Глеб Носовский - Потерянные Евангелия. Новые сведения об Андронике-Христе Страница 33

Несмотря на все уверения и объяснения Аполлония, император не верит ему. «И тут император ЖЕСТОКО НАДРУГАЛСЯ НАД АПОЛЛОНИЕМ – ВЕЛЕЛ ОСТРИЧЬ И ОБРИТЬ ЕГО, А ЗАТЕМ ЗАКОВАТЬ САМЫМ ЗЛОДЕЙСКИМ СПОСОБОМ. О волосах Аполлоний сказал: „Я и позабыл государь, что шерсть моя в опасности!“, а о кандалах: „Ежели я, по-твоему, колдун, что тебе толку в этих оковах?“…

Вот так описывает Дамид встречу, которая была у Аполлония и Домициана С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ ЕЩЕ ДО СУДА» [876:2a], с. 163–164.

Здесь стоит обратить внимание на еще одно упоминание о длинных волосах Аполлония-Христа.

Согласно Филострату, данная беседа Аполлония с императором разными летописцами описывалась по-разному. Встрече явно придавалось большое значение, бытовали разные мнения о том, что на самом деле произошло.

Филострат пишет: «Однако же кое-кто ЗЛОНАМЕРЕННО искажает названное происшествие, утверждая, будто Аполлоний прежде оправдывался, а лишь затем был заключен в оковы и острижен. Эти-то клеветники и состряпали некое послание… в котором представляют Аполлония падающим в ноги Домициану со слезною мольбою, дабы тот совлек с него кандалы… И еще: Аполлоний ушел из суда, выиграв дело, – как же мог он быть закован в кандалы после оправдательного приговора» [876:2a], с. 164.

Описанная сцена жестокого надругания над Аполлонием-Христом по приказу правителя хорошо нам известна из канонических Евангелий (Матфей 27:27–30). Это – известное бичевание Христа, см. рис. 1.78. Его связали, раздели, возложили на голову терновый венец, избивали. Так что описание Филострата хорошо соответствует евангельской версии.

53. И снова обсуждаются длинные волосы Аполлония-Христа

Мы уже отмечали, что длинные волосы Христа обращали на себя внимание многих и неоднократно обсуждались, см. нашу книгу «Царь Славян». Филострат тоже внес свою лепту в данную тему. Вот что он пишет.

Рис. 1.78. «Бичевание Христа». Михаэль Пахер. Алтарь приходской церкви в Зальцбурге. Якобы около 1495–1498 годов. Австрийская Галерея. Вена. Взято из [143:0], с. 135.

«Впрочем, о самом суде я пока рассказывать не стану, а расскажу, что говорил Аполлоний касательно стрижки и прочего, – право, речи эти весьма достойны внимания.

Итак, уже два дня был Аполлоний в оковах, когда явился к нему в темницу некий незнакомец, якобы ПОДКУПИВШИЙ СТРАЖУ, чтобы добраться до узника и посоветовать ему, как можно спастись. Человек этот был уроженцем СИРАКУЗ и состоял НАУШНИКОМ И ЛАЗУТЧИКОМ ПРИ ДОМИЦИАНЕ, коим им был подослан вослед первому СОГЛЯДАТАЮ» [876:2a], с. 164.

Между прочим, скорее всего, тут снова всплывает образ Иуды Искариота – притворного друга Христа, однако на самом деле – предателя. Упоминается здесь и некий ПОДКУП. Наверное, речь опять-таки идет о знаменитых тридцати сребренниках Иуды, из-за которых он предал Христа. Кстати, упоминание, что этот наушник был из СИРАКУЗ, вероятно, является следом евангельского имени ИСКАРИОТ.

Флавий Филострат продолжает. Наушник лицемерно восклицает: «"А кто бы мог подумать, что сии благоуханные кудри будут столь грубо острижены?" – „Я мог бы – волосы-то мои“…

Тут лазутчик вновь упомянул о волосах и принялся было сводить разговор к сему предмету, однако Аполлоний отвечал: «… Ты тут твердишь, будто жалеешь мои седые НЕЧЕСАНЫЕ КОСМЫ»… Сиракузянин, конечно же, вел свои речи СО ЗЛОДЕЙСКИМ УМЫСЛОМ…

Однако же ответы Аполлония совершенно сбили лазутчика с толку, а потому он объявил: «Государь злобится на тебя по многим причинам, но более всего за то, за что уже изгнаны преступные сообщники Нервы. До императора дошли кой-какие ябеды касательно речей твоих в Ионии – будто ты говорил о нем враждебно и дерзко»…

"Речь идет о ЕВФРАТЕ (восклицает Аполлоний – Авт.) – это понятно! Я-то знаю, КАК ОН ВО ВСЕМ СТАРАЕТСЯ МНЕ НАВРЕДИТЬ, однако же случалось мне терпеть от него и худшие обиды"…

Аполлоний, догадавшись, что СИРАКУЗЯНИН подстрекает его дать подходящие императору показания… повернулся к сиракузянину спиной, а тот, раздосадованный превосходством мудрости его, покинул темницу» [876:2a], с. 165.

Итак, здесь снова обсуждаются длинные волосы Христа-Аполлония, история Иуды Искариота = Евфрата и заточение Христа в темницу.

