Дмитрий Щедровицкий - Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия Страница 27

...Все, что имело дыхание духа жизни в ноздрях своих на суше, умерло.

Истребилось всякое существо, которое было на поверхности земли; от человека до скота, и гадов, и птиц небесных, – все истребилось с земли... (Быт. 7, 22–23)

Выражение «от человека до скота» вновь подчеркивает деградацию людей, проделавших как бы обратный духовный путь – от состояния человеческого до состояния скотского, ибо в них полностью возобладало животное начало.

...Остался только Ной, и что было с ним в ковчеге.

Вода же усиливалась на земле сто пятьдесят дней. (Быт. 7, 23–24)

Но вот вода, начав убывать, обнажила вершину Арарата – самой высокой горы этого региона, находящейся на территории нынешней турецкой Армении. И Ной, желая узнать, показалась ли суша, сначала выпустил ворона, который не нашел суши и вернулся; а потом голубя, который лишь во второй раз принес «масличную», т. е. оливковую, ветвь в клюве. По преданию, он сорвал ее, долетев до Святой земли, – в знак того, что отсюда начнется в будущем спасение человечества. И с тех пор голубь с оливковой ветвью – это не только символ мира, но и вестник единения всех людей, потомков Ноя, в поклонении единому Богу, вестник примирения человечества с Господом. В библейской символике голубь – это Дух Святой, а помазание священным елеем, добываемым из плодов оливкового дерева, указывает на духовные дары. Именно в Духе осуществляется примирение людей с Богом и друг с другом (ср. Матф. 3, 16; I Иоан. 2, 27; II Кор. 1, 21–22).

Голубь возвратился к нему в вечернее время, и вот свежий масличный лист во рту у него, и Ной узнал, что вода сошла с земли.

<...>

Шестьсот первого года к первому дню первого месяца иссякла вода на земле; и открыл Ной кровлю ковчега, и посмотрел, и вот обсохла поверхность земли. (Быт. 8, 11–13)

Всемирный потоп окончился ровно к библейскому Новому году – к 601-му году жизни Ноя, к первому дню первого месяца. Мы уже говорили, что в те времена счет месяцев велся с осени. Таким образом, еще до Моисея и даже до Авраама великие праздники Господни играли в жизни людей огромную роль. День, в который «иссякла вода на земле», в Законе Божьем назван «праздником Труб» (Лев. 23, 23–25).

Вернемся, однако, к стиху 8, 4: «И остановился ковчег в седьмом месяце, в семнадцатый день месяца на горах Араратских». Ковчег, символизирующий будущую Церковь – оплот спасаемых, утверждается на каменной горе – прообразе того камня, той незыблемой скалы, того неколебимого фундамента, которым стало учение Христа (Матф. 7, 24–25; I Петр. 2, 4–6). Но почему же утверждение ковчега происходит именно в 17-й день седьмого месяца? По древнейшему счету, седьмой месяц с осени – это Нисан, первый весенний месяц. Распятый перед наступлением Пасхи, т. е. 14 Нисана, Иисус Христос ожил через три дня, т. е. в точности 17 Нисана (Матф. 12, 40; Лук. 24, 46; Иоан. 19, 14). Именно в этот день и был заложен «краеугольный камень» Церкви Нового завета...

...Продолжим читать рассказ о потопе:

И во втором месяце, к двадцать седьмому дню месяца, земля высохла.

И сказал Бог Ною:

Выйди из ковчега ты, и жена твоя, и сыновья твои, и жены сынов твоих с тобою... (Быт. 8, 14–16)

Выведены были также все животные:

...Пусть разойдутся они по земле, и пусть плодятся и размножаются на земле. (Быт. 8, 17)

Как мы увидели, спасение Ноя, его семьи и животных связано с особыми днями – «священными временами», праздниками Господними. Итак, есть особые дни, в которые происходят великие чудеса и великие откровения Божьи; и эти дни, эти неизменные Божественные праздники сохраняют свое значение с древнейших времен и до наших дней.

И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого, и из всех птиц чистых, и принес во всесожжение на жертвеннике.

И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его... (Быт. 8, 20–21)

Человек еще очень юн на земле; человечество юно, оно еще не приобрело истинной мудрости; именно поэтому «помышление сердца человеческого – зло»; человек не утвердился в Законе Божьем, не стал «мужем мудрым»; он все еще буйствует, как невоспитанный, необузданный, не знающий цели и смысла жизни ребенок.

