пред преподобным, как бы лицо в зеркале. Некоторых, из ложного стыда боявшихся обличения старца, он исповедовал, сам сказывая их грехи, как будто они при нем были совершены. Часто угодник Божий одним своим видом и простым словом приводил грешников к сознанию, и они решались исправиться от своих пороков. Так однажды к нему силился пройти сквозь толпу один крестьянин, но всякий раз как бы кем-то был отталкиваем. Наконец сам старец обратился к нему и строго спросил: «А ты куда лезешь?» Крупный пот выступил на лице крестьянина, и он с чувством глубочайшего смирения, в присутствии всех бывших начал вслух раскаиваться в своих пороках и особенно в совершенной им перед тем краже, сознаваясь, что он недостоин явиться пред лицо такого светильника.

Неоскудные исцеления истекали от святого подвижника, но он когда-то замечал, со смирением возражал, что это творится не им, «убогим», а молитвенным предстательством Богоматери и апостолов Христовых. Все пившие и умывавшиеся из источника Серафимова по его благословению получали дивные исцеления от своих недугов; такую целебную силу вода эта получила по молитве преподобного Серафима. Одному иноку, страдавшему полным расслаблением рук, старец, взяв сосуд со святою водою, сказал: «Бери и пей», тот выпил воды и исцелел.

Других исцелял он елеем из лампады, горевшей всегда у него в келье пред иконой Божией Матери. Одного крестьянина, умиравшего от холеры, угодник Божий исцелил, приложив к иконе Богоматери, напоив его святой водой и велев обойти кругом обители и, зайдя в собор, помолиться в нем, где, согласно предсказанию старца, «милосердье Божие» исцелило умиравшего. Многим преподобный Серафим являлся еще при жизни своей и в сонных видениях и исцелял от пагубных болезней, особенно в холерное время, когда от освященной из Серафимова источника воды исцелялись по милости Божией не только отдельные личности, но и жители целых селений. Бесноватых угодник Божий исцелял иногда одним своим присутствием крестом и молитвою. Молитвы Серафима были так сильны пред Богом, что бывали примеры восстановления болящих от смертного одра. Так, жена некоего Воротилова была при смерти; муж ее, питая большую веру к преподобному, обратился к нему со слезной просьбой помочь болящей его; но старец объявил, что жена его должна умереть. Тогда Воротилов, обливаясь слезами, припал к ногам его, умоляя его помолиться о возвращении ей жизни и здоровья. Преподобный погрузился минут на десять в «умную» молитву, потом раскрыл глаза, поднял Воротилова на ноги и радостно сказал ему: «Ну, радость моя, Господь дарует супружнице твоей жизнь. Гряди с миром в дом свой». Воротилов с радостно поспешил домой, где узнал, что жена его почувствовала облегчение и именно в ту минуту, когда преподобный Серафим пребывал в молитвенном подвиге. Вскоре же она и совсем выздоровела.

Иным старец предсказывал близкую смерть, желая, чтобы они не перешли в вечность без христианского погребения; другим предсказывал для исправления о наказании Божием, имеющему постигнуть их в случае нераскаянности. В Боге почившему наместнику Троице-Сергиевой лавры, архимандриту Антонию[119], бывшему в то время строителем Высокогорской обители, он предсказал скорое и неожиданное перемещение в «великую Лавру, которую вверяет ему Промысл Божий».

Приближаясь к концу своего многотрудного жития, преподобный не только не смягчал скорбей его, но к прежним подвигам присоединял новые труды и подвиги. Спал старец в последние годы своей жизни, сидя на полу, спиной прислонившись к стене и протянувши ноги; иногда же преклонял голову на камень, или на деревянный обрубок, или ложился на мешках, кирпичах и поленьях, находившихся в его келии; приближаясь же к минуте своего отшествия из сего мира, становился на колени и падал ниц к полу на локтях, поддерживая руками голову. Пищу он вкушал однажды в день, вечером; одежду носил убогую и бедную. А на вопрос одного богатого человека, зачем он носит такое рубище, старец отвечал:

– Иосиф царевич данную ему пустынником Варлаамом мантию счел выше и дороже царской багряницы[120].

Преподобный Серафим совсем уже умер для мира, не переставая в то же время с беспредельной любовью молитвенно предстательствовать пред Богом за живущих в нем. Небо стало для него совсем родным. Когда курские посетители спрашивали Серафима, не имеет ли он передать чего своим родственникам, он, указывая на лики Спасителя и Божией Матери, с улыбкой промолвил:

– Вот мои родные, а для живых родных я уже живой мертвец.

Вся Россия в это время знала и чтила преподобного Серафима как великого подвижника и чудотворца[121]. Однажды замечено было, что во время молитвы старец стоял на воздухе, и когда видевший это в ужасе вскрикнул, старец строго запретил ему рассказывать о том до его кончины под угрозою возвращенья болезни, от которой исцелил его[122].

За год и десять месяцев до своей кончины преподобный Серафим сподобился благодатного посещения Богоматери. Это было в праздник Благовещения, 25 марта. За два дня он известил о том одну благочестивую дивеевскую старицу, которая сподобилась сего дивного виденья, ради утешения ее и других дивеевских сестер в их многоскорбном иноческом житии. Угодник Божий предупредил старицу, чтобы она ничего не боялась, а сам стал на колени, воздев руки к небу. Послышался шум как бы от большого ветра, потом раздалось церковное пение.

– Вот, Преславная, Пречистая Владычица наша Пресвятая Богородица грядет к нам! – произнес преподобный.

Келью озарил яркий свет, распространилось дивное благоухание.

Впереди шли два ангела, держа ветви с только что распустившимися цветами. За ними шли в белых блестящих одеждах святой Иоанн Предтеча и евангелист Иоанн Богослов, далее Богоматерь, сопровождаемая двенадцатью святыми девами – мученицами и преподобными. Царица Небесная была облечена в мантию, какая пишется на образе Скорбящей Божией Матери, и сияла необыкновенным светом и несказанной красотой; сверх мантии была как бы епитрахиль, а на руках поручи; на голове была возвышенная прекрасная корона, разнообразно украшенная крестами и сиявшая таким светом, что невозможно было смотреть на нее, равно как и на Божественный лик Самой Богоматери. Девы шли за Богоматерью попарно, в венцах, в несказанной небесной славе и красоте. Келья вдруг сделалась просторной и вся наполнилась огнями особенного света, светлее и белее солнечного. Пресвятая Дева милостиво беседовала с преподобным старцем, как бы с родным человеком. Старица же в страхе пала ниц; но Богоматерь успокоила ее и велела встать. А святые девы, утешая старицу в многоскорбной жизни, поведали ей, указывая на свои светлые венцы, что они получили их за земные страдания и поношения. Пресвятая Богородица много беседовала с преподобным Серафимом, но старица не расслышала их беседы; слышала она только, что Пречистая просила его не оставлять ее дев дивеевских, обещая ему Свою помощь и заступление. Видение кончилось тем, что, показывая на венцы святых дев, Богоматерь обещала таковые же и другим девам и подвижницам. Затем, обращаясь к святому старцу, прибавила: