Владимир Афанасьев - Герман Аляскинский. Светило православия Страница 23

Удивительно, что задолго до получения в Кадьяке официальных известий о смерти высокопреосвященного митрополита Московского Платона, преподобный Герман сожалел о кончине высокого духовного начальника. Ещё преподобный говорил, что в Америке будет свой архиерей.

Пророчество это сбылось. Епископ Ново-Архангельский Пётр заявил: «Тогда как никто и не думал, что в Америке будет свой архиерей, старец Герман уведомлял».

Всё, что делал батюшка Герман, было делом его христианского просвёщенного ума, доброго сердца и твёрдой воли, сделав его избранным сосудом благодати Христовой…

«Когда преподобный молился, взор его блистал Божественной силой, в его облике всё было небоподобно», – вспоминал Константин Ларионов. – «Слова молитвы всегда были пророческими, вся служба сопровождалась пением и плаканием, чего преподобный не замечал. Сам же он говорил, что в плаче – покаяние! Чем ближе приближался он к Богу, тем более видел себя грешным…» Владея литургическими ходатайственными молитвами святого Василия Великого; святого Иоанна Златоуста, он имел редкий дар непрестанной молитвы. На склоне лет, не имея возможности читать из-за ослабленного зрения, преподобный Герман поучал своих духовных чад, цитируя по памяти многие священные тексты.

Особенно батюшка Герман легко и глубоко читал наизусть подвижнические Божественные наставления из высказываний святого Исаака Сирианина:

«Подвижничество есть матерь святыни; от него происходит первое изведание ощущения Таин Христовых, – что называется первою степенью духовного познания.

Душа осквернённая не входит в чистое царство и не сочетается с духами Святых.

Доброту целомудрия твоего угладь слезами, постами и уединённым безмолвием.

Малая скорбь ради Бога лучше всякого дела, совершаемого без скорби. Что без труда творится, то есть правда мирских людей, творящих милостыню от внешнего, сами же себе ничего не приобретающих. Но ты подвизался сам себе, и постражди Христу, чтобы сподобиться тебе вкусить и славы Христовой. Ум не спрославится с Иисусом, если тело не страждет за Христа.

Два есть способа взойти на крест: один – распятие тела, а другой – восхождение в созерцание; первый бывает следствием освобождения от страстей, а второй – следствием действенности дел духа.

Ум не покоряется, если не покоряется ему тело. Царство ума есть распятие тела: и ум Богу не покоряется, если свобода не покорена разуму. Кто покорит себя Богу, тот близок к тому, чтобы покорились Ему все.

И помни всегда и везде, что враг днем и ночью стоит у нас пред глазами, примечает, выжидает и высматривает, каким бы отверстым входом наших чувств войти ему. И когда допущено нами нерадение в чём-либо одном, тогда этот хитрый и бесстыдный пёс пускает в нас стрелы свои.

Блюдись поблажить себе в малом, и до великих падений. И малая небрежность нередко ведёт к великим опасностям. И в малом и в незначительном быть всегда трезвым, – вот мудрость».

Батюшка Герман держал в своей памяти каждое слово преподобных Каллиста и Игнатия: «Не ищи прежде времени того, что будет в своё время. Иерусалим и Царство Божие, внутри нас сокровенно по слову Господню (Лк. 17, 21), эта область облако есть Божией славы, в которую только чистые сердцем внидут узреть лице своего Владыки».

В по-весеннему солнечные дни любил батюшка Герман сидеть на пригреве среди своих сирот, ласково поглаживая их по головкам и сказывая слова псалмопевца о солнце: «Небеса поведают славу Божию, и о делах рук Его возвещает твердь. Он поставил в них жилище Солнцу… От края небес исход его, и шествие его до края их, и ничто не укрыто от теплоты его». Братолюбивым детям батюшка говорил с глубокой верой, что человек одинок, особенно русский человек со своей беспокойной душой, от которой все скорби и грех. И не отречься ему от Христа вовеки. Только к Нему приходит русский человек со своими скорбями, всё Ему расскажет, припав к Его ногам и покается, и поплачется. Многое спасает он великим даром покаяния. И тут же приведёт слова канона Андрея Критского: «Погубив первозданную доброту и благолепие моё, и ныне лежу наг, и стыждуся». Утешитель нужен русскому человеку! Спасение Руси Великой – покаянная молитва монашествующих и боголюбивых богомольцев, возносящих сердечный поток любви к Господу, от Него же идущая благодать отпускает грехи человеческие.

Молитва монаха – мощный покаянный поток, устремлённый к Господу в Царствие Небесное, умягчающий волю Его, возвращающееся к людям милостью Божией.

…С первым лучиком света утренней зари, по неоглядным далям Руси молящейся разливается, разливается спасительный благовест монастырских обителей, храмов, соборов, пустынь: «Слава Тебе, Господи! Помилуй, сохрани Русь покаянную!»

Во всей своей Богоугодной жизни, находясь на далёком от ласковой родины островке Руси Православной – Русской Америки, батюшка Герман в нежной памяти своей ежечасно носил образ любимейшей Саровской обители. Казалось бы, не имея возможности в обычной мирской связи получать какие-либо сведения о жизни в Сарове, преподобный же знал всё, что касалось обители приосеняемой Божиею благодатью, процветающей в молитвенных трудах её Чудотворца, Святого Угодника Божьего, Преподобного Серафима Саровского.

Батюшка Герман, находясь в приподнятом настроении, легким поющим голосом красиво и мягко читал на память строки стиха Преосвященного Стефана Яворского, посвященные пустынножителям Саровским:

Братие блюдитеся, чёрну нося ризу;

Имейте смирение, око держа низу.

Убегайте гордыни, тщеславия злаго,

Ещё погубляет всем Небесное благо.

Зависть, славолюбие и гнев отлагайте,

Постом, молитвою оных прогоняйте;

Лицемерства, лености лишитеся тщитесь;

Но смиренно постяся, в молитвах трудитесь.

Едино и общее всем вам, всем да будет,

Не сумнитесь, понеже Бог вас не забудет.

Вышщей брат над низшим не высокомудрствуй;

Но всегда себе равна быти умствуй.

Сице образ показа и Христос собою,

Аще рек: кто в вас вящщий, да будет слугою.

Сего ради благость, мир в вас да пребывает;

Кротость, воздержание в вас да водворяет.

Имейте же наипаче любовь между собою,

Истину, а не лестну, совесть благую;

Сия бо вас представить Небесному трону,

И даст некончаемой радости корону.

В лике русского святого – в «простоте без пестроты» видится таинственная глубина, в которой раскрывается перед преподобным нещадными видениями не только темных сил, но и силы горения, говорящие с преподобным Германом на языке огня и света. Преподобный точно знал, что ещё во времена преподобного, Святого Угодника Божьего, Богоносного Сергия Радонежского, «этим видениям были причастны и некоторые из учеников Святого – те, которые составляли мистическую группу вокруг него; Симеон, Исаакий и Михей.

Однажды, когда преподобный Сергий совершал литургию в сослужении двух священников, Исаакий и другой ученик увидели сослужащего ему четвертого, светоносного мужа в блистающих ризах. На настойчивые вопросы учеников батюшка Сергий открыл свою тайну:

«О чада любимаа, аще Господь Бог вам откры, аз ли могу се утаити? Егоже видесте, – ангел Господень есть, и не токмо ныне днесь, но и всегда посещением Божием служащу ми недостойному с ним; вы же его видесте, никому же поведайте, дондеже есмь в жизни сей». Тот же Исаакий просил у батюшки Сергия благословения на вечное молчание. И когда батюшка благословил его, он увидел «велик пламень, изшедше от руки его» и окружающий всего Исаакия. Симон же, экклисиарх, рассказывал: «Служащу бо, рече, святому, видел огонь, ходящь по-жертовнику, осеняше олтарь и окрест святыа трапезы окружая; и когда святый хотя причиститися, тогда божественный огонь свится, яко же некая плащаница, и вниде во святый потир и тако преподобный причастися».

Два видения в житии принадлежат самому преподобному Сергию, но в них участвуют и его ученики… Однажды ночью в своей келии преподобный слышит голос, называющий его по имени: «Сергие!» Открыв окно, он видит необычный свет в небе и множество «зело красных птиц», слетевшихся над его монастырём. Небесный голос даёт ему обетование: «Им же образом видел еси птица сиа, тако умножится стадо ученик твоих, и по тебе не оскудеют, аще восхотят стопам твоим последовати».

Преподобный Сергий Радонежский первый из русских святых имел видение Богоматери. Вот как оно описано у биографа его – инока Троицкой обители Епифания Премудрого:

«Однажды блаженный отец молился по обычному своему правилу перед образом Матери Господа нашего Иисуса Христа. Отпев благодарственный канон Пречистой, присел он немного отдохнуть и сказал ученику своему Михею: “Чадо, трезвисъ и бодрствуй, ибо чудное и ужасное посещение готовится сейчас нам”. И тотчас послышался голос: “Се Пречистая грядёт”. Святой же, услышав, заторопился из келии в сени. И вот величий свет осенил святого паче солнца сияющего, и видит он Пречистую с двумя апостолами, Петром и Иоанном, блистающих неизреченной светлостью. И как только увидел, пал ниц святой, не в силах терпеть нестерпимую зарю. Пречистая же Своими руками коснулась святого, сказав: “Не ужасайся, избранник Мой, Я пришла посетить тебя. Услышана молитва твоя об учениках, о которых ты молишься, и об обители твоей. Не скорби уже: ибо отныне она всем изобилует, и не только при жизни твоей, но и по отшествии твоём к Господу неотлучна буду от обители твоей, подавая потребную неоскудно, снабдевая и покрывая её”.