Эрвин Люцер - Крест Гитлера Страница 27

Гитлер начал со лжи, которая была отражена в его законах, и, в конце концов, выступил как хозяин. Он добился почти абсолютного контроля, которого так жаждало его безумное сердце.

Может возникнуть вопрос: почему Гитлер смотрел на христианство (даже в национализированном немецком варианте) как на угрозу? Ответ был дан в одном увиденном мною телевизионном интервью с человеком, который был современником Фюрера. В ответ на вопрос, почему Гитлер так стремился уничтожить христианство, этот человек просто сказал: «В любом конфликте между богами один должен господствовать над другим».

Перед тем как перейти к рассмотрению борьбы, которая происходила внутри церкви, мы должны понять, какую конечную цель преследовал Гитлер,  когда он пытался организовать Национальную церковь Рейха. Я частично воспроизвожу программу, разработанную близким другом Гитлера Альфредом Розенбергом. Она состояла из тридцати пунктов, открыто оскорбляющих Христа и настаивавших на том, чтобы церковь заменила христианство язычеством нацистского движения. Вот некоторые из жутких пунктов этой программы:

1. Национальная церковь Рейха Германии категорически заявляет об исключительных правах и исключительной власти управлять всеми церквями в пределах Рейха. Она объявляет их национальными церквями немецкого Рейха.

...........................

13.  Национальная церковь требует незамедлительного прекращения издания и распространения Библии в Германии.

14. Национальная церковь заявляет, что для нее, а значит и для всего немецкого народа, книга Фюрера «Майн Кампф» является величайшим из всех документов. Она... не только содержит великие идеи, но и олицетворяет самую чистую и самую истинную мораль для настоящей и будущей жизни нашего народа.

.........................

18. Национальная церковь уберет со своих алтарей все распятия, Библии и изображения святых.

19. На алтарях не должно быть ничего, кроме книги «Майн Кампф» (самая священная книга для немецкого народа, а следовательно — и для Бога), а слева от алтаря должен находиться меч.

........................

30. Со дня принятия христианский Крест должен быть убран из всех церквей, соборов и часовен... и должен быть заменен единственным непобедимым символом — свастикой.84

Заметьте, что просто поместить свастику рядом с крестом было недостаточно — она должна была полностью заменить его. Библия не могла находиться рядом с книгой «Майн Кампф» — только нацистская «библия» должна была лежать на алтаре. Другими словами, Богу небес следовало уступить дорогу богу национал-социализма.

СИЛА ЗАКОНОВ НАЦИИ

Теперь должно быть ясно, что моральный климат страны в значительной степени определяется ее законами. Когда Гитлер создавал законы, Германия формировала свой собственный образ. Как, по существу, сказал Рашдуни: «Покажите мне ваши законы, и я покажу вам вашего Бога!».

После поражения Гитлера, в Нюрнберге состоялся судебный процесс над военными преступниками, чтобы вина приспешников Гитлера была доказана. Но разгорелся спор относительно того, какие законы должны быть использованы для вынесения приговора обвиняемым. Дело в том, что соратники Гитлера доказывали (и весьма аргументированно), что они не нарушили никаких законов — их действия совершались под защитой их собственной правовой системы.

Они не могли быть обвинены в убийстве, так как из понятия «личность» были исключены евреи и прочие нежелательные элементы. Эти люди просто следовали законам, учрежденным судами их времени. Как перед своей казнью протестовал Эйхман: «Я просто следовал законам войны и флага».

Здесь, в Америке, группа протестующих, пикетировавших клинику, в которой совершались аборты, была обвинена в клевете за то, что назвала тех, кто совершает аборты, убийцами. Так же, как и эмиссары Гитлера, люди, совершающие аборты, доказывали, что они не могут быть названы убийцами, так как не нарушают никаких законов. Опыт Нюрнберга и тихий Холокост, проводимый в наших клиниках, совершающих аборты, красноречиво свидетельствуют об одном: когда государство не подотчетно никому, кроме самого себя, оно предполагает, что все, являющееся законным, нравственно. Закон — это просто то, что суды называют законом.

