Григорий Кваша - Структурный гороскоп Страница 26

Еще одну причину можно было бы сформулировать как отсутствие внешнего импульса. Энергия империй - это всегда энергия нереализованных возможностей. Очень часто имперские рывки начинаются в момент уязвления национального самолюбия. Рим уже имел в своей истории столь грандиозные успехи, что с ним фактически некого было сопоставлять, так что энергии неудовлетворенности, своеобразных комплексов государственной неполноценности у него уже не оставалось.

И все же перечисленные причины не составляют пока полного ответа, и загадка исчезновения империи Рима остается. Мажет быть, более вразумительный ответ даст история двух волевых рывков Византии, державы, зеркально противоположной Риму. Если Рим обладал мощнейшей политикой без какой-либо серьезной идеологической базы, то Византия, напротив, обладала мощнейшей духовностью и очень инертной политикой. Рим и Византия - две половинки одного целого, которым так никогда и не удалось соединиться. Разве что России в своем четвертом имперском рывке удастся соединить духовность Византии и политический гений Рима.

ВИЗАНТИЯ

От Древнего Рима поиски империи перешли к Византии. И это закономерно, ибо именно Византия была истинной преемницей Рима, хотя и нужно оговориться, что между последним имперским циклом Рима и первым византийским прошло четыре века и говорить о преемственности имперских традиций довольно трудно.

Означенные четыре века - один из самых загадочных периодов в человеческой истории, ибо, вобрав в себя один из ключевых возрастов человечества, они полностью обошлись без имперских циклов. Впрочем, это тема другой книги, наша же задача пока очень скромна - всего лишь обнаружить и обозначить все имперские циклы.

Итак, пройдено четыре цикла Древней Иудеи и два цикла Древнего Рима. Одни создали идеологическую основу единого человечества, другие политическую, наступило время синтеза этих двух сторон жизни государства. Начать этот синтез суждено было Византии.

Рим после "золотого века" Августа, хоть и верится в это с трудом, вернулся на рельсы восточного ритма.

Политическая мощь исчезла почти сразу же. Рим уже не думал о завоеваниях. Как всякое восточное государство, он всего лишь пытался обороняться, что ему удавалось все меньше и меньше. Варвары теснили империю со всех сторон.

Интерес к политике исчез и в самом государстве. Император Калигула прославился как прекрасный танцор, император Нерон больше думал о своей славе великого драматического артиста, чем о славе великого политика. Идеология, как основа развития восточной модели, вступала в свои права. Вместо конкуренции политиков в волевых рывках началась конкурентная борьба идеологов. Эта борьба вылилась в противостояние язычества и христианства, многобожия и единобожия. В постимперском развитии Римской империи христианство сформировалось как культ, обретя служителей и паству, ритуалы и праздники, создав церковную иерархию. В жесткой конкурентной борьбе, в преследовании христиан оно выжило и доказало свое превосходство над языческими культами.

Оформление новой религии (новой идеологии) в совокупности с политическим кризисом самой империи и вызвало к жизни новый восточный цикл (христианский), который по фазам совершенно не совпадал с исконным римским и стал предвестником новой империи - Византии.

Сколько раз потом в мировой истории это деление ритма на части породит исторические казусы. Например, Киевская Русь - общая праматерь России, Украины, Белоруссии, но лишь одна Россия продолжила имперскую традицию. Вспомним также, как выжила Иудея, но погиб Израиль. Вот и теперь разделение ритмов спасло одну часть некогда цельного государства.

Последние яркие личности на римском императорском престоле: Константин I Великий (306-337) и Феодосий I Великий (379-395) - это деятели именно нового христианского восточного ритма (269-413), предтечи имперского развития Византии. Первый был лидером II фазы цикла (305-341). Второй - IV фазы (377-413).

Новый восточный ритм порвал с язычеством раз и навсегда. Константин Великий прекратил преследования христиан (Миланский эдикт, 313 г.). Все последующие уклонения (деятельность по восстановлению язычества императора Юлиана Отступника, 361-363) не поколебали господствующего положения христианства в обществе.

Несовпадение фаз развития двух частей государства стало четко видно после официального разделения империи между сыновьями Феодосия Великого в 395 году. Западная часть, под управлением императора Гонория, деградировала. Рим был взят варваром Аларихом. Ворота завоевателю открыли рабы. Варвары расселялись по Италии, Европе, Африке...

В 449 году ритм Древнего Рима пресекся. В 476 году Западная римская империя перестала существовать официально, когда Одоакр низложил последнего римского императора Ромула Августула и отослал знаки императорского достоинства в Константинополь, в котором уже шестьдесят лет шел настоящий имперский цикл.

Другая судьба была у восточной части империи, которая досталась Аркадию.

С 398 года на Востоке разворачивается бурная деятельность епископа Иоанна Златоуста, "который создал для константинопольской кафедры совершенно исключительное положение, поставив для неё самостоятельные задачи и вполне независимо разрешив капитальный в истории христианской церкви вопрос о национальных языках в богослужении" (Ф. Успенский). (Разрешено служение на национальных языках.)

Запад исчезал под напором варваров, а Восток в это время начинает идеологическую экспансию христианства на этих же варваров. Более того, объединив все силы, Византия выстояла против нашествия готов и даже осуществила грандиозное строительство (все-таки она проходила IV фазу своего восточного цикла) оборонительных укреплений Константинополя (Стены Феодосия, 413 г.).

Мир с Персией и безопасность восточных границ были обеспечены тем, что император Аркадий назначил персидского царя Йездегерда I (399-420) опекуном своего малолетнего сына Феодосия. Восточная модель (даже если это предимперский цикл) не отступила от своих стереотипов - приглашение на царство. Славяне приглашали варягов, индусы - моголов, а вот византийцы взяли в опекуны персов.

Последним событием восточной истории Византии было добровольное сложение с себя регентских полномочий при императоре Феодосии префектом претория Анфимием, прозванного за свою государственную деятельность Великим (обычный титул для деятелей любой четвертой фазы) в 414 г. Регентшей и августой была провозглашена Пульхерия, сестра Феодосия. Длительнейшее царствование Феодосия (408-450), который взошел на престол ребенком, таким образом, объединило окончание восточного цикла и начало имперского развития Византии.

1 ВИЗАНТИЯ (417-561)

Один из парадоксов имперского развития в том, что в самом имперском цикле светская власть безусловно главенствует над духовной, однако целью имперского цикла может быть именно подъем идеологии на новую высоту. Весь цикл посвящен становлению православия, но не столько православия как доктрины, сколько православия как государственной религии. Так в империи политика буквально навязывает одну-единственную идеологию всему миру или хотя бы одной стране.

ПЕРВАЯ ФАЗА (417-453)

Новое развитие идет на фоне старого уклада. Византия усиленно поддерживает иллюзию, что Римская держава едина. Однако различие уже не просто в фазах восточного ритма, теперь уже различаются сами типы ритмов. Пропасть растет. Феодосий II из Византии управляет Римом.

Впрочем, Рим защищать уже поздно, дай-то Бог самому от врагов отбиться... Вандалы, арабы, эфиопы, персы, гунны - угроза исходит со всех сторон, а имперский цикл только начался, силенок ещё маловато. Надежды в основном на дипломатию. "Во все продолжительное царствование Феодосия Византия выходила с большим или меньшим успехом из всех политических затруднений" (Ф. Успенский).

Диапазон политических методов того времени был широк. Так, Феодосий посылал посольство к предводителю гуннов - Атилле - с целью договориться о мире или... подготовить убийство великого завоевателя.

Массы потянулись к политике. В борьбу церковников, придворных клик активно начали вмешиваться партии (прасины и венеты). Их роль повысилась именно во времена Пульхерии и Феодосия. При них партии обзавелись активистами, группами давления, дело доходило до вооруженных столкновений между ними.

В идеологическом плане первая фаза, как и положено, была двойственной - старый уклад сосуществует с нарождающимся. "Строгий тон благочестия, царивший при дворе, и неукоснительное соблюдение христианских праздников, обязательное для всего населения империи, не являлось препятствием для процветания народных увеселений на ипподроме" (Ю. Кулаковский). До глубокой христианизации сознания византийцев было далеко: не было запрещено отправление языческих культов, в империи господствовал "религиозный индифферентизм, формальное восприятие христианства" (Г. Курбатов).