Нисаргадатта Махарадж - Я есть То Страница 29

В: И это всё?

М: Это всё. Больше ничего нет.

В: И в бодрствующем состоянии, и во время сна со сновидениями я сознаю себя. Это не очень-то помогает.

М: Вы осознаёте свои мысли, чувства, деяния. Но вы не осознаёте своё бытие.

В: Какой новый фактор я должен привнести в свою жизнь?

М: Позицию чистого свидетельствования, наблюдения за событиями без принятия в них участия.

В: Что мне это даст?

М: Слабость ума — это следствие недостатка интеллекта, понимания, которое, в свою очередь, является следствием неосознавания. Стремление к осознанности соберёт ваш ум и укрепит его.

В: Можно полностью сознавать, что происходит, но быть не способным как-то повлиять на события.

М: Вы ошибаетесь. Всё происходящее является проекцией вашего ума. Слабый ум не может контролировать свои собственные проекции. Поэтому осознавайте свой ум и его проекции. Вы не можете контролировать то, чего не знаете. С другой стороны, знание даёт силу. На практике это очень просто. Чтобы контролировать себя, узнайте себя.

В: Возможно, я смогу контролировать себя, но смогу ли я справиться с хаосом мира?

М: В мире нет хаоса, кроме хаоса, создаваемого вашим умом. Он создан вашим «я» в том смысле, что в его центре находится концепция о себе как о вещи, отличной и отдельной от других вещей. В действительности вы не вещь и не отдельны. Вы являетесь бесконечной потенциальностью, неистощимой возможностью. Вы есть, поэтому возможно всё. Вселенная — это просто частичное проявление вашей неограниченной способности превращаться.

В: Я сознаю, что мною движет желание удовольствий и страх боли. Какими бы благородными ни были мои желания и справедливыми — мои страхи, удовольствие и боль — это два полюса, между которыми мечется моя жизнь.

М: Идите к источнику боли и удовольствия, желаний и страхов. Наблюдайте, исследуйте, пытайтесь понять.

В: Желание и страх — это чувства, вызванные физическими или ментальными факторами. Они здесь, за ними легко наблюдать. Но почему они здесь? Почему я желаю удовольствий и боюсь боли?

М: Удовольствие и боль — это состояния ума. Пока вы считаете себя умом, или, точнее, телом-умом, вам никуда не деться от таких вопросов.

В: А если я осознаю, что не являюсь телом, я освобожусь от желаний и страхов?

М: Пока существует тело и ум, чтобы защищать тело, будут действовать приязни и неприязни. Они всегда будут присутствовать на поле событий, но не будут касаться вас. Фокус вашего внимания будет в другом месте. Вас нельзя будет отвлечь.

В: Всё-таки они останутся. Неужели человек не может полностью освободиться?

М: Вы полностью свободны уже сейчас. То, что вы называете судьбой (карма), — это просто результат вашей собственной воли к жизни. Насколько сильна эта воля, вы можете судить по всеобщему ужасу смерти.

В: Люди довольно часто умирают по своей воле.

М: Только когда альтернатива хуже смерти. Но такая готовность к смерти вытекает из того же источника, что и воля к жизни, — источника, который глубже, чем сама жизнь. Быть живым существом — не предельное состояние. Есть нечто за пределами этого, гораздо более удивительное. Это не бытие и не не-бытие, не жизнь и не не-жизнь. Это состояние чистого осознания за гранью пространства и времени. Как только иллюзия отождествления себя с телом-умом отброшена, смерть теряет свой ужас и становится частью жизни.

31

Нельзя недооценивать внимание

Вопрос: Я смотрю на вас и вижу бедного человека с очень ограниченными средствами, стоящего перед проблемой бедности и старости подобно всем остальным.

Махарадж: Если бы я был очень богат, что бы это изменило? Я такой, какой есть. Каким ещё я могу быть? Я не богат и не беден, я — это я сам.

В: Однако вы чувствуете удовольствие и боль.

М: Я чувствую это в сознании, но я не являюсь ни сознанием, ни его содержимым.

В: Вы говорите, что в реальном бытии мы все равны. Как получается, что ваше восприятие так отлично от нашего?

