Алексей Осипов - Носители Духа Страница 33

…Никакой человек ни при каких подвигах не спасется, если не будет бороться с гордыней и с высокоумием. Дьявол горд, и люди гордые после смерти пойдут к нему (С. 504).

Мы неправильно относимся к самому себе, не сознаем своих «художеств», которых достаточно у всех. Без полного обнажения себя до конца пред Богом мы никогда не сможем избавиться от них. Это аксиома внутренней жизни. Это обнажение и плач пред Богом — вот делание для каждого до самой смерти (С. 44).

Люди воображают, что они очень хороши, и какое–либо отрицательное качество или поступок сделанный стараются скрыть от глаз людей, которых они ценят. Но я считаю, что мы все дурны. Одни несколько получше, другие похуже, но эти различия слишком ничтожны перед тем, чем мы должны быть (С. 53).

Сознание своего «Я» есть самое глубокое в душе человека, а, может быть, есть самосознание душой себя. Поэтому все, что непосредственно связано с «Я» (а к этому принадлежит, прежде всего, тщеславие и гордость, и остальное), труднее всего и познать, и обнаружить, трудно все, что умаляет «Я» пред людьми и даже пред самим собой и пред Богом. Вот почему есть опасность даже на молитве не быть откровенным пред Богом и многое скрывать «в кустах», как сделал Адам после грехопадения, т. е. загонять на задворки сознания, завалить хламом всякого самооправдания. Это очень опасно. А главное, совершенно не достигает цели, ибо Господь все равно знает все, даже раньше, чем мы сделаем что–либо неладное (С. 245).

Господь хранит не за наши труды, а за смирение. «Где случилось падение — там предварила гордость», — говорит Лествичник (Письмо 7).

Курево, конечно, нехорошо, но я более строг к душевным страстям: зависть, злопамятство, высокомерие, лукавство, лицемерие, человекоугодие и сребролюбие, — а телесные страсти иногда нас очень смиряют. Горше всего гордыня, ибо дьявол омрачил свою светлость именно гордостью; гордость — изобретение бесовское (Письмо 17).

По духовному ведению и наказания разные: кто стремится к добродетели и падет, такому надо делать снисхождение, ибо он не стремился ко греху, искусился нечаянно. А кто не стремился к добродетели, такому требуется строгое наказание, чтобы вразумился и стремился к добродетели. Так и твоя единичная немощь заслуживает снисхождения: просто пустяк; скорей же, смущает тебя гордынька: «Как я это допустила?» (Письмо 30).

Ты себя называешь худой и никуда не годной; наверно, такая и есть, но последи за собой: когда кто повторит твои слова, что тогда почувствуешь? (Письмо 44).

Знай, что поношения и посрамления, хоть и неприятно переносить их, но очень полезно и спасительно для нас; если будешь внимать себе построже — узнаешь опытом. Надо бояться похвалы, ибо она воспитывает тщеславие и самомнение; горе, если похвала будет выше дела (Письмо 64).

Вообще очень нам вожделенна своя волюшка. А вдруг надо оставить свою волю и исполнить волю другого. Очень трудно уступить другому, это могут только великие души, а слабенькие крепко настаивают на своем.

Гордости свойственно настаивать на своем в разговоре, чтобы его всегда был верх; другому подчиниться не может, упорно отстаивает свои мнения.

…Свойство гордости — видеть в себе только хорошее, в других — только худое; а свойство смирения — видеть свои грехи, а в других — добрые качества (Письмо 79).

…Еще свойство гордости: она строгий судья немощи других.

У египетских старцев, если какая добродетель обнаружится, то ее не считали добродетелью, а грехом. Вот как святые боялись тщеславия! (Письмо 80).

…Всегда так бывает, что кто сделает с тщеславием — жди бесславия (Письмо 106).

Да, гордость слепая, сама себя не видит. Гордость — изобретение дьявольское. Вот исчадие ее: гнев, клевета, раздражительность, лицемерие, ненависть, прекословие, непокорность; она крепко настаивает на своем мнении, трудно подчиняется другим, замечаний не терпит, а сама любит делать замечания другим, слова выбрасывает неосмысленно; она не имеет терпения, чужда любви, дерзка даже до нанесения оскорблений; стремление к власти; гордые очень страдают хульными помыслами. Написал кратко на основании святоотеческого учения (Письмо 110).

Тщеславие — очень тонкая страсть, ибо примешивается к каждой добродетели, и святых не щадит, прилипает и к ним. Но они боятся этой нахальной страсти; это для них все равно, что брызнуть дегтем на белую одежду.

Эту безумную страсть можно заметить только при очень внимательной жизни. Если человек будет стоять на страже своего сердца молитвенно, тогда только увидит, как тщеславные помыслы приступают к сердцу. О безумное тщеславие, как ты любишь показность своих трудов. Иногда ты и труды большие несешь, чтобы люди видели и величали тебя. Дела тщеславного человека суетны: пост, поклоны и прочие телесные труды, — ибо он все это делает ради славы своей. Господь ведь повелевает все делать втайне и громит фарисеев за их тщеславное поведение (С. 258. 2010).

…Самомнение и тщеславие — они–то не дают тебе видеть себя, какая ты есть в сущности (С. 190. 2010).

Пишешь, что иногда лезут в голову свои добродетели и смущаешься, почему так думаешь. Это называется прилогами, и они безгрешны. А если примешь и будешь услаждаться ими, то это грех (С. 131. 2010).

Один старец сказал пришедшему к нему старцу: «Уходи прочь, ты удалил от меня Бога; уже год, как ты был у меня и похвалил мои корзиночки, которые я делал». Вот насколько тонка духовная жизнь, как на весах: чуть переложишь в чашечку, и потянет в другую сторону (С. 179. 2010).

Молитва

Молитва есть мать и глава всех добродетелей…

(Лествица. Заглавие Слова 28)

Преподобный Макарий Египетский. Слово 3, гл. 1. 1. 128)

Начало помрачения ума …прежде всего усматривается в лености к Божией службе и к молитве.

Преп. Исаак Сирин. Сл. 2

Истинная молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит о ней Бог.

Свт. Игнатий (Брянчанинов) Т. 2. С. 151

Молитва — плач падшего и кающегося человека перед Богом (1. 128. 2006).

…Место для принесения… молитвы…  — смирение (1. 129. 2006).

Ничто так не способствует к преуспеянию в молитве, как совесть, удовлетворенная богоугодною деятельностию (1. 133. 2006).

Как тело без души мертво, так и молитва без внимания — мертва (1. 134. 2006).

Молитва — бессильна, если не основана на посте… (1. 123. 2006).

Ищущий в молитве своей тленных земных благ возбуждает против себя негодование Небесного Царя (1. 139. 2006).

Свят, велик, душеспасителен подвиг молитвы. Он — главный и первый между подвигами иноческими (1. 142. 2006).

Бог в свое время даст благодатную, чистую молитву тому, кто молится без лености и постоянно своею нечистою молитвою… (1. 271. 2006).

Душою молитв наших и прочих благочестивых подвигов должно быть чувство покаяния (2. 71. 2006).

Главное условие преуспеяния в молитве заключается в том, чтоб молитва всегда совершалась с величайшим благоговением и вниманием (4. 328. 2002).

Силящийся совокупить молитву с огнем крови мнит, в самообольщении своем, обманутый мнением о себе, совершать служение Богу, а на самом деле прогневляет Его (1. 137. 2006).

В молитве ежедневно просить у Бога, чтоб Он сотворил над нами Свою святую волю и затем утверждаться верою в Бога, без воли Которого ничего с нами случиться не может (Письмо 275).

Все нужное должно предоставить Богу, умоляя Его о милости. В этих случаях молитва бывает сильнее собственных действий (Письмо 520).

Во времена скорбей и опасностей, видимых и невидимых, особенно нужна молитва: она, будучи выражением отвержения самонадеянности, выражением надежды на Бога, привлекает к нам помощь Божию (4. 316. 2002).

Многоглаголание (Мф. 6. 7–8), осужденное Господом в молитвах языческих, заключается в многочисленных прошениях о временных благах, которыми преисполнены молитвы язычников в том изложении витийственном, в котором они предложены (1. 140. 2006).

Плод молитвы состоит в просвещении ума и умилении сердца, в оживлении души жизнью Духа; терние и волчцы — это мертвость души, фарисейское самомнение, прозябающее из сердечного ожесточения, довольствующееся и превозносящееся количеством молитвословий и временем, употребленным на произнесение этих молитвословий (5. 85. 2003).

Продолжительность молитв угодников Божиих не от многоглаголания, но от обильных духовных ощущений, которые являются в них во время молитвы. Обилием и силою этих ощущений уничтожается, так сказать, время, отселе преобразуясь для святых Божиих в вечность (1. 139. 2006).

Непрестанная молитва уничтожает лукавство надеждою на Бога, вводит в святую простоту, отучая ум от разнообразных помыслов, от составления замыслов относительно себя и ближних, всегда содержа его в скудости и смирении мыслей, составляющих его поучение. Непрестанно молящийся постепенно теряет навык к мечтательности, рассеянности, суетной заботливости и многопопечительности, теряет тем более, чем более святое и смиренное поучение будет углубляться в его душу и вкореняться в ней. Наконец, он может придти в состояние младенчества, заповеданное Евангелием, сделаться буим [безумным. — Ред.] ради Христа, то есть утратить лжеименный разум мира и получить от Бога разум духовный. — Непрестанною молитвою уничтожается любопытство, мнительность, подозрительность. От этого все люди начинают казаться добрыми; а от такого сердечного залога к людям рождается к ним любовь. — Непрестанно молящийся пребывает непрестанно в Господе, познает Господа как Господа, стяжавает страх Господень, страхом входит в чистоту, чистотою — в Божественную любовь. Любовь Божия исполняет храм свой дарованиями Духа (2. 181. 2006).