54. Аполлоний-Христос сознательно идет на страдания во имя людей и предсказывает свое воскресение после смерти

Как мы уже отмечали, согласно Евангелиям, Христос знает о своих будущих страданиях и абсолютно сознательно идет на них. Тот же самый мотив присутствует и в книге Филострата. Очень интересно, что при этом начинает все громче звучать тема скорого Воскресения Аполлония-Христа. Аполлоний демонстрирует Дамиду, что может в любой момент сбросить наложенные на него оковы и выйти на свободу, но, тем менее, предпочитает остаться в темнице. При этом сообщает, что ПОСЛЕ СВОЕЙ СМЕРТИ СКОРО ВОСКРЕСНЕТ.

Вот это яркое свидетельство Филострата.

Находясь в темнице, Аполлоний говорит Дамиду-Матфею: «"Что мы претерпели, то претерпели, – отвечал Аполлоний, – а сверх этого ничего нам не будет, И ТЕМ ПАЧЕ НИКТО НАС НЕ УБЬЕТ". – „Неужто мы столь неуязвимы? И когда же выйдешь ты на волю?“ – „По приговору суда – вскорости, А ЕЖЕЛИ ЗАХОЧУ – ХОТЬ СЕЙЧАС!“

С этими словами он стряхнул с ног оковы и промолвил: «Вот тебе, Дамид, зримое доказательство свободы моей, так что не унывай!» Тут-то Дамид, как сам рассказывает, в первый раз вполне уразумел, что природа Аполлония БОЖЕСТВЕННАЯ И СВЕРХЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ, ибо он… насмеялся над оковами своими, а затем вновь приладил их к ногам и опять сделался узником…

На следующий день, подозвав Дамида, Аполлоний сказал: «Я буду защищаться перед судом в назначенный день, а ты ступай в Дикеархию – проще добраться туда пешком, – передай привет Деметрию и повороти к морю… ЧТОБЫ УВИДЕТЬ, КОГДА Я К ТЕБЕ ЯВЛЮСЬ». – «Живой или как?» – спросил Дамид. Аполлоний с улыбкой отвечал: «ПО-МОЕМУ – ЖИВОЙ, А ПО-ТВОЕМУ ОЖИВШИЙ». Дамид говорит, что ушел без охоты, ибо не то, чтобы вовсе отчаялся в спасении Аполлония, однако же и твердой веры в таковое спасение у него не было» [876:2a], с. 167.

Здесь прямым текстом сформулирована мысль о Воскресении Аполлония-Христа: Я явлюсь к тебе, «ПО-МОЕМУ – ЖИВОЙ, А ПО-ТВОЕМУ ОЖИВШИЙ». То есть умерший и воскресший. Яснее выразиться трудно. Перед нами – одна из основных идей Евангелий. Странно, что современные историки «не замечают» этих и других многочисленных евангельских сюжетов, переполняющих произведение Филострата. Впрочем, понять историков можно. Они давно сбиты с толку скалигеровской хронологией. Поэтому без опоры на Новую Хронологию, заметить и осознать такие параллели-отождествления действительно очень трудно.

55. Начинается суд Домициана-Пилата над Аполлонием-Христом

Филострат переходит к центральной теме заключительной части своего труда – к суду над Аполлонием.

«А теперь отправимся в Судебную палату послушать, как будет Аполлоний держать защитительную речь, – солнце уже высоко, и врата судилища распахнуты настежь для знатных особ. Император, по словам его же домашних, в тот день не притронулся к пище… ибо в руках у него была какая-то книга, которую он и перелистывал, то впадая в ярость, то чуть успокаиваясь» [876:2a], с. 169.

Данное упоминание о какой-то книге, которую нервно листал Понтий Пилат перед судом над Христом, не сохранилось ни в канонических Евангелиях, ни в так называемых апокрифических. Неясно, о какой книге идет речь. Кроется ли за этим что-то интересное, но забытое? Филострат тоже обратил внимание на этот штрих и предположил, что речь могла идти о какой-то книге законов. Но это – всего лишь гипотеза Филострата. Может быть, верная, а может быть, и нет. Было бы интересно разобраться в этом. Однако, продолжим.

«Что до Аполлония, то он почитал предстоящую тяжбу не столько борьбою за жизнь свою, сколько ученым словопрением… По дороге он спросил провожавшего его писаря, куда они идут, а когда тот сказал, что ведет его в судилище, снова спросил: „А с кем я буду судиться?“ – „С кем же, как не с обвинителем! – ответил писарь, – и судьею будет государь“. – „Тогда кто же рассудит меня с государем?“… – „А МНОГО ЛИ ВОДЫ УТЕЧЕТ ИЗ ЧАСОВ за время твоей речи?“…

«Что до меня, то я знаю и четвертый способ, для суда отменный, – МОЛЧАТЬ». – «Ну уж, от этого не будет толку ни тебе самому, ни всем, кому грозит беда!» – «А вот СОКРАТУ Афинскому, когда он был под судом, этот способ оказался очень даже выгоден!» – «Какая же выгода, когда из-за молчания своего он и умер?» – «ВОВСЕ ОН НЕ УМЕР, ЭТО АФИНЯНЕ ТАК ДУМАЮТ»…

Наконец, подошел он к судилищу и собирался уже войти, когда другой писарь сказал ему: «О тианиец, взойди сюда без всего!» – «Это как же? – спросил Аполлоний. – МЫТЬСЯ МЫ ТУТ БУДЕМ ИЛИ СУДИТЬСЯ?» – «Переданный тебе приказ не относится к одежде, – отвечал писарь, – но государь воспрещает тебе вносить с собою в Судебную палату нательные святыни, книжные свитки, а также какие бы то ни было писчие таблицы»…