Спор в Нюрнберге был разрешен, когда главный советник Соединенных Штатов Роберт Джексон настоял, чтобы за основу были взяты непреходящие ценности и стандарты, которые превосходят ценности и стандарты любого отдельно взятого общества. Он доказал существование «закона над законом», который осуждает произвольные мнения людей. «Однако я твердо убежден, что подобные законы не могут быть получены ни от природы, ни на основании опыта, но только в результате божественного откровения».85

Если мы в Америке будем двигаться в направлении надуманных социологических законов, то государство расширит свою власть, и церковь будет вынуждена либо идти в ногу с изменениями, либо столкнуться с последствиями.

Так же, как и Гитлер, антихрист преобразит свой мир, подменив законы. В книге пророка Даниила (Даниила 7:25) сказано, что он внесет изменения во «времена и закон». Подобно Гитлеру, он начнет со лжи, затем создаст законы, и, в конце концов, ему начнут поклоняться.

Его контроль будет распространен на все мелочи и подробности повседневной жизни. Он станет еще одним Гитлером — более могущественным, более заслуживающим доверия, более нечестивым, более жестоким.

Гитлер был глубоко уверен, что преобразованию государства должна предшествовать пропаганда. Сегодня в Америке мы можем увидеть, как средства массовой информации могут формировать ценности культуры и способствовать установлению общества, воюющего с былыми ценностями. Будь то аборты, особые права гомосексуалистов или программа «политической корректности», ограничивающая свободу слова, — отношение народа может измениться, если достаточно много людей говорит одно и то же достаточно часто. Ложь часто превращается в законы.

Мы создали набросок большой картины. Теперь взглянем на все описанные события изнутри церкви и попытаемся понять эту борьбу, прислушаться к спорам и научиться от тех, кто может нас наставить. Давайте представим, как бы мы поступили, если бы жили в те трудные времена.

Глава 6

ЦЕРКОВЬ РАЗДЕЛЕНА

Исповедуй! Исповедуй! Исповедуй!» Слова эхом отдавались в святилище лютеранской церкви Троицы в Берлине. Молодой богослов умолял собрание осознать свою ответственность в час, когда свидетельство и сила в высшей степени необходимы. Он настаивал на том, что если церковь утвердится во Христе как на Скале, то

церковь не заберут у нас... Я обращаюсь к тем, кто остался один, кто потерял церковь: давайте обратимся к Святому Писанию, давайте выступим и попытаемся воссоединить церковь... Ибо это время — время крушения здравого смысла человека — может также стать для нее великим временем устроения... Церковь, оставайся церковью... Исповедуй! Исповедуй! Исповедуй!86

Это было 23 июля 1933 года. Молодым богословом был Дитрих Бонхёффер. В январе того же года Гитлер стал канцлером Германии. Буквально на следующий день этот молодой человек, который не обманулся замыслами Фюрера, выступил с обращением по радио, предупреждая о том, что, когда народ боготворит правителя, «образ вождя постепенно становится образом обманщика. Так вождь превращает себя в идола и насмехается над Богом». Еще до того, как Бонхёффер успел сказать в эфир эти последние фразы, его микрофон загадочным образом отключили.

Бонхёффер продолжал напоминать каждому, кто его слушал, о том, что у церкви есть только один алтарь, перед которым она должна склонять колени, и это алтарь Всемогущего. Надменность церкви, заявлял он, должна быть осуждена унижением Креста. «Божия победа означает наше поражение и наше унижение. Она означает праведный Божий гнев по отношению к любому человеческому высокомерию, которое пыжится, пытаясь представить себя очень важным в своих собственных глазах. Это означает, что Крест превыше мира... Крест Христов, который означает горькое презрение Бога ко всем человеческим высотам, мучительное страдание Бога во всех человеческих глубинах, правление Бога над всем миром... Вместе с Гедеоном мы склоняемся пред алтарем и говорим: «Господь на Кресте, только Ты будь нашим Господом. Аминь».87

Кризис, о котором мы говорим, был только отчасти конфликтом между Гитлером и христианством. В основном это была борьба церкви против самой себя. Борьба лжи и истины, свастики и Креста. Это была борьба внутри церкви, добровольно принявшей немецкий национализм того времени. Бонхёффер настаивал на том, что только Христос, Который не зависит от немецких национальных идеалов и культуры, может спасти церковь в этот решающий час. Церковь должна провозглашать весть о Христе, Который стоит выше политики, выше всего священного и светского.