Владимир Афанасьев - Ефросиния Московская. Крестный подвиг матери Русской земли Страница 30

За битву на широком поле

Назвал народ его Донским.

Не страшен враг. Сладка награда

Для тех, кто верой облечен.

Вот так за Русь сражаться надо:

Святой молитвой и мечом!

Семь дней убитых хоронили

С залитых кровию холмов.

На небо ангелы носили

Их души под святой Покров.

Тогда на поле Куликовом

Была Россия спасена.

Так неужели будет снова

При нас повержена она?

От предков нам она досталась

Богохранимою страной.

И православьем укреплялась,

Как нерушимою стеной!

Подвижников и чудотворцев

Немало было на Руси.

И не сумели богоборцы

Их свет нетленный угасить.

В церквях веками воздается

Святому Сергию хвала!

И величание поется,

И славятся его дела.

Он милосердьем украшался.

Одетый в Божью благодать,

Учеников своих старался

В любви Христовой наставлять.

За них он пламенно молился

И вот однажды в час ночной

Во двор обители спустился,

На свет влекомый неземной.

Тогда в сиянии чудесном

Он птиц предивных увидал.

В ночи раздался глас Небесный,

Который батюшке сказал,

Что так умножится и стая

Потом его учеников,

И Лавра станет здесь святая

Под сенью золотых крестов.

И вскоре, по молитвам старца,

Откроются монастыри,

В которых будут подвизаться

Духовных дел богатыри.

И за великое смиренье

Печальник праведный, святой

Был удостоен посещенья

Пречистой Матери Самой.

Глубокой ночью осветилась

Вся келия огнем живым.

Царица света появилась

С апостолами перед ним.

Повержен ниц его келейник,

Он сам коленопреклонен.

И этот миг, мой современник,

Над ракою изображен,

Где старца мощи почивают.

И каждый день сюда народ,

Святого пеньем ублажая,

С мольбой и просьбами идет.

Светильник Божий! Он, как прежде,

Усердно молится за нас.

И припадаем мы с надеждой

К его мощам в печали час.

Он в грозные, худые годы

Отчизны горестной моей

Стал утешением народа

И ангелом среди людей.

Нас старец радонежский кличет

За други душу положить!

Державе возвратить величье!

Порфиру царственную шить!

Христианин! Об этом помни:

Отчизна – мать, ее храни!

Молись за Русь! Ведь нет ей ровни.

В ней вера предков, как гранит.

Так было и должно быть снова!

Ветвям не утерять корней.

Россия – поле Куликово.

Дух Преподобного над ней.

Заступник, Господу угодный!

Крест помоги нам донести.

Моли, наш Сергий преподобный,

Русь православную спасти!

Татьяна Шорыгина

Сергий Радонежский

I

Юность преподобного Сергия Радонежского

Задумавшись, я шла по мелколесью,

Здесь празднично и чисто, как в светлице.

В безоблачном весеннем поднебесье

Переливались и свистели птицы.

Орешник и ольха надели серьги.

И мне почудилось, из деревянной кельи

Весне навстречу вышел юный Сергий.

И сам он – воплощение весны.

Зеленый березняк его объемлет.

Туман стекает каплями с сосны.

И молоком парным питает землю.

Скользят по веткам солнечные блики…

А там, на взгорье, за его спиной

Леса встают стеною крепостной

И ели грозно тянут в небо пики.

Дремучий лес – защита и твердыня,

Его прозвали матерью-пустыней,

Люд шел спасаться под его покров

От бед, междоусобиц, от врагов

И от житейских тягот и грехов.

Здесь в глухомани, средь берез и елей

Поставил Сергий церковку и келью.

Душа его в молитве долгой зрела —

Великое ей предстояло дело!

II Сергий Радонежский

Увитый тонкой стружкой золотой,

Пропахший ароматною смолой,

Мне дорог Сергий – плотник и святой,

Неутомимый труженик, работник,

Не расставался с топором, пилой —

Ведь и Иосиф был искусный плотник.

Угодно Богу это ремесло.

Господь благословляет созиданье,

Он помогает всякому старанью,

В котором есть сердечное тепло.

За Русь святую поднял старец крест —

Радетель наш, заступник и учитель,

И отступил глухой суровый лес,

И до сих пор жива его обитель!

Святой источник

Проснулись запахи в апреле

Оттаявшей земли на пашнях,

Коры древесной, мха и прели

И клейких листьев запах влажный.

На самом дне сырой канавы

Блестела талая вода,

И ветерок, качая травы,

К земле клонил их иногда.

И Сергий над водой склонился:

Молил Всевышнего святой,

Чтоб из земли родник пробился

С живой студеною водой.

И внял Господь мольбам святого

(Вы только вдумайтесь на миг!)

Чудотворящим стало слово —

Забил в глуши святой родник!

Благословение Сергия Радонежского князя Дмитрия Донского перед Куликовской битвой

Над светлою широкой луговиной

Вставали сосен богатырских кряжи,

И, словно Богородицина пряжа,

На солнце золотилась паутина.

Прохладый свет струился между сосен,

В полях уже брела монашка-осень.

И Дмитрий, князь владимирский, с дружиной

Приехал к Сергию просить благословенья

Перед большим решающим сраженьем.

«Ответь мне, князь, сулили ль супостату

Казны богатой, серебра и злата?

Стояли ль перед ним, склоняя выи?»

И князь ответил с горечью:

«Сулили!

Но не сговорчив и суров Мамай,

Несметную собрал в Орде он рать,

Чтоб разорить и сжечь дотла наш край

И веру православную попрать!»

«Тогда иди! И да поможет Бог

Очистить нашу землю от врагов!»

Окинул Сергий войско мудрым взором:

Блестели шлемы, латы и кольчуги,

И он подумал:

«Дорогие други!

Богатыри, лихие удальцы!

Полягут многие за Русь на бранном поле,

Сыра земля напьется крови вволю,

Плетутся нам небесные венцы».

На Дмитрия он ласково взглянул,

Обнял его и на ухо шепнул:

«Склонюсь я перед Господом с мольбой!

Ободрись, князь! Победа – за тобой!»

Послание преподобного Сергия Радонежского Дмитрию Донскому перед Куликовской битвой

Рать выступила рано на рассвете,

Шел впереди Ослябя о Пересветом,

Два воина, два инока-монаха

За Русь святую шли, не зная страха,

В одеждах черных с белыми крестами.

И трепетало княжеское знамя.

Суровый лик Спасителя на нем

Горел на солнце золотым огнем.

На Дон пришли шестого сентября.

Вставала яркая холодная заря.

Но одолели Дмитрия сомненнья.

И осторожно старые князья

Советовали ждать здесь пополненья.

Но тут пришло от Сергия посланье:

– Не бойся ничего, иди вперед!

Тебя Святая Троица спасет!

Князь Дмитрий, молодой России гений,

Неудержимый чувствуя полет,

Отбросил колебанья и сомненья

И реку перешел с войсками вброд.

Молитвенная помощь преподобного Сергия Радонежского в Куликовской битве

Сошлись войска, и перед началом боя

Сразиться в поединке вышли двое:

Орда послала биться Челубея,

Он силой богатырской был овеян.

От Дмитрия же схимник Пересвет

За землю Русскую жизнь положить готов,

Вперед бесстрашно вышел из рядов.

Он твердо помнил Сергия завет:

«Надежней, чем червленый крепкий щит,

Нетленное оружье защитит».

Стан русский затаил дыханье,

И под звериный мощный рев Орды

Поднялись разом кони на дыбы,

Сверкнули молнией летучей,

Богатырей потряс удар могучий.

Не два бойца —

Два мира здесь столкнулись,

Но ни один не одолел другого,

И замертво на землю пали оба…

И тотчас же войска пришли в движенье.

Так началось великое сраженье!

Еще не знала Русь такого боя,

На землю копья сыпались дождем,

И тучи стрел неслись над головою,

Мечи гремели, как небесный гром.

Всех заражая доблестным примером,

Князь Дмитрий впереди рубился смело:

«Да будет слово сказанное делом!

Умрем же, братья, за святую веру!»

Рубились, резались, дрались со всех сторон.

И алой кровью обагрился Дон.

А Сергий в те часы уединился,

Перед Святою Троицей молился,

Казалось, он следит духовным зреньем

За ходом величайшего сраженья.

Храм наполняли свет и тишина.

Порою старец прерывал молитвы,

Погибших называл он имена

И тех, кто ранен был на поле битвы.

Настало в битве страшное мгновенье:

Казалось, что не выдержат полки

Жестокой схватки и придут в смятенье,

Вновь одолеют русичей враги.

Но, выждав время, чтоб ударить в срок,

Из небольшой желтеющей дубравы,

Рубя врагов налево и направо,

Волынский вывел свой засадный полк:

И силы свежие легко монголов смяли,

Те с поля боя в ужасе бежали!

Перекрестившись, Сергий прошептал в волненье:

«Господь России даровал спасенье!»

И светлой радостью зажглись его глаза,

Скатилась по его щеке слеза.

Мамай следил за битвою с холма

И с горькою досадой произнес:

«Теперь я вижу, как велик Христос!»

Райские птицы

Озарилась светлица

Темной ночью, как днем!

Это райские птицы

Засияли огнем,

Несказанным, небесным,

В золотых переливах,