Неизвестный автор - Христианские притчи Страница 24

- Только ни слова! - предупредил его юноша.

Когда его спутник увидел сталактиты, он не удержался и прошептал:

- Вот это да!

Но тут посыпались камни, раздался грохот, поднялась пыль, и друзья едва успели выскочить из пещеры, красота которой навсегда исчезала у них на глазах.

"Итак, наблюдайте, как вы слушаете: ибо, кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что он думает иметь." (Лк. 8:18)

Перед домом, на улице, рос большой, широко раскинувший свои ветви платан. Часто прохожие хвалили его:

- Какой красавец. Какой пышный платан. Какую большую и густую тень он даёт. Как хорошо отдыхать под ним в жару.

Раздавались и другие голоса:

- Сколько листьев осенью от этого дерева, а зимой, к тому же, с него падают ветки, и всё это нужно убирать.

А платан не становился от этого ни больше, ни меньше. Он всегда оставался одним и тем же.

"Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены." (Иак. 1:17).

Однажды авва Исаия пришёл на гумно и сказал хозяину земли:

- Дай мне пшеницы!

- А жал ли ты, авва? - спросил его владелец.

- Нет, отвечал старец.

Владелец удивился:

- Как же ты хочешь получить пшеницы, когда ты не жал?

На это старец сказал:

- Разве не получает пшеницы тот, кто не жал?

- Нет, не получает, - стоял на своём хозяин.

Выслушав этот ответ, старец ушёл с гумна. Братья, которые были свидетелями этого поступка, поклонились авве и попросили объяснить им его поступок.

Старец сказал им:

- Я сделал это с целью показать, что не получит от Бога награды тот, кто не будет прилагать для этого усилия.

Однажды атеист прогуливался вдоль обрыва, поскользнулся и упал вниз. Падая, ему удалось схватиться за ветку маленького дерева, росшего из расщелины в скале. Вися на ветке, раскачиваясь на холодном ветру, он понял всю безнадёжность своего положения: внизу были замшелые валуны, а способа подняться наверх не было. Его руки, держащиеся за ветку, ослабели.

"Ну, - подумал он, - только один Бог может спасти меня сейчас. Я никогда не верил в Бога, но я, должно быть, ошибался. Что я теряю?" Поэтому он позвал:

- Боже! Если ты существуешь, спаси меня, и я буду верить в тебя!

Ответа не было. Он позвал снова:

- Пожалуйста, Боже! Я никогда не верил в тебя, но если ты спасёшь меня сейчас, я с сего момента буду верить в тебя.

Вдруг Великий Глас раздался с облаков:

- О нет, ты не будешь! Я знаю таких, как ты!

Человек так удивился, что чуть было не выпустил ветку.

- Пожалуйста, Боже! Ты ошибаешься! Я на самом деле думаю так! Я буду верить!

- О нет, ты не будешь верить! Все вы так говорите.

Человек умолял и убеждал. Наконец Бог сказал:

- Ну хорошо. Я спасу тебя. Отпусти ветку.

- Отпустить ветку?! - воскликнул человек. - Не думаешь ли ты, что я сумасшедший?

Однажды братья в присутствии аввы Иосифа начали разговор о любви. Старец сказал:

- Мы не знаем, что такое любовь. Вот образец любви: у аввы Агафона был ножик, необходимый ему для рукоделия. Пришёл к нему брат и, увидев ножик, похвалил эту вещь. Авва Агафон немедленно начал упрашивать брата, чтоб он принял ножик в подарок, и не дал брату выйти из келии, пока ни уговорил его принять понравившуюся ему вещь.

Комментарий Игнатия Брянчанинова

Надо принять в соображение, какого труда стоило вновь приобрести в глубокой пустыне орудие, необходимое для рукоделия, составлявшего и часть келейного подвига, и единственное средство к содержанию себя. При таком только соображении можно оценить должным образом поступок старца, строго внимательного к себе, дорожившего своим безмолвием.

Братья спросили авву Агафона:

- Какой подвиг в монашеском жительстве труднее прочих?

Он отвечал:

- Простите меня! Полагаю, что подвиг молитвы труднее всех прочих подвигов. Когда человек захочет излить пред Богом молитву свою, тогда враги, демоны, спешат воспрепятствовать молитве, зная, что никакой подвиг не опасен для них настолько, насколько опасна молитва, принесённая Богу от всей души. Во всяком другом подвиге, который возложит на себя посвятившийся монашескому жительству, хотя бы он нёс этот подвиг настойчиво и постоянно, стяжает и имеет некоторое упокоение; но молитва до последнего издыхания сопряжена с трудом тяжкой борьбы.

Отец взял с собой маленького сына посмотреть Кремль и Красную площадь. Они всё осмотрели и вечером, усталые, вернулись домой.

Мать спросила малыша:

- Ну как, сынок, понравился тебе Кремль?

- Понравился.

- А Красная площадь?

- И Красная площадь.

- А ты можешь мне рассказать, что ты чувствовал?

- Конечно! - ответил мальчик. - Я всё время чувствовал папину руку, потому что боялся потеряться.

"Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: недалеко ты от Царствия Божия" (Мк. 12:34).

Отважный юноша стремился найти для себя что-то такое, чего нет на земле, но чтобы его находка была полезна ему и людям. Он повстречал в далёких горах седого отшельника и спросил его, осуществима ли эта мечта.

- Это возможно, - ответил отшельник, - если ты последуешь моему совету. Сейчас ты войдёшь в пещеру. Тебе предстоит пройти серьёзное испытание. На все вопросы, которые тебе будут задавать, ты должен отвечать: "нет". А когда услышишь главный вопрос, тогда ответь: "да". Если ошибёшься - погибнешь.

Они подошли к пещере. Там никого не было. Но как только юноша вошёл внутрь, тут же раздался громоподобный властный голос:

- Хочешь вечную молодость?

- Нет! - слегка смутившись, ответил юноша.

- Хочешь в жёны самую прекрасную девушку на свете?

- Нет! - смутившись ещё больше, неуверенно ответил юноша.

- Хочешь стать знаменитым полководцем?

- Нет! - уже твёрже ответил юноша.

- Хочешь чтобы все богатства земли были твоими?

- Нет! - непреклонно ответил юноша.

- Хочешь умереть ради того, чего нет на земле?

- Да! - спокойно ответил молодой человек.

Земля задрожала и послышалось медленно удаляющееся глухое стенание:

- Ты победил меня, о человек, и отныне я ухожу от людей

Юноша оглянулся вокруг: не стало ни пещеры, ни старого отшельника. Его окружали счастливые молодые люди.

- А что это было и ушло? - спросил юноша.

- Смерть! - ответили ему.

"Ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам" (1 Ин. 1:2).

Отец с сыном работают во дворе.

Отец говорит:

- Сынок, пойди в мастерскую, принеси молоток побольше.

Сын уходит и долго не возвращается.

Отец кричит ему:

- Где же молоток?

- Я его не вижу, папа! - отвечает сын.

- Так переверни там всё и найди! - советует отец.

Опять долгое молчание.

Наконец отец снова окликает сына:

- Когда же ты молоток принесёшь?

Сын выходит, весь перепачканный, из мастерской и говорит:

- Папа, я всё перевернул, а молотка не нашёл.

Оба идут в мастерскую: там действительно всё вверх дном.

Отец удручённо говорит:

- Да вот же он, молоток, на стене висит! А ты здесь и вправду всё перевернул

- Но ведь ты так велел, - ответил сын.

"Ибо знаю, что не живёт во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу" (Рим. 7:18).

Язычник спрашивает святого Феофила:

- Покажи мне своего Бога.

- Покажи мне твоего человека, и я покажу моего Бога. Покажи, что очи души твоей видят и уши сердца твоего слышат, - отвечает тот.

Встретил один человек своего знакомого, который раньше был заядлым пьяницей и дебоширом. Смотрит на него, а он изменился: выглядит прилично, опрятно одет, в глазах свет. Поинтересовался он у знакомого о его жизни, а тот и рассказал, что его сын стал священником. Человек удивился: "Сын такого отца посвятил свою жизнь служению Богу!" А знакомый, продолжая говорить, сказал, что через сына сам пришёл к вере и в корне изменил свою непутёвую жизнь.

- Как такое могло случиться? - изумился человек.

- Однажды, - рассказал бывший пьяница, - изругал я своего сына последними словами. А он мне в ответ поклонился и попросил прощения. От этого поступка сына во мне душа перевернулась. Не мог я себе представить, что он, священник, у меня, подонка, когда-нибудь прощения будет просить! Я ему всё детство искалечил, а он у меня прощения просит! С тех пор со мной что-то произошло. Бросил я пить и гулять. В Бога поверил. Другим человеком стал.