Генри Келли - Сатана. Биография. Страница 34

2. Зверь-из-моря № 2: похож на медведя, с тремя клыками.

3. Зверь-из-моря № 3: похож на барса, с четырьмя птичьими крыльями и четырьмя головами.

4. Зверь-из-моря № 4: не похож на остальных: с железными зубами, десятью рогами, с ногами (неустановленного количества); далее появляется одиннадцатый рог, в то время как три из прежних десяти вырваны; новый рог имеет глаза, подобные человеческим, а также рот, чтобы говорить высокомерно.

(Дан. 7:3-8)

Более того, описание последующей битвы Красного Дракона с Михаилом в Апокалипсисе вдохновлено битвой Михаила с князем Персидского царства, то есть с Ангелом — правителем и защитником этой страны (Дан. 10:13, 20). Однако никто из зверей, описанных Даниилом, не является драконом, хотя четвёртый из них и возникает сначала с десятью рогами.

Таким образом, Большой Красный Дракон Иоанна с гораздо большей вероятностью напоминает морское чудовище — Левиафана. Вопрос, адресованный Богом Иову: «Можешь ли ты удою вытащить Левиафана{ 103 }?» (Иов. 40:20) — в греческой Септуагинте интерпретируется как «Можешь ли ты вытащить удою Дракона?» (LXX Иов. 40:25). А Исаия говорит: «В тот день поразит Яхве мечом Своим тяжёлым, и большим и крепким, Левиафана, змея [nahash] прямо бегущего, и Левиафана, змея [nahash] изгибающегося, и убьёт чудовище [tannin] морское» (Ис. 27:1). В греческом варианте это выглядит так: «В тот день Бог поразит Своим мечом священным, и большим и крепким Дракона, змея прямо бегущего, и Дракона, змея изгибающегося, и убьёт Дракона» (LXX Ис. 27:1).

В псалме 74 появляется чудовище с многочисленными головами: «Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змиев в воде; Ты сокрушил голову Левиафана» (Пс. 74:13-14){ 104 }. В Септуагинте последняя строка звучит так: «Ты сокрушил головы Дракона» (LXX Пс. 73:14).

Другие мифические драконы также могли «поделиться генетическим материалом» с чудовищем, описанным Иоанном: особенно древнеегипетский красный дракон Сет, который преследовал богиню Исиду и наконец был убит её сыном Гором, а также древнегреческий дракон Пифон, пытавшийся убить сына Зевса — Аполлона и его мать Лето и принявший смерть от Аполлона.

Но, пытаясь вообразить Красного Дракона, описанного Иоанном, я предлагаю сконцентрироваться всё-таки на иудейских текстах в составе Библии и представить себе гигантскую комбинацию из морского змея, многоголового Дракона-Левиафана, и десятирогого Зверя со шкурой красного цвета, при этом рождённого в воздухе, подобно великому созвездию, и являющегося достойным противником появившемуся великому созвездию Женщины. Это «созвездие» сочетает в себе черты реально существующих созвездий Дракона, Змеи и Гидры (последнее имеет много «голов»).

Когда Красный Дракон повергает третью часть звёзд на землю своим хвостом, мы видим очевидную параллель с разрушениями, которые наступают, когда вострубит Четвёртый Ангел: «поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звёзд...» (Откр. 8:12).

В середине «отчёта» Иоанна о явленном ему в видении конфликте между Красным Драконом и Женщиной находится описание битвы между Драконом (теперь уже идентифицируемым как Сатана) и Ангелом Михаилом:

«И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против Дракона, и Дракон и Ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был Великий Дракон, этот Древний Змей, называемый Диаволом и Сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и Ангелы его низвержены с ним»{ 105 }.

Выражение «этот Древний Змей» (буквально — «Змей, тот, Древний», «ho Ophis, ho Archaios») принято интерпретировать как ссылку на Змея Эдемского сада.

Одной из причин такой идентификации является предположение, что Сатана уже отождествлён с Эдемским Змеем и что все думают о грехе Адама. Однако, как я показал выше, св. Павел является единственным из авторов Нового Завета, уделяющим значительное внимание греху Адама, но даже он не вовлекает Сатану в этот сюжет.

Другой причиной идентификации Красного Дракона Апокалипсиса с Эдемским Змеем было ложное допущение, что драконы и змеи относятся к разным видам и имеют разное происхождение. Как мы видели, это не так: Дракон-Левиафан из Септуагинты является змеёй (ophis), в той же степени, как и вертикально стоящая змея — обитатель Сада из Книги Бытия. И поскольку различия между Большим Красным Драконом и говорящим Эдемским Змеем так же велики, как между датским догом и чихуахуа, большинство имеющихся данных говорят против идентификации. Кроме того, судьба Эдемского Змея состояла в том, чтобы ползать на животе и есть прах до конца своих дней (Быт. 3:14).

Ещё одно соображение заключается в том, что про Древнего Змея сказано, что он обольщает всю Oikumene, то есть населённый мир, тогда как Эдемский Змей отправился обольщать Еву, когда она и Адам составляли всё человеческое население недавно сотворённой земли. Разумеется, читатели, идентифицирующие Красного Дракона с Эдемским Змеем, считают, что «обольщение всей вселенной» означает, что Сатана обманул всех и каждого в мире со времён Адама. Но обман, упомянутый в видении Иоанна, выглядит так, как если бы он относился к настоящему времени и продолжался. Возможно, Иоанн имел в виду деятельность Дракона и его «коллег»-Зверей после того, как они сойдут на землю (подробнее об этом позже).

Поскольку Красный Дракон теперь имеет в своём распоряжении ангелов, вероятно, мы можем думать о нём как о принявшем антропоморфное ангельское обличье (разумеется, с одной головой) во время битвы с Михаилом сразу же, как только падшая звезда Аваддон становится ключевой фигурой в качестве Ангела Бездны. Необходимость отбросить «подобающий пророчеству» вымышленный образ Большого Красного Дракона и заменить его полностью антропоморфным образом становится ещё настоятельнее, когда пророчество (semeion) прерывается ради объявления, информирующего нас о ежедневной (и еженощной) работе Дьявола, которой он занимается и занимался все эти годы, а именно о его деятельности как Главного Обвинителя на Небесном Суде. Аналогичную позицию он занимает в Книге Иова и в Книге пророка Захарии в версии Септуагинты. Вот этот текст:

«И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение и сила [dunamis] и царство Бога нашего и власть [exousia] Христа Его, потому что низвержен Обвинитель [ho Kategor] братий наших, обвинявший [ho kategoron] их пред Богом нашим{ 106 } день и ночь. Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти. Итак веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошёл Диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остаётся времени».

Отрывок, который я выделил жирным шрифтом, является, с моей точки зрения, наиболее важным из всех библейских текстов, имеющих отношение к Сатане. Потому что он решительно опровергает теорию о первобытном падении Люцифера. Посмотрим на несколько других переводов. Вот версия Новой Иерусалимской Библии:

«Теперь низвержен тот Обвинитель, который обвинял наших братьев день и ночь перед нашим Богом».

Версия Новой Исправленной Стандартной Версии Библии является гендерно независимой, предусматривающей не только «братьев», но и «сестёр»:

«Потому что низвержен Обвинитель наших друзей, обвиняющий их день и ночь перед нашим Богом».

Является ли точка зрения, согласно которой Сатана в качестве Небесного Обвинителя последователей Христа будет свергнут с небес только после пролития крови христианских мучеников, результатом нового прочтения Библии, недавно выведенным из новых её переводов? Никоим образом. Посмотрим на Библию Короля Якова (1611):

«Потому что низвержен Обвинитель наших братьев, обвинявший их перед Богом нашим день и ночь».

Идём дальше в глубь времён. Вот версия латинской Вульгаты (около 400 года н.э.):

«Quia projectus est Accusator fratrum nostrorum, qui accusabat illos ante conspectum Dei nostri die ac nocte».

А вот версия Дуэской Библии 1582 года, являющейся переводом Вульгаты:

«Потому что низвержен Обвинитель братьев наших, обвинявший их перед взором Бога нашего днём и ночью».

Факты неопровержимы: Сатана сохраняет свою позицию Небесного Обвинителя людей со времён видений Иова и Захарии. Он продолжает выполнять эту функцию в настоящем и будущем, добавив к списку своих обвиняемых христиан («наших братьев»). Но в конце концов он будет смещён с этой позиции[19], и это смещение описано двояко. Во-первых, как результат битвы между Михаилом и Сатаной в его змеином облике; и во-вторых, как результат судебного испытания, на котором обвинения Сатаны решительно отвергнуты двумя способами — (А) Кровью Агнца и (В) показаниями свидетелей (marturoi, то есть «мучеников»), предположительно самих обвиняемых, тех самых «братьев», которые подвергались обвинениям. Ссылка на Кровь Агнца подводит к мысли, что победа одержана во время распятия Христа, — но в то время ещё не было свидетельств мучеников. И более того, из Евангелий ясно, что никто из последователей Христа ещё не разделил его страданий. Это является доказательством того, что поражение Сатаны предполагается в будущем.