Прот. Глеб Каледа - Домашняя церковь Страница 23

Несмотря на литературные недостатки, воспоминания нужны как материалы-свидетельства современников к биографиям отдельных деятелей и подвижников, и материалы к истории епархий и храмов. Поэтому пусть каждый, кто хоть как-нибудь может, оставляет свои записи для последующих исследователей.

Предлагая детям и подросткам такую литературу, надо быть очень вдумчивым, учитывать их возраст, умственное и духовное развитие и опасаться вызвать у них чувство пресыщения литературой «о батюшках и матушках», что может вообще отбить охоту к чтению духовных и религиозно-биографических произведений. Все хорошо в меру и по силам возраста.

Пониманию литературы, ее образов и языка способствуют критические и литературоведческие работы. В дореволюционных школах и гимназиях обычно требовалось знание работ В. Г. Белинского106, позже – Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского. Им следует противопоставить литературоведческие исследования Апполона Григорьева107, А. К. Толстого108, Владимира Соловьева109, В. О. Ключевского110 и других, придерживавшихся христианских взглядов на литературу и толковавших художественные произведения не столь прямолинейно и примитивно, как критики «демократического» направления.

Следует стремиться к разумному для детей и для взрослых сочетанию книг разного содержания. Предлагаемая и выбираемая литература должна соответствовать уровню умственного и духовного развития человека от младенца до взрослого и старика включительно. Отцам и матерям, встречаясь со знакомыми родителями православных семей, следует интересоваться, что читают там дети, и обмениваться опытом подбора литературы для детей и юношества. К сожалению, такая практика почти вышла из современной суетной жизни. Остерегайтесь, чтобы вашим детям не попались ядовитые плоды, отравляющие их чувства. Плохи не только плохие книги, но и средненькие, серенькие, отнимающие время для ознакомления с хорошим и очень хорошим, с высоким и прекрасным. Баланс времени! На что тратят его наши дети и на что тратим мы?

Необходимо осторожное отношение к приключенческому, шпионскому, детективному и научно-фантастическому жанрам. Приключенческий жанр необходим для определенного мальчишеского возраста, но приключения приключениям рознь. Детективная литература всегда считалась жанром невысокого ранга. Она сейчас получила широкое распространение не только за рубежом, но и у нас в стране. Преступники и схематизированные безличные детективы, убийства, ловля, погоня – вероятно, не те образы, которые должны формировать христианина.

Шпионский жанр нередко воспевает обман, измену своему слову, иногда – явную или неявную проституцию. На страницах «Пионерской правды» в 1934 году Емельян Ярославский, главный «борец» с религией в те годы, учил мальчиков и девочек: «давайте честные слова («пионерские» и другие) врагам и нарушайте их, если это нужно для победы рабочего класса, победы коммунизма». Среди мальчишек тех лет это заявление вызвало почти шок. На протяжении веков соблюдение данного слова считалось неотъемлемым качеством любого порядочного человека, даже разбойника. Слову верили, клятвы не нарушали. Нарушить их означало быть исторгнутым из общества. Подобная литература не воспитывает душу, не формирует образ Божий в человеке, уводит от литературы содержательной и духовной.

Мальчишка живет в мире приключений и странствий, ярких внешних подвигов. Чтобы увести его от низкопробного детектива и сомнительных приключений, ему необходимо предложить замену. Поколения мальчишек всех стран прошли через «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, романы Майн Рида, Фенимора Купера, рассказы Конан Дойля. Это, конечно, не обязательная литература для сына или дочери христианской семьи. Но в процессе воспитания постоянно приходится думать, что чему необходимо и можно реально противопоставить в конкретных условиях жизни с учетом возраста, интересов и характера ребенка.

Очень сильна антихристианская направленность в произведениях Джека Лондона. Его герои, как правило, сильны, эгоистичны и духовно пусты, как и сам их автор, окончивший жизнь самоубийством.

Эти частные замечания не следует воспринимать как призыв не читать книг неверующих авторов. Следует действовать по рекомендациям свт. Василия Великого и преп. Иоанна Дамаскина, неоднократно нами повторяемым, и помнить слова Христа: «Кто не против вас, тот за вас» (Лк.9:50). При необходимости следует раскрывать детям нравственное значение того или иного литературного произведения и его героев с христианских позиций.

Сложнее обстоит дело с фантастикой. Она занимает значительное место в чтении современного человека. Появились литературоведческие работы, специально посвященные этому жанру. Классиком научной фантастики является Жюль Верн, на книгах которого выросло не одно поколение людей во всех странах мира. В его произведениях в фантастической и приключенческой обстановке действуют живые человеческие личности. Уже у Герберта Уэлса и особенно у последующих фантастов исчезает личность. Человек будущего или пришельцы из космоса рисуются безличностными сверхчеловеками. Как отмечается в английских исследованиях, «современным аспектом научной фантастики является стремление выйти за пределы нормального опыта посредством изображения действующих лиц и событий, которые преодолевают границы пространства и времени в том виде, в каком они знакомы нам».

Научно-фантастические образы и фабула, как указывает другой исследователь, читаются как выдержки из житий древних христианских святых о борьбе подвижников с бесами, но восхваляются не подвижники, а бесы и колдуны. Такие же тенденции имеются и у современных фантастов. Истоки оккультной научно-фантастической литературы некоторые видят в рассказах Эдгара По и Мери Шелли. Антихристианская суть подобных рассказов и книг не вызывают сомнений. Сейчас получает распространение жанр «фэнтэзи», в котором уже нет ни научных, ни социально-философских предпосылок, – только оккультно-мистические домыслы, в подавляющем большинстве случаев однозначно темные.

Часть 6

По образцам такой фантастики подчас пытаются рассмотреть Священную историю, привлекая для ее объяснения прилеты существ из других миров на космических кораблях, причем этим занимаются не только беллетристы, но и лица, причисляющие себя к ученому сословию.

В некоторых книгах под видом фантастики дается критика социально-утопических футуристических учений и существующей действительности (в ряде произведений братьев Стругацких, Ефремова и др.).

Литература должна быть по возрасту; если родители могут не нуждаться в художественной литературе, то детям и юношеству она совершенно необходима.

Не правы те, которые сами переросли «штанишки» беллетристики, читают Отцов Церкви и богословскую литературу и того же требуют от своих детей. «Всему свое время»; каждому – по силам и возрасту его.

Христос сказал: «широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (Мф.7:13–14).

Какова ширина спасительного пути? Она не измеряется в метрах; для каждого она разная, но это всегда путь сужающийся.

Пастырский дар – это определение ширины пути для каждого пасомого. Рекомендуя молодежи чтение художественных произведений, духовник может запретить чтение беллетристики взрослому или пожилому человеку, сосредоточив его внимание на чтении духовно-религиозной и необходимой для работы специальной литературы. Когда же детей насильно и искусственно пытаются вогнать в отречение от мира, лишают светской литературы и изобразительного и театрального искусства, не позволяют ходить в кино и требуют формального длительного стояния на акафистах, ничего хорошего не получается. Известны случаи, когда чрезмерное религиозно-фанатическое рвение родителей вызывало бунт детей, они уходили от родителей и веры. Некоторые возвращались обратно, а другие так и остались для родителей «в стране далече».

Соотношение между научными, художественными, литературными, музыкальными и другими интересами в разных семьях различно. Но всегда они должны просвещаться светом христианской веры.

«Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1Кор.6:12).

* * *

На многих огромное эмоциональное воздействие оказывает музыка. Она охватывает область подсознательного, иррационального. П. И. Чайковский, восторгаясь гением Пушкина, говорил, что Пушкин из ограниченной области поэзии проникает в бесконечную область музыки. Особую силу музыка приобретает в пении, где сознательное сливается с подсознательным, рациональное – с иррациональным, выраженное словами – с невыразимым.