Дмитрий Щедровицкий - Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия Страница 30

Теперь животные, спасенные Ноем от потопа, становятся как бы его собственностью. Но и здесь вводится очень существенное ограничение:

...Только плоти с душою ее, с кровью ее, не ешьте... (Быт. 9, 4)

Понималось это с древнейших времен двояко: с одной стороны, нельзя вкушать кровь вообще; животные могут умерщвляться лишь по определенному ритуалу, наиболее безболезненно, и вся кровь при этом должна быть выпущена; вкушение крови считается уподоблением животному и страшным грехом – приобщением человеческой сути к «животной душе» того или иного зверя, которая находится в крови (Лев. 17, 10–14). С другой стороны, здесь содержится также запрет вкушать мясо от еще живого животного, ибо выражение «плоть с душой» может пониматься как «живое существо». Самые дикие и жестокие племена поступали так: отрезали от живого животного кусок мяса, варили и ели. В Библии это строжайше запрещено.

Со стиха 9, 4 начинается перечисление семи заповедей, данных сынам Ноевым. Первая из них, в порядке их расположения: «...плоти с душою ее, с кровью ее, не ешьте...» Далее идет предостережение:

...Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу ее от всякого зверя, взыщу также душу человека от руки человека, от руки брата его... (Быт. 9, 5)

Эти слова подводят нас ко второй заповеди сынов Ноевых, которая заключает в себе запрет убийства и запрет насилия, ведущего к убийству:

...Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию... (Быт. 9, 6)

В прочитанном нами стихе содержится также и третья заповедь, данная сынам Ноевым: предписание учредить праведный суд. Потому что как иначе можно достоверно установить, кто именно пролил кровь человека, кроме как путем суда? Исполнение этой заповеди подразумевает расследование убийства и наказание за него во всех поселениях сынов Ноевых.

Здесь же сказано, а вернее, повторено, нечто очень важное: «...ибо человек создан по образу Божию...» Мы уже говорили о том, что образ Божий – это то, что присуще человеку от рождения, независимо от его дальнейшего развития; греховность может затмить, помрачить этот образ, но не в силах его полностью уничтожить. Образ Божий, т. е. совокупность духовных качеств человека, сохраняется постоянно. Если подобия, т. е. уподобления, Создателю своему человек должен достигать, то образ – это нерушимая данность. Любой человек, каким бы преступным он ни был, без суда не должен быть убит, ибо человек создан по Божьему образу.

...Вы же плодитесь и размножайтесь, и распространяйтесь по земле, и умножайтесь на ней. (Быт. 9, 7)

Из этих слов вытекает четвертая заповедь, данная сынам Ноевым, которая закрепляет законное размножение потомков Сима, Хама и Иафета в рамках уже сложившихся к моменту потопа (Быт. 7, 13) и вновь возникающих семей. Заповедь предполагает запрет прелюбодеяния и кровосмешения, одним словом – «незаконного» продолжения рода; благословенное же Богом (Быт. 5, 2–3) размножение происходило с самого начала внутри семей, о чем свидетельствуют родословия допотопных людей (Быт. 5), а также расселение послепотопного человечества «по языку своему, по племенам своим, в народах своих» (Быт. 10, 5).

Пятая заповедь, запрет грабежа и воровства, содержится во втором стихе читаемой нами главы. Там сказано о животных: «...в ваши руки отданы они...» – имеются в виду домашние животные, которые в те времена являлись одним из основных объектов владения. Путем «заключения от частного к общему» отсюда делается вывод о защите права собственности на любое имущество, находящееся в законном владении, а также запрет незаконного присвоения чужого имущества. Таким образом, выражение «...в ваши руки отданы они...» свидетельствует о легитимизации права частной собственности. Подобно тому, как домашний скот находился «в руках» вполне определенных людей и их семейств, также и земельные участки уже во дни Ноя были разделены между разными семействами и племенами, от них происшедшими (Быт. 10).

Еще две заповеди вытекают из основ самого завета: первая из них (и шестая из семи) – это предписание верить в единого Бога, спасшего Ноя, запрет поклонения каким-либо иным богам. Из сказанного вытекает и запрет кощунства, поругания имени Божьего – седьмая заповедь.

И далее говорится о завете:

И сказал Бог Ною и сынам его с ним:

Вот Я поставляю завет Мой с вами и с потомством вашим после вас...

<...>

...Поставляю завет Мой с вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа и не будет уже потопа на опустошение земли. (Быт. 9, 8–11)

В этих словах не только обетование того, что всемирный потоп не повторится, но также и предупреждение человечеству: ведь завет, союз двух договаривающихся сторон, действителен, когда обе стороны соблюдают его условия. А значит, если люди будут милосердны друг к другу и к животным, то и Господь не будет допускать на земле катастроф и ужасов. Жестокость и немилосердие возбуждают гнев Божий, что отражается и на природе – именно поэтому человечество бывает наказано тем, что оно само совершает.

И сказал Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами, и между всякою душою живою, которая с вами, в роды навсегда... (Быт. 9, 12)

«Знамением завета» объявляется радуга – видимо, после потопа атмосфера Земли изменилась: исчезла «скорлупа» – та оболочка, о которой мы говорили, описывая Второй День творения. Теперь после дождя стала появляться радуга, которая, соединяя, подобно мосту, края земли друг с другом и землю с небом, символизирует единение всех людей – сынов Ноя, а также и завет Бога с людьми. Кроме того, радуга содержит в себе семь цветов, пробуждая в людях напоминание о семи заповедях сынов Ноевых. Есть в ней и указание на семь основных заветов, соответствующих Семи Дням творения. Вот эти семь заветов: завет с Адамом, завет с Ноем, завет с Авраамом, завет с народом израильским, заключенный при Моисее, завет с Давидом, Новый завет Иисуса Христа и, наконец, Вечный завет, в который предстоит войти человечеству в будущем, уже в Царстве Божьем (ср. Ос. 6, 7; Быт. 9, 8–9; 17, 1–7; Исх. 24, 6–8; II Цар. 23, 1–5; Матф. 26, 28–29; Иез. 37, 26–28).

И будет радуга в облаке, и Я увижу ее, и вспомню завет вечный между Богом и между всякою душою живою во всякой плоти, которая на земле. (Быт. 9, 16)

Бог, заключая «вечный завет» между Собою и между «всякою душою», свидетельствует этим о том, что все «души живые» бессмертны. Ибо обе стороны, заключая вечный завет, должны тем самым существовать и присутствовать всегда...

Воспоминания о предках человечества – Симе, Хаме и Иафете – сохранились в памяти многих народов. Например, в преданиях древних греков Иафет (Япет) – это отец титана Прометея; народы Ближнего Востока передают легенды о «Саме и Хаме» – прародителях белокожих и темнокожих жителей своего региона.

Что же означают имена сыновей Ноя? Их значение таково: Сим (?? <Шем>) — «имя», «слава»; Хам (?? <Хам>) – «жар», «страсть», «горячность»; Иафет (??? <Йафе?т>) – «красота» (от ??? <йафэ?> – «красивый»), а также «распространение», «расширение» (от глагола ??? <пата?> – «давать простор»).

Имена в Библии не даются случайно: имя заключает в себе судьбу своего носителя, говорит о главном его предназначении, об основных свойствах его души. По преданию, древних патриархов в миг, когда они нарекали имена своим детям, осенял Дух Божий...

Сыновья Ноя, вышедшие из ковчега, были: Сим, Хам и Иафет. Хам же был отец Ханаана. (Быт. 9, 18)

Еще одно имя, которое здесь упоминается, «Ханаан», ???? <Кенаа?н>, происходит от глагола ??? <кана?> – «покоряться», «унижаться», «подчиняться». Таким образом, «Ханаан» означает «подчиненный».

Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля.

Ной начал возделывать землю и насадил виноградник. (Быт. 9, 19–20)

И далее говорится об опьянении Ноя.

Может быть, Ной, будучи первым виноградарем на земле, не ведал, что вино опьяняет? Однако хотелось бы привести иное толкование этого эпизода. Дело в том, что в Библии вино – символ экстаза, слияния с Богом, духовной радости. Вспомним, например, Песнь Песней, где невеста обращается к жениху с такими словами:

Влеки меня, мы побежим за тобою. – Царь ввел меня в чертоги свои. – Будем восхищаться и радоваться тобою, превозносить ласки твои больше, нежели вино... (Песн. II. 1, 3)

Уже в древние времена было известно мистическое значение этих слов. В мидраше (иудейском аллегорическом толковании), восходящем к началу новой эры, дается такое объяснение. «Влеки меня, мы побежим за тобою...» – Господь привлекает душу человека, и душа устремляется в молитвенном экстазе, покидая на время тело, на встречу с Господом. «Царь ввел меня в чертоги свои» – Господь открыл душе невидимый, духовный, мир, и она вошла в эти таинственные чертоги Господни. «Будем восхищаться и радоваться тобою...» – восхищение и радость суть признаки глубочайшего религиозного экстаза. «...Превозносить ласки твои более, нежели вино...» – если «вино» соответствует первоначальному моменту «опьянения» души близостью Божественной сущности, то «ласки» – это более сильное соприкосновение, или мистическое соединение, души с Богом. В другом месте Песни Песней говорится: