Дональд Карсон - Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет) Страница 3

Ритм и размер

Поскольку у нас нет возможности услышать царя Давида, поющего псалмы, то любые дискуссии о звучании и ритме библейской поэзии неизбежно будут включать в себя элемент субъективности. Некоторые исследователи считают явлением первостепенной важности количество слогов в поэтической строке, другие предпочитают опираться на чередование в ней ударных слогов, которые четче, чем долгота звуков, выделяются в речи. В любом случае библейский поэтический текст состоит из четких фраз примерно одинаковой длины. Это хорошо видно в переводах, близких к оригинальной форме. Если говорить об ударениях, то обычно присутствуют две сбалансированные фразы, каждая из которых имеет два или три ударных слога (2+2, ср.: Пс. 28; или 3+3, ср.: Ис. 40 — 55; Иов.; Прит).

Иногда это правило сбалансированности нарушается; так, ряд плачей характеризуется несбалансированным ритмом, называемым qinah (от древнееврейского слова «плач»). За предложением с тремя ударениями может следовать предложение с двумя ударениями (3+2), как будто отчаяние автора настолько велико, что у него нет сил даже повторить строку полностью.

Раскинул сеть для ног моих,

опрокинул меня (Пл. Иер. 1:13).

Однако это правило соблюдается не всегда (другие строки этого стиха имеют уже другой порядок построения), и нельзя с уверенностью говорить о психологической основе построения строки.

В прошлом, если фраза или строка казалась слишком длинной или короткой, исследователи иногда предлагали даже изменить текст ради соблюдения размера. В настоящее время ритму как аспекту библейской поэзии мы уже не придаем прежнего значения. Мы сейчас отчетливее осознаем наше незнание традиций того времени и меры той свободы стиля, которой обладали поэты.

Параллелизм

Второй отличительной чертой библейской поэзии является параллелизм, когда две короткие фразы (А, В) в чем–то подобны или параллельны. Лишь недавно ученые открыли важное значение параллелизма. Джеймс Кугель (The Idea of Biblical Poetry: Parallelism and its History, Yale University Press, 1981) говорит о том, что раввины, не признававшие важности повторов, «забыли» о параллелизме. Они стремились к максимальной четкости каждого слова и каждой фразы, как, например, во Втор. 33:10:

Учат законам Твоим Иакова

и заповедям твоим Израиля.

Считалось, что слова «законы» и «заповеди» имеют разное наполнение (как письменная и устная Тора). И раввины были не совсем неправы, потому что абсолютно синонимичные фразы крайне редки. Все же первым «вспомнил» о параллелизме Роберт Лоут в своих двух работах, опубликованных первоначально на латыни в 1753 г. и 1778 г. (в английском переводе: Lectures on the Sacred Poetry of the Hebrews, Buckingham, 1815; и Isaiah: A New Translation with a Preliminary Dissertation and Notes, Wm. Tegg, 1848). Он предложил представить состоящую из двух фраз строфу следующим образом: А/ В//, где / — небольшая пауза в конце первой фразы, а // — полновесная пауза в конце строфы. Например, в Пс. 2:3:

Расторгнем узы их, А /

и свергнем с себя оковы их. В //

Эти фразы можно также разбить на два или три меньших по размеру элемента, которые в древнееврейском варианте часто представляют собой отдельные слова (как бы соединенные дефисом). Их можно представить в виде букв а, b, с и т. д. (как показано ниже) с их параллелизмами а', b' с' и т. д. Например, Пс. 146:8:

Он покрывает небо облаками, (а, b, с)

приготовляет для земли дождь, (а1, b1, с')

Лоут описал три основных типа параллелизма. В псалме 2:3 представлен синонимический параллелизм, когда первая фраза повторяется в похожих выражениях во второй фразе (ab/ a'b' //). Сюда же относится и внешний параллелизм (А / В // А'В' //), как, например, в Пс. 26:1:

Господь — свет мой и спасение мое: А

кого мне бояться? В

Господь — крепость жизни моей: А'

кого мне страшиться? В1'

Кроме того, встречается антитетический параллелизм, когда две фразы имеют противоположный смысл, как в Прит. 10:1:

Сын мудрый радует отца,

а сын глупый — огорчение для его матери.

Третьему типу параллелизма — синтетическому — Лоут дал следующее определение: «Такой параллелизм проявляется только в сходстве форм; при этом слова и предложения не имеют своих эквивалентов (как при синонимическом параллелизме) и не имеют своих антитез (как при антитетическом параллелизме), но присутствует тождественность и соответствия между различными суждениями, выражающиеся в особенностях формы и построения всего предложения и составляющих его частей…»

В Пс. 2:6, например, отсутствует как синонимический, так и антитетический параллелизмы:

Я помазал Царя Моего

над Сионом, святою горою Моею.

Классификацию Лоута можно развить далее в нескольких направлениях:

(а) Дополняющий параллелизм: две фразы выражают дополняющие друг друга истины:

Господь — Пастырь мой;

я ни в чем не буду нуждаться (Пс. 22:1).

Яхве и псалмопевец («я») связаны взаимоотношениями веры. Иметь пастыря означает не иметь нужды.

(б) Ступенчатый параллелизм: вторая фраза повторяет только одно из основных положений первой строки, чем подчеркивается главная мысль (ab/ а'с //):

Воздайте Господу, сыны Божий,

воздайте Господу славу и честь (Пс. 28:1).

Можно рассмотреть этот стих и с точки зрения применения в нем «эллипсиса» (опущение одного элемента). Обращение относится к небесным существам во второй строке так же, как и в первой, хотя здесь они прямо не названы. Ступенчатый параллелизм — особый прием, используемый с конкретной целью: открыть стих (Пс. 28:1; Екк. 1:2) или закрыть его (Екк. 12:8), а так–же в повторах (Пс. 66:3,5).

(в) Хиазм — обратный порядок расположения параллельных элементов (ab / b'a' //), что создает эффект «пересечения» (само название происходит от греческой буквы «х» (хи), имеющей форму креста).

Ибо знает Господь путь праведных,

а путь нечестивых погибнет (Пс. 1:6).

Этот прием интересен, он придает разнообразие форме, однако немаловажен он и для смысла. Контраст между путями праведников и грешников четко передан посредством формы верхней строки. Иногда он используется для акцентирования центрального элемента. Развернутый хиазм (например, a b с с' b' а') мы находим также в Ам. 6:46 — 6а; или a b с b' а' — в Ис. 55:8–9.

(г) Меризм — способ выражения всеобщности путем соединения двух крайностей (которые можно представить в виде а–а+):

В Его руке глубины земли,

и вершины гор — Его же (Пс. 94:4).

Величие единства мира представлено двумя вертикальными крайностями (а b+ / b–а' // — см.: хиазм). Следующий стих этого псалма добавляет горизонтальную протяженность, охватывающую море и сушу. Еще один пример меризма, представляющего всю вселенную — «небо и землю» (Быт. 1:1), — использован в начале

вавилонского эпоса о творении (Энума Элиш I, 1):

Когда вверху (+) небо (+) еще не имело

названия,

а внизу (-) земля (-) еще не имела

имени.

Исследования последнего времени

Третий тип параллелизма (синтетический), выявленный Лоутом, стал объектом многочисленных дискуссий. Что значат термины «соответствие» и «тождественность»? Не является ли «синтетический параллелизм» всего лишь совокупностью всех случаев, не вошедших в два других типа? Работа Адель Берлин (Berlin A. The Dynamics of Biblical Parallelism, Indiana University Press, 1985) существенно проясняет проблему. Автор полагает, что существует не менее четырех уровней, на которых может создаваться параллелизм. Это уровень звуковой (фонологический параллелизм), уровень словесный (лексический параллелизм), уровень структуры предложения (грамматический параллелизм) и уровень смысловой (семантический параллелизм). Взаимодействие этих четырех уровней как раз и придает библейской поэзии гибкость и силу.

(а) Звук. Для древнееврейской поэзии, а иногда и для прозы, характерно присутствие одинаковых звуков в отдельных словах. Этот прием создает впечатление единства стиха и может подчеркнуть тот или иной оттенок смысла. Повтор звука может наблюдаться в начале слов (аллитерация), между словами (ассонанс) или между окончаниями слов или строк (рифма). При переводе этот эффект звуковой игры обычно теряется, что особенно отрицательно сказывается на притчах, которые существенно выигрывают от сочетания краткости и звукового эффекта. Например, в древнееврейском тексте Прит. 13:25 состоит всего из семи слов, где участвуют ассонанс и рифма (ср. известную английскую поговорку «пожалеешь плетку, испортишь ребенка»). NIV потребовалось 18 слов, причем звуковой эффект оказался потерянным. (В русском переводе 15 слов: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына, а кто любит, тот с детства наказывает его». — Примеч. ред.)