М: Моё фактическое восприятие не отличается. Отличается моя система ценностей и отношение. Я вижу тот же мир, что и вы, но по-другому. В этом нет ничего мистического. Каждый видит этот мир через призму собственного представления о себе. Когда вы думаете, что существуете, вы полагаете, что мир тоже существует. Если вы считаете себя отдельным от мира, мир тоже покажется вам отдельным от вас, и вы будете испытывать желания и боль. Я не считаю мир отдельным от себя, поэтому мне нечего желать и нечего бояться.

В: Вы излучаете свет в этом мире. Не каждый таков.

М: Нет абсолютно никакой разницы между мной и другими, кроме моего знания того, каков я есть. Я есть всё. Я знаю это наверняка, а вы нет.

В: Значит, мы всё-таки отличаемся.

М: Нет, не отличаемся. Отличие существует только в уме, и оно временно. Я был как вы, и вы станете как я.

В: Бог создал воистину многообразный мир.

М: Многообразие существует только в вас. Примите себя таким, какой вы есть, и вы увидите мир таким, какой он есть, — единую массу реальности, неделимую, неописуемую. Ваши собственные творческие силы проецируют на неё картину, и все ваши вопросы относятся к этой картине.

В: Один тибетский йог писал, что Бог создал мир для определённой цели и управляет им в соответствии с планом. Цель правильная, и план очень мудрый.

М: Всё это мимолётно, а я имею дело с вечностью. Боги и их вселенные появляются и исчезают, аватары сменяют друг друга в бесконечной процессии, и в конце мы снова возвращаемся к источнику. Я говорю только о безвременном источнике всех богов с их вселенными, прошлыми, настоящими и будущими.

В: Вы знаете их всех? Вы помните их?

М: Когда мальчишки устраивают представление забавы ради, что тут видеть и что помнить?

В: Почему человечество разделено на мужчин и женщин?

М: Для их счастья. Безличное (авьякта) становится личным (вьякта) ради счастья взаимоотношений. Благодаря милости моего Гуру я могу одинаково смотреть на личное и безличное. Для меня они — одно. В жизни личное смешивается с безличным.

В: Как личное возникло из безличного?

М: Они являются аспектами одной Реальности. Неправильно говорить, что одно предшествовало другому. Такие представления относятся к состоянию бодрствования.

В: Откуда берётся состояние бодрствования?

М: В основе творения лежит желание. Желание и воображение питают и усиливают друг друга. Четвёртое состояние (турия) — это состояние чистого свидетельствования, непривязанного осознания, бесстрастного и бессловесного. Оно подобно космосу, не затрагиваемому тем, что он содержит. Телесные и ментальные проблемы не достигают его — они снаружи, «там», а свидетель всегда «здесь».

В: Что реально, субъективное или объективное? Я привык верить, что объективная вселенная реальна, а моя субъективная психика изменчива и непостоянна. Вы же считаете, что реальность — это ваши внутренние, субъективные состояния, и отрицаете всю реальность конкретного, внешнего мира.

М: Как субъективное, так и объективное непостоянны и недолговечны. В них нет ничего реального. Ищите постоянное в неуловимом, но единственном постоянном факторе любого переживания.

В: Что это за постоянный фактор?

М: Все те имена, которыми я могу его назвать, и все те способы, которыми я могу на него указать, не помогут вам, пока вы не обретёте способность видеть. Человек со слабым зрением не увидит попугая в ветвях дерева, как бы настойчиво вы ни пытались ему его показать. В лучшем случае он увидит ваш указующий палец. Сначала очистите своё видение, научитесь видеть, а не просто смотреть, и вы увидите попугая. Вы также должны страстно стремиться его увидеть. Для знания себя вам нужны ясность и устремлённость. Вам нужна зрелость ума и сердца, которая обретается через честное приложение в вашей повседневной жизни того немногого, что вы поняли. В Йоге не бывает компромиссов. Если вы хотите грешить, грешите от всего сердца и открыто. Грехи могут стать такими же хорошими учителями для искреннего грешника, как добродетели — для искреннего святого. Самое опасное — это их смешение. Самым эффективным препятствием является компромисс, поскольку он указывает на отсутствие искренней устремлённости, без которой ничто не может быть сделано.

В: Я одобряю аскетизм, но на практике стремлюсь к роскоши. Привычка искать удовольствий и избегать боли так сильна во мне, что все мои хорошие намерения, такие живые в теории, не находят никакой основы в моей повседневной жизни. Мысль о том, что я нечестен сам с собой, не помогает, поскольку я просто не знаю, как стать честным.