Алден Томпсон - Библия без цензуры Ключ к самым загадочным текстам Ветхого Завета Страница 22

В–третьих — и это, быть может, самое важное, — праздники в первую очередь напоминали именно о том, что столь радикальным образом отличало Израиль от окружающих народов: о великих спасительных деяниях Бога в истории Израиля. На Пасху Израиль вспоминал об избавлении от египетского рабства, на Праздник кущей — о вхождении в Землю обетованную вслед за тем, как народ долгие годы скитался по пустыне, живя во временных «кущах», то есть палатках. В эти дни люди прославляли милости Бога, которых они не заслужили. И хотя израильские праздники совершались ежегодно, они постоянно напоминали о линейном ходе истории: сотворении мира и последовавших затем великих событиях, когда Бог совершал великие дела для своего народа. И во время этих праздников Израиль одновременно и прославлял Бога за великие деяния прошлого, и благодарил Его за плодородие почвы.

Таким образом, можно увидеть, что культ Израиля чем–то напоминает обычаи окружающих народов, но это сходство поверхностное. Поклонение Израиля по самой своей природе радикально отличается от религии Ханаана. Здесь можно говорить о сходстве в сроках празднований (весна и осень) и общей теме плодородия, однако использовались эти сроки и эта тема совершенно по–разному. Мы многое унаследовали от древнего Израиля, и сама сила иудео–христианской традиции свидетельствует о том, что хананеев и Ваала невозможно поставить в один ряд с Израилем и Яхве.

Уступки ханаанской культуре

Изучение ханаанской культуры и религии проливает свет и на некоторые другие аспекты Ветхого Завета. Кратко упомянем некоторые примеры тех уступок культуре, которые Бог допустил ради пользы Израиля. Это поможет нам лучше понять, как нам самим следует относиться к окружающему миру. К понятиям, которые отражают уступки чужой культуре, относятся, в частности, священные места, священные здания и гимны Израиля.

Во время странствования патриархов и в первые годы заселения Земли обетованной святые места часто притягивали к себе приверженцев разных культов. Кто–то мог воздвигнуть на таком месте жертвенник Яхве, а рядом появлялись алтари для служения иным богам. Сегодня мы можем наблюдать нечто подобное в Иерусалиме, где святые места притягивают последователей разных мировых религий, причем таких религий, которые часто враждовали друг с другом.

Возможно, консервативный христианин еще больше удивится тому, что здания великих израильских храмов на самом деле не были чем–то уникальным, но во многом походили на храмы Ханаана. Бог действительно повелел Моисею устроить скинию по тому плану, который Моисей увидел на горе (Исх 25:40), но, сопоставив свидетельства Библии со свидетельствами археологии, мы можем сделать вывод, что Яхве просто передал Моисею план такого храма, который соответствовал представлениям о храме самого Моисея и его современников. Конечно, этот храм был предназначен для совершенно особого священнодействия, но человек того времени, если бы он зашел в израильский храм, понял бы, по меньшей мере, что это специальное место для поклонения.

И, быть может, сильнее всего нас удивит тот факт, что священные гимны Израиля иногда отражают контакты с культурой Ханаана. Правда, нам следует признать, что подобное происходило и в многовековой истории христианства, когда христиане заимствовали мелодии и тексты из чужих источников и ставили их на службу вере. То же самое происходило и в древнем Израиле. Познакомившись с текстами Рас–Шамра, мы можем увидеть, что некоторые наши псалмы обладают удивительным сходством с гимнами Ваалу. Самые яркие примеры такого сходства дают нам, среди прочих, псалмы 17, 28 и 92. Значит ли это, что Израиль воспевал гимны Ваалу? Вовсе нет! Израильтяне взяли гимны, прославлявшие Ваала, и заменили в них имя «Ваал» на имя «Яхве». «Вы хотите знать, кто на самом деле силен и могуч и кто сотрясает горы? Это не Ваал, это — Яхве». Вдохновенность и напористость некоторых псалмов отражают жестокость и силу народа, который их пел. И даже Бог, открывая себя на Синае, делал это в соответствии с характером своего народа. Можно увидеть, что псалмы, обладающие сходством с гимнами Ханаана, прославляют божественную мощь и величие, но не такие качества Ваала, которые вызвали бы отвращение у тех, кто верен Яхве. Как бы там ни было, это показывает, что о чем–то Израиль мог говорить словами ханаанской поэзии, только он возвышал эти слова, так что они возносились к великому Богу вселенной. Этот вывод до сих пор кажется удивительным мне самому, но, я думаю, он помогает нам лучше понять, как Бог обращается с людьми.

Итак, можно снова задать себе вопрос: когда Израиль был верен своему Богу, разрывал ли он контакты с окружением? Вовсе нет! Да, Израиль очень часто шел на недопустимые .компромиссы в вере, но лишь тогда, когда отворачивался от Яхве. Когда же он всецело полагался на Яхве, Израиль отвергал все, что представляло опасность, и принимал все, что могло пойти ему на пользу. И разумеется, Бог давал своему народу и нечто совершенно новое, нечто такое, чего не было ни у одного из чужих народов. Это были особые дары Бога своему народу.

То же самое можно сказать и о Божьем народе Нового Завета, о его церкви.

6. Наихудшая история Ветхого Завета: Книга Судей 19–21

В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым

Данная глава связана со следующей двумя моментами. Во–первых, истории, обсуждаемые в них, абсолютно противоположны: здесь речь пойдет о наихудшей, там — о наилучшей. Во–вторых, в обеих главах дана оценка роли царя.

Прежде всего попытаемся понять термины «наихудшая» и «наилучшая» в контексте «библейские истории».

На основании чего можно судить, какая библейская история хуже, а какая — лучше? Должен признаться, что, делая свой выбор, я не пользовался научными методами. Тем не менее я склонен думать, что почти любой серьезный читатель Ветхого Завета, как и я, найдет в главах 19–21 Книги Судей больше ужасных событий, чем в других ветхозаветных книгах. Чтобы выбрать наилучшую историю — историю о Мессии, — мне пришлось долго размышлять, но «худшую» я выбрал почти сразу, потому что достаточно хотя бы пробежать глазами Суд 19–21, и немедленно появляется масса вопросов о деяниях как Бога, так и человека.

Если мы недоумеваем, читая эти главы, быть может, нас несколько утешит тот факт, что их автор также был озадачен. Быть может, отчасти именно последним обстоятельством можно объяснить то, что они вообще вошли в состав Библии. И потому, прежде чем мы приступим к детальному рассмотрению данных глав, постараемся понять, как сам автор относится к описываемым там событиям. Мы не знаем точно, кто и когда написал эти тексты. Вероятно, они обрели нынешний вид в период монархии, причем неизвестный нам автор твердо верил в то, что хороший царь — это величайшее благословение для его земли из всех возможных. Это дает нам ключ к пониманию отношения автора к рассказанной им истории и той причины, почему она вошла в Писание.

Чтобы поместить эти события в контекст библейской истории, вспомним, что здесь речь идет об Израиле, который после сорока лет скитаний по пустыне наконец вступил в Землю обетованную. В период заселения Ханаана народ Божий находился, мягко говоря, не в идеальных условиях, поскольку ему лишь отчасти удалось подчинить себе местных жителей. Здесь и наступила эпоха судей. Невозможно найти в Библии точный ответ на вопрос, насколько продолжительна была эта эпоха. При поверхностном чтении Книги Судей может показаться, что судьи правили народом один за другим в строгой хронологической последовательности, однако, если посмотреть внимательнее, держа в уме географию Палестины, можно понять, что многие из судей правили одновременно и каждый из них отвечал за колена, поселившиеся в определенной области. И в любом случае вряд ли можно говорить о какой–либо стабильности в жизни Израиля в ту эпоху.

Монархия дала Израилю возможность хотя бы в какие–то периоды жить при стабильном управлении, хотя это началось лишь после того, как царствование Давида достигло своего зенита. Однако многие монархи оказались дурными правителями, особенно после разделения царства на Израиль (Северное царство) и Иуду (Южное царство). Писание говорит о том, что все северные цари без исключения делали зло, ни один из них не заслужил одобрения библейских авторов. Однако на юге время от времени появлялись цари, хранившие верность Богу. Два царя, которых Библия ценит особенно высоко, Езекия и Иосия, правили перед концом монархии Иуды, так что на протяжении всего периода монархии можно найти царя, который мог быть источником вдохновения для автора Суд 19–21.

Зачем Израилю царь?

Автор отрывка, который мы разбираем, был решительным сторонником монархии: это видно из его повествования, и это, в свою очередь, крайне важно для его интерпретации. Обратите внимание на слова, которыми он начинает свою историю: «В те дни, когда не было царя у Израиля…» (Суд 19:1). А вот какими словами он все заканчивает: