Чжуан-цзы - Чжуан-цзы (перевод В.В. Малявина) Страница 23

Говорить о великих подвигах и искать славы, требовать от государей и подданных соблюдения правил благопристойности, следить за тем, чтобы каждый занимал предписанное ему место, заботиться только о благе государства — таковы нравы придворных мужей, чтущих правителей и пекущихся о процветании царства; эти находят удовольствие лишь в том, чтобы приносить пользу своей стране.

Скрываться в лесах и болотах, жить на диком просторе, удить рыбу и в покое проводить свои дни — таковы нравы жителей рек и морей, бегущих от мира; эти находят удовольствие единственно в праздности.

По-особенному вдыхать и выдыхать, удалять из себя старое и привлекать в себя новое, ходить по-медвежьи и вытягиваться по-птичьи [87], мечтая только о продлении своих лет, — таковы нравы знатоков телесных упражнений, совершенствующих свое тело; эти любят только секреты долголетия Пэн-цзы.

А вот быть возвышенным без тщеславных помыслов, совершенствовать себя без человеколюбия и долга, управлять государством без подвигов и славы, быть праздным, не уходя на реки и моря, жить долго без телесных упражнений, все забыть и всем обладать, быть целомудренным и ничем не ограничивать себя, чтобы все людские достоинства сами собой сошлись в тебе, — таков путь Неба и Земли и его сила, обретающаяся в истинном мудреце.

Безмятежность и покой, пустота и неделание — это равновесие Неба и Земли, сущность Пути и его силы. Мудрый обретает в них успокоение. Будучи покоен, он уравновешен и нескован. Будучи уравновешенным и нескованным, он безмятежен. А если он уравновешен и нескован, то —

Заботы и тревоги в него не войдут,Духовные болезни в него не проникнут.

Стало быть, его жизненная сила пребывает в целости и его дух не терпит ущерба. Посему говорится: «В жизни мудрец идет вместе с Небом, в смерти он превращается вместе с вещами, в покое он причастен к силе Инь, в деянии причастен к силе Ян».

Ради личной выгоды других не опередит,Избегая несчастья, не сделает первый шаг.Лишь испытав воздействие, откликнется,Лишь подвергшись натиску, подвинется.Лишь по необходимости берется за дело.Отвергает знания и доводы,А внемлет лишь истине Небес.И следовательно, онНе знает гнева Небес,Не ведает бремени вещей,Не навлекает на себя неприязнь людей,Не подвергается преследованиям духов.Его жизнь — как плавание по водам,Его смерть — как отдохновение.Он свободен от суетных мыслей,Он не строит планов и расчетов.Он просветлен, хоть и не озабочен чистотою духа.Он всем внушает доверие, хоть не дает обещаний.Он спит без сновиденийИ пробуждается, не ведая тревог.Его дух чист и нежен,Его душа ничем не отягощена.

В покое и безмятежности соединяется он с Небесным Совершенством. А потому говорят, что печаль и радость — это искажение жизненной силы, веселье и гнев — это нарушение Пути, пристрастия и неприязнь — утраты души. Когда в сердце нет ни радости, ни печали, открывается полнота жизненных свойств. Когда сердце едино и неизменно, сполна достигается покой. Когда никто нас не обременяет, сполна прозревается пустота. Когда мы не связаны вещами, сполна познается безмятежность. Когда мы не препятствуем течению жизни, сполна проявляется утонченность духа. Вот и говорится: «Если тело не отдыхает от напряжения, оно изнашивается. Если дух вечно в заботах, он увядает».

Вода по природе своей такова, что, если ее не мутить, она сама по себе станет чистой; если ее не взбалтывать, она сама по себе станет ровной. Но если создать преграду ее течению, она никогда не будет чиста. В этом вода являет образ Небесного Совершенства. Посему говорится: «Быть чистым и ни с чем не смешиваться, быть покойным и не изменять своему покою, быть безмятежным и несуетным, действовать, как Небо действует, — вот путь питания духа».

Тот, кто обладает мечом из страны Гань [88] или Юэ, хранит его в ларце и пользуется им с крайней осмотрительностью, ибо такой меч высоко ценится в мире. А духовная сила наполняет вселенную, нигде не встречая преград. Вверху она достигает неба, внизу охватывает землю, вскармливает все сущее и не имеет образа. Ее следует назвать «единой с верховным предком».

Идя путем Чистоты,Вечно пребываешь в духе.Будь в нем, не теряй его вовек,Храни Великое Единство в себе.

Когда духовная сила едина, она проницает все сущее, сообразуясь с Небесным порядком. Как говорят в народе, «обыкновенный человек ценит выгоду, честный человек ценит славу, достойный муж ценит возвышенные помыслы, но истинный мудрец ценит духовную силу».

Когда говорят, что духовная сила «проста», это означает, что она ни с чем не смешивается. А когда говорят, что духовное начало есть «чистота», это означает, что она не имеет изъяна. Тот, кто стяжал простое и чистое, тот достоин называться Настоящим Человеком.

Глава XVI. ЛЮБИТЕЛИ ПОПРАВЛЯТЬ ПРИРОДУ [89]

Любители поправлять природу, гордясь своими пустыми познаниями, хотят восстановить изначальные свойства вещей. Соблазненные пошлыми желаниями, гордясь своими пустыми понятиями, они стараются достичь просветления духа. Таких людей следовало бы называть ослепленными.

Древние, претворявшие Путь, взращивали знание безмятежностью. Знание росло, а к делу его не прикладывали — вот это и называется «взращивать дело безмятежностью». Знание и безмятежность друг друга укрепляли, а природа всех вещей поддерживала гармонию и истину. Полнота жизненных свойств — это гармония. Путь — это всеобщая истина. Свойства пронизывают все живое в мире — такова их человечность. Путь содержит в себе всякую истину — такова его праведность. Когда праведность явлена миру и все живое по-родственному соседствует, торжествует верность. Когда форма наполнена внутри и не теряет своего естества, тогда звучит подлинная музыка. Когда доверие выражается в облике и запечатлевается в правилах поведения, тогда осуществляется ритуал. Если же ритуал и музыка не претворяются сполна, в Поднебесной царит смута. Пусть каждый будет прям и хранит в себе свои жизненные свойства. Если же свойства проступят наружу, природа вещей понесет урон [90].

Люди древности таились в смутно-необозримом, не желая быть на виду у света. В те времена силы Инь и Ян пребывали в покое и согласии, божества и духи не знали тревог, времена года исправно сменяли друг друга, вещи не терпели ущерба и живые существа не гибли безвременно. Люди имели знания, а применения им не искали. В те времена никто ничего не предпринимал, а все совершалось само собой.

А потом праведность в мире силы своей лишилась, и за управление взялись Суйжэнь и Фуси. И вышло так, что послушание появилось, а единства не было. Когда же Божественный Землепашец и Желтый Владыка возымели власть в Поднебесной, праведность ослабла еще больше. В мире царило спокойствие, но не было послушания. И совсем погибла жизнь праведная, когда Яо и Шунь взялись управлять Поднебесным миром. Тогда и начались разные усовершенствования в устроении государства, исчезли первозданная чистота и безыскусность нравов, люди отошли от Пути, гонясь за добродетелями, и отреклись от своих жизненных свойств ради благочестивого поведения. Вот тогда люди отвернулись от своей природы и стали жить собственным разумением. Как ни старались они договориться друг с другом, порядка в Поднебесной им навести не удалось, и они решили упорядочить свою жизнь с помощью наук. Но правила благочестия разрушают наше естество, а науки губят разум. Среди людей начались разброд и смута, и стало уже невозможно вернуть мир к его изначальному состоянию. Нельзя не видеть нынче, что мир погиб для Пути, а Путь погиб для мира. Воистину мир и Путь погибли друг для друга. Если Путь не может вернуть мир к процветанию, а мир не может вернуть к процветанию Путь, то даже величайший мудрец, остающийся среди людей, не в силах явить миру истинную силу жизни. И если мудрец нынче скрывает себя, то не потому, что он сам предпочитает жизнь сокровенную.

То, что в древности называли «сокровенным мужем», не означало желания скрыться от людских взоров и не показывать себя, замкнуть свои уста и не высказывать суждений прилюдно, спрятать свои знания и не обнаруживать их на людях. Просто слишком уж смутные настали времена. Если бы мудрый встретил свою судьбу и свершил в мире свои великие деяния, он вернулся бы к Единому и следы его сокрылись. Если бы мудрый не встретил своей судьбы и остался бы в мире не у дел, он бы глубже простер свои корни, упокоился бы в Пределе вещей и стал бы ждать. Вот Путь сохранения своей жизни [91].

Те, кто в древности оберегали свою жизнь, не старались доказательствами украсить свое знание и знаниями своими объять весь мир или постичь первородное Совершенство вещей. Они довольствовались своей долей и наслаждались своей природой. Что они еще могли делать? Ведь Путь — это, конечно, не мелкие дела, а Совершенство жизни — это, конечно, не ограниченные знания. Ограниченные знания губят Совершенство жизни, мелкие дела губят Путь. Поэтому и говорят: «Будь прям — только и всего». Успехом зовется счастье сознавать себя целым и невредимым.