...И не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал:

Впредь во все дни земли сеяние и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся. (Быт. 8, 21–22)

Интересна связь слов «...обонял Господь приятное благоухание...» и «...сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю...». Принесение в жертву животного есть знак полной покорности, смирения человека пред Богом. Животное умерщвляется – и это означает «умерщвление» животного начала, до этого властвовавшего в человеке, обуздание его началом духовным, поставление его на служение Богу. О жертве в одном из псалмов говорится так:

Жертва Богу – дух сокрушённый; сердца сокрушённого и смиренного Ты не презришь, Боже. (Пс. 50, 19)

Сокрушённый дух – вот жертва Богу. Эти слова как нельзя более подходят к Ною: представим себе внутреннее состояние того, кто пережил потоп и увидел истребление всего человечества. Ной больше года провел в ковчеге, подвергаясь смертельной опасности, и все же оставался тверд в своей вере. Он полностью уповал на Бога, ибо никакой другой помощи, никакой другой надежды у него не было. Состояние Ноя – состояние неколебимого в своей вере праведника. Но в то же время Ной – человек сострадательный. Ведь праведник – это тот, кто жалеет людей, молится за них, умоляет Бога их пощадить; и видеть ему, как возмездие постигает людей, пусть даже и нечестивцев, вполне наказание заслуживших, все равно очень тяжело. И вот это борение, это сосуществование в душе Ноя умиления пред Богом, спасшим ему жизнь, и сочувствия, жалости ко всем погибшим «сокрушают» его дух в момент жертвоприношения. Жертвой Ной воздает Богу хвалу за спасение:

Тебе принесу жертву хвалы, и имя Господне призову. (Пс. 115, 8)

Жертва не принимается, если человек не возносит при ее приношении хвалы Богу, не торжествует, не испытывает чувства экстатической радости. Впоследствии жертвоприношения животных были заменены молитвами, по пророчеству Осии: «...мы принесем жертву уст наших» (Ос. 14, 3). Но именно жертвоприношения животных являли наглядный образ покаяния и искупления.

Еще одно место в Псалмах, говорящее о жертве:

Господи! к Тебе взываю: поспеши ко мне, внемли голосу моления моего, когда взываю к Тебе.

Да направится молитва моя, как фимиам, пред лицо Твое, воздеяние рук моих – как жертва вечерняя. (Пс. 140, 1–2)

Итак, фимиам, т. е. воскурение ладана и других благовоний, означает молитву человека, благоухание души, восходящей к Богу; а по-древнееврейски «благоухание», ??? <ре?йах>, того же корня, что и ??? <ру?ах> – «дух», «ветер». Подобно тому, как ветер возносит к небу благоухание жертвенных воскурений, поднимается, восходит дух Ноя к Богу в молитвенном экстазе. Вот это восхождение духа Ноя к Богу во время жертвоприношения и «обонял» Господь – оно стало «приятным благоуханием»; Господь как бы вдохнул аромат восходящего к Нему во время молитвы праведного помысла, чувствования – и произошло соединение духа Ноя с Духом Господним (I Кор. 6, 17). И после того как дух праведника ходатайствовал о своем будущем потомстве, Господь дал обетование, что больше всемирного потопа не будет. Именно после этого и был заключен Богом Второй завет с человечеством, соответствующий Второму Дню творения. Мы помним, что во Второй День были разделены «верхние» и «нижние» воды. Так и разделение людей на праведных (семейство Ноя) и нечестивых (остальное человечество) оказывается связано с водами потопа, которые предшествуют заключению Второго завета.

Зададим, однако, несколько необычный вопрос: что же произошло с душами тех, кто погиб при потопе? Спаслись ли их души? В Библии имеется ответ и на этот вопрос. Согласно Закону Божьему, есть такие грехи, которые прощаются человеку сразу, как только он в них кается; есть грехи, которые частично отпускаются при покаянии, окончательно же искупаются в День Очищения (Лев. 16, 29–31 и 23, 27–28); есть грехи, которые лишь отчасти прощаются при покаянии и в День Очищения, но для полного их прощения человек должен перенести различные мучения, болезни, скорби; и, наконец, есть грехи, которые частично отпускаются при покаянии, как бы «порциями» изглаживаются в День Очищения и при перенесении страданий, но полное искупление настает только в день смерти, и, таким образом, душа вступает в мир иной от грехов очищенной. Конечно, перечисленным не ограничиваются все способы очищения человеческих душ...

Однако все эти пути искупления существуют только для покаявшихся; для тех же, кто не покаялся и закоснел в своем нечестии, как бы не предусмотрено совсем искупления и прощения, и таковые тяжко страдают после смерти. Но есть ли хоть какая-то возможность избавления и для этих душ? Ведь мы знаем, что допотопное человечество как раз из таких людей и